Сабрина Йорк - Влюбленный лэрд

Но как бы там ни было, виски был неплохим.

– Итак, – как бы подводя итог, произнес Магнус, – вы передумали проводить огораживания.

– Да, передумал. Разве вы не получили моего письменного распоряжения о том, что я отменяю очистку?

Магнус наморщил лоб, как бы вспоминая:

– Да нет, ничего не получал.

Лахлана пронзило тяжелое нехорошее предчувствие. Он ведь отдал четкое указание Дугалу известить всех баронов о перемене его точки зрения на огораживания. Более того, он подписал подготовленные письма и скрепил их для верности печатью. Дугал его уверил, что все письма отосланы.

Странно, очень странно. Лахлан неожиданно разволновался, но постарался скрыть свое волнение от посторонних. Возможно, письмо в Даунрей почему-то задержалось в пути. Однако так поразившее его недавнее открытие, что посещения призрака – это вовсе не проявления потустороннего мира, а чей-то злой умысел, усиливало его подозрения. А не могло ли быть так, что Дугал, недовольный столь резкой переменой, никаких писем не отправлял?

Лахлан тут же решил про себя, что при первой же удобной возможности напишет новые и разошлет их по адресам. Здесь он рассчитывал на помощь Даннетов, которые, несомненно, с огромным удовольствием возьмутся ему помочь как можно скорее доставить новые письма по адресам.

Но сейчас прежде всего надо было успокоить Магнуса.

– Даунрей, смею вас заверить, что я не только передумал, но теперь даже убежден в том, что огораживания – это ошибка, причем очень большая.

Фраза прозвучала настолько горячо, что нельзя было сомневаться в его искренности. Забавно было наблюдать за тем, как сразу изменилось лицо Магнуса, оно расплылось в улыбке.

– Ну что ж, приятно такое слышать, – забормотал старик, одновременно он так сильно хлопнул Лахлана по плечу, что тот покачнулся.

В этот миг в гостиную вошла служанка с подносом, на котором стоял чай. Магнус опять предложил всем сесть.

Лахлан, как ни хотелось ему усесться рядом с Ланой, благоразумно сел на некотором отдалении от нее в кресло возле дивана. Он не сомневался, что сядь они рядом, их взгляды, мимика, жесты выдали бы их обоих с головой.

К счастью, как только все расселись, разговор завертелся вокруг Ханны и Александра, Даунрея очень интересовала жизнь молодоженов. Даннеты сияли от радости, поэтому не могло возникнуть никаких сомнений в их счастье.

Поскольку все внимание было сосредоточено на них, Лахлан, улучив момент, улыбнулся Лане. Как же он обрадовался, когда она улыбнулась ему в ответ, и не только улыбнулась, но даже подмигнула!

Его сразу охватило возбуждение.

Боже, как же ему повезло! Какая ему досталась женщина!

Как бы это ни было глупо и при том опасно, он сразу принялся искать возможность или удобный предлог, чтобы остаться с ней наедине.

Но как он ни искал, как ни напрягал свою фантазию, ничего путного ему так в голову и не пришло. Ускользнуть куда-нибудь вместе с Ланой здесь было невозможно, поэтому не оставалось ничего другого, кроме как сидеть и молча слушать, как ее отец рассуждает о политике и о лондонских событиях. Со стороны могло показаться, что Лахлан, будучи герцогом, не хочет вмешиваться в беседу провинциальных политиков из вежливости.

Однако все было совсем не так.

Пока остальные сидели, пили чай и ели печенье, он в отчаянии перебирал один вариант за другим, пытаясь найти способ, как остаться с Ланой наедине. Однако у него ничего не получалось.

Он настолько погрузился в свои мысли, что уже не следил за беседой. Вдруг, к его удивлению, Лана и Ханна встали.

– Куда вы идете? – растерянно спросил он.

Лана тихо рассмеялась:

– Ханна устала с дороги и хочет немного полежать. Мы поднимемся наверх.

Ну да, после длительной поездки уставшим женщинам, конечно, требовался отдых. Лахлану без Ланы сразу стало грустно и тоскливо. Пришлось искать утешение в виски. Как только дамы ушли, Магнус вытащил, как он сам признался, отличнейшее виски из его личных запасов.

Они уже пили по второму стаканчику, когда в гостиную вбежала рыжеволосая красавица. Лахлан сразу догадался, кто она – конечно, Сюзанна Даунрей. Он был наслышан о смелости и бесстрашии старшей сестры Ланы. Сюзанна обладала удивительным для женщины характером, покорность не относилась к числу ее добродетелей, напротив, она обожала рубиться на мечах с мужчинами и нередко выходила из подобных учебных боев победительницей. Вместе с ней в дом вошли двое мужчин, один, как и она, с рыжими волосами, но не столь огненного цвета, другой блондин, огромный, массивный, чем-то напоминающий бегемота. Последний походил на Даннета, и Лахлан быстро догадался, что это его брат.

И точно, при виде вошедших Александр вскочил и, радостно воскликнув:

– Эндрю, – заключил его в крепкие объятия.

Эндрю вздрогнул, болезненно поморщившись. Сюзанна подскочила к братьям и, схватив Александра за руку, дернула в сторону:

– Эй, осторожней. Он ранен. В него стреляли.

Лахлан невольно насторожился. Похоже, обстановка здесь была опаснее, чем он предполагал.

Александр был поражен:

– Стреляли?

– Он спас меня, – вдруг пропищал тонкий детский голосок. В гостиную незаметно для всех вошла маленькая светловолосая девочка. Не обращая на взрослых никакого внимания, она как зачарованная уставилась на поднос с кексами. Не спрашивая разрешения, девочка выбрала кекс покрупнее и принялась слизывать с него сахар.

– Изабелл, – строго крикнула Сюзанна, – сколько раз тебе можно говорить: не смей лизать кексы.

Услышав имя девочки, Лахлан внимательно, не без удивления окинул взглядом Эндрю. Изабелл была похожа на Эндрю, тот же цвет волос, сходные черты лица. Неужели она его дочь? Невероятно! Впрочем, Даннет ни разу не упоминал о том, что у него есть племянница. Она была просто прелесть, и ее озорная улыбка была очаровательной.

Заметив смущение и растерянность Александра, который тоже уловил сходство между девочкой и братом, Лахлан ухмыльнулся. Хм, вероятно, Даннет даже не подозревал о существовании столь очаровательной племянницы. Положение казалось очень забавным, Лахлан с любопытством следил за тем, что будет дальше.

– А-а… что случилось? – забормотал Александр. – От кого он тебя спас?

– От плохого человека, – серьезно ответила Изабелл и с кексом в руках забралась на колени к Эндрю, тот опять поморщился от боли.

Александр вопросительно посмотрел на Сюзанну, которая не моргнув глазом выдержала его взгляд. Не зная, как ему выйти из неловкого положения, Александр воскликнул:

– Ах, извините, позвольте вам представить – это Лахлан Синклер, герцог Кейтнесс.

Эндрю хотел было привстать, явно собираясь поклониться, но Лахлан, махнув рукой, остановил его: