Кэтрин Уэбб - Опускается ночь

– Клэр, дорогая, вы в силах принять участие в нашем маленьком празднике? Вы так бледны, в последнее время вас словно что-то гнетет?

– А разве у нас здесь мало поводов для волнения? Но я чувствую себя хорошо, спасибо, – отвечает она.

Марчи улыбается:

– Сегодня вечером мы будем веселиться. Можем притвориться, что мы нормальные жены, ведущие нормальную жизнь. Ну не прекрасно ли это? Хоть ненадолго. – Ее глаза сверкают, и Клэр совсем не уверена, что Марчи еще помнит их пикировку в мышиной комнате. Марчи делает глубокий вдох, продолжая сжимать руки Клэр.

– Возможно, мы нормальные жены. Возможно, просто такова жизнь, – говорит Клэр.

Марчи сразу же отпускает ее руки и отступает на шаг, качая головой:

– Не говорите так. Ну ладно! Всё же постараемся развлечься. Вероятно, это последняя возможность перед вашим отъездом и единственная веселая вечеринка за все лето. Господи, мне нужно выпить. – Она удаляется, стуча и сверкая каблуками своих серебристых туфель, и Клэр смотрит ей вслед с гнетущим чувством вины. Совсем не веселая вечеринка ждет их после этой.

Сейчас вечер пятницы, осталось лишь двое суток до того, как Этторе будет здесь со своими людьми и ферма подвергнется разграблению, и в этом она должна будет сыграть свою роль, причем хорошо, иначе Этторе несдобровать. Эта мысль оглушает ее всякий раз, когда приходит в голову. Словно внезапно обрушивающаяся какофония, в которой тонут все звуки. Наконец начинают съезжаться гости, Пип выходит из комнаты в лучшем костюме, и Бойд со стаканом виски в руке появляется из гостиной вместе с Леандро. Гости – это доктор, лечивший ногу Этторе и навещавший Клэр после обморока, его жена, сын и дочь, ровесники Пипа; угрюмый человек по имени Лабриола, бывший учитель, который не прочь попрактиковаться в английском; и Алвизе и Карлотта Кентассо, супружеская пара из Джои. В глазах этих недалеких людей богатство Леандро и украшения Марчи перевешивают тот факт, что они американские арривисти . Они пьют нежный, с привкусом миндаля розолио на террасе, и Клэр осушает бокал в надежде хоть на время отвлечься от своих мыслей и развеяться. Ликер обжигает ей желудок, но не производит желаемого действия.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает Бойд, склоняясь к ее уху.

Клэр отшатывается от него, она не может ничего с собой поделать. Молча кивнув, она направляется к Леандро, который просто великолепен в своем вечернем костюме и шелковом галстуке, идеальным узлом повязанном на шее. По чистой случайности она оказывается рядом с ним, а не рядом с мужем, когда на террасе появляется Федерико Мандзо и идет к Леандро, чтобы что-то ему сообщить.

Она застывает, не в силах отвести от него глаз или где-нибудь скрыться, хотя и очень этого хочет. Она словно видит мускулы под его одеждой и представляет себе ту легкость, с которой он пересилил ее; она видит его рот и вспоминает уродливые губы, прижатые к ее губам, вкус его слюны; видит его широкие ладони и думает о том, что одна из них достаточно широка, чтобы зажать ей нос и рот, заставив задыхаться. Она чувствует себя раздетой, униженной, кровь гудит у нее в ушах. Уходя, Федерико оборачивается, бросая на нее угрюмый, холодный, неприязненный взгляд, подобный нежеланному прикосновению или объятию. От этого взгляда Клэр леденеет.

Когда он уходит, она хватается за плечо Леандро, без всякой мысли, лишь ища поддержки. Он улыбается ей, но, заметив ее состояние, немедленно отводит в сторону.

– Что с вами, Кьярина? – Он называет ее ласкательным итальянским именем, обращаясь к ней с такой заботливостью и теплотой, что это ее обезоруживает.

– Федерико, – шепчет Клэр.

– Что с ним такое? – спрашивает он, но Клэр не может ответить. Она отводит взгляд, опускает глаза, не в силах унять дрожь, сотрясающую ее тело. Наступает долгое молчание. – Это он сделал? Да? – спрашивает Леандро уже совсем другим тоном; легонько дотрагиваясь пальцем до ее подбородка. Клэр кивает. – Но почему? Я думал, что у вас роман с моим племянником?

– Вы знаете ? – Клэр потрясена.

– Ну конечно, моя дорогая, мало что происходит тут без моего ведома. Скажите мне, почему Фед вас ударил?

– Он… я была одна в городе. Должно быть, он шел за мной, и… – Она не может закончить, не может произнести эти слова.

Лицо Леандро принимает то мрачное выражение, которое она уже несколько раз видела: его черты искажает гнев, черные глаза холодеют.

– Простите меня. Это моя вина, – говорит он ровным голосом, сдерживая ярость. – В прошлом году он напал на одну из девушек, работавших в кухне. Наплел мне с три короба о том, как они миловались и что она на все была согласна, а потом его оговорила. Тогда я посчитал возможным поверить ему.

– Нет. Я сама виновата, – говорит Клэр. – Он видел меня… он знал о нас с Этторе. – Она поднимает на него глаза. – Не говорите моему мужу! Пожалуйста, не говорите никому. Даже Марчи, – умоляет она шепотом.

– Нет, нет. Мы никому не скажем. Отныне здесь и ноги Федерико Мандзо не будет, обещаю. Мне не нужны слуги, которые ничем не лучше животных. В моем хозяйстве обязанность мужчин – защищать женщин, а не подвергать их опасности! Я разберусь с этим. Вам уже лучше? Вот – выпейте еще. – Он протягивает ей свой бокал, следит за тем, чтобы она его осушила, и потом, поддерживая под локоть, подводит к Марчи, где она может укрыться в тени сияния его супруги.

– А вот и вы, Клэр, – говорит Марчи, кажется не замечая ничего странного в том, как ее муж препоручает ей гостью. – Вы когда-нибудь были на скачках в Англии? Я никогда не видела скачек. Это весело? Мистер Кентассо только что рассказывал мне о своей скаковой лошади – не просто какой-то там, а чистокровной. Синьоры здесь очень любят скачки. О, обещайте, что пригласите меня полюбоваться вашей лошадью, – щебечет она. – А я обещаю, что поставлю на нее.

Клэр смотрит вслед Леандро, который, извинившись, удаляется с террасы.

Спустя некоторое время Леандро вновь подходит к ней и отводит в дальний конец террасы, откуда хорошо видны айа и главные ворота. Он указывает туда, где в потоке света, изливающегося из окон массерии, видна фигура человека, шагающего вперед так быстро, словно ему придали ускорение. Клэр сразу же узнает Федерико.

– Уволен. И ему отказано от дома. С его отцом мы еще побеседуем по этому поводу, возможно, он тоже нас оставит. Некоторые вещи должны быть сделаны, невзирая на последствия. – Он легонько хлопает ее по плечу. – Больше вы его здесь не увидите. Я прошу прощения за то, что вам пришлось пережить.

– Спасибо, – шепчет Клэр.

Леандро устало качает головой:

– Не за что благодарить меня. Ведь это по моему настоянию вы оказались здесь.

– Но вы так добры. Когда вы рассказали мне о вашей… прежней жизни, я подумала, что вряд ли вы могли оставить все это позади. Я думала, что вы остались таким же жестоким и… скверным. Но вы хороший человек, мистер Кардетта.