Барбара Вуд - Семь демонов

— Где женщина? — поинтересовался Марк.

— Ее муж вас не впустит. Я знаю этого Хабиба и могу вам рассказать, что это за человек. В прошлом году он пришел ко мне в клинику, чтобы его вылечили от болезни, и я отправил его с лекарством домой. Когда я осматривал его в следующий раз, он страдал все той же болезнью. Тогда я спросил его: «Ты принимал лекарство, которое я тебе дал?» На что он мне ответил: «Я не мог, доктор. Ложка слишком большая. Я просто не могу просунуть ее в бутылочку!»

Марк обратился к умде:

— Разрешите мисс Шукри осмотреть женщину. Может быть, она сможет помочь.

— Хабиб — мой племянник, — ответил старик. — Его ребенок будет принадлежать моему роду. Мне следует быть осторожным.

— Чего вы хотите, хагг? Чай? Кока-колу?

— Мир перевернулся! — фыркнул доктор Раман. — Мы дошли уже до того, что врач должен платить пациенту.

Но умда подозрительно притих, у него был сосредоточенный вид, и казалось, что он размышлял. Наконец он сказал:

— Мы молим Аллаха за мать Искандера.

В этот момент в дверях появился человек, темнокожий феллах, который то заламывал руки, то утирал слезы. Он так быстро говорил что-то умде, что Марк ничего не смог понять. И снова он был удивлен, когда Жасмина вмешалась:

— Прошлой ночью я видела сон, хагг, в котором мне явился ангел. Он возвестил мне, что сегодня у меня будет сын и все жители долины будут ликовать. Сначала я приняла это за бессмыслицу, но теперь вижу, что это было пророчество. Разрешите мне помочь жене Хабиба, хагг.

Марк три часа прождал около дома. Многие мужчины из Эль-Тиль составили ему компанию. В наполненном запахом чая и гашиша воздухе раздавались отрывистые голоса феллахов и постоянно повторяющиеся крики роженицы. Из дома много раз выбегала феллаха с закрытым лицом, державшая в руках наполненную кровавой жидкостью миску, потом она быстро возвращалась обратно с чистой водой из Нила. Сидя на корточках в тени у стены, Марк не переставал надеяться, что предсмертные страдания вот-вот закончатся.

Незадолго до заката солнца из дома вышла Жасмина с мокрым кричащим ребенком на руках, и мужчины повскакали с мест. Она положила новорожденного, у которого на шее была повязана защищающая от сглаза голубая ленточка, перед Хабибом. Потом она откинула край пеленки, чтобы показать, что это был мальчик. В то время как мужчины кричали, смеялись и хлопали друг друга по плечу, из дома вышла феллаха со свертком в руках, в котором находились несколько колосков и пуповина ребенка, она собиралась закопать это на поле Хабиба. Послед она уже зарыла в доме.

Марк был потрясен, увидев Жасмину. Ее бронзовое лицо казалось бледным, а темные глаза утратили свой блеск и были блеклыми и безжизненными. Ее блузка спереди была вся забрызгана кровью.

— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил он.

— Да, — вздохнула она, — но теперь нам нужно уйти.

Когда они ехали по равнине назад, солнце уже заходило и пустыня постепенно погружалась в темноту. Невысокие руины Ахетатона как будто бы раздвигались, скользя по песку, когда «лендровер» с грохотом проезжал мимо них. Жасмина сидела, прислонившись к дверце машины и прижав лоб к оконному стеклу. Ее глаза были закрыты.

— Вы были просто великолепны, — заметил Марк после долгого молчания. — Вы действительно видели сон?

— Нет.

Ведя машину по кургану и объезжая руины, Марк рискнул взглянуть на молодую женщину, сидевшую рядом с ним. Она, казалось, ушла в себя и была очень мрачной.

— Жасмина, что же, все-таки, стряслось? Вы ведь спасли ребенка!

— Да, Марк, но женщина этого не вынесла.

Сумерки были его самым любимым временем суток. Ужин был позади, основная работа закончена, и невыносимая дневная жара сменялась мягким, по-тропически теплым ветерком. Марк слышал, как феллахи в рабочем поселке хлопали в ладоши и пели. Он слышал также звуки классической гитары Дага Робертсона, долетавшие до него из фотолаборатории Рона. По бряцанью посуды и сковородок Марк определил, что Самира была все еще в кухне, заканчивая там свои дела.

Раскуривая трубку, Марк принял решение поговорить сегодня вечером со старой феллахой, когда она будет возвращаться из лагеря домой. Вероятно, с ней можно будет договориться — немного гашиша в обмен на ее коптские формы глаголов.

Он опять сидел в нескольких шагах от лагеря, на обломках старой стены, и умиротворенно покуривал трубку. Вдруг он заметил, что к нему кто-то приближается. Сначала запахло гарденией, а вскоре послышался и ее голос:

— Можно к вам присоединиться?

Марк поднял голову и недоверчиво посмотрел на нее:

— Пожалуйста. Как чувствует себя ваш муж?

— Ему снова лучше. Он сейчас занимается гимнастикой.

Марк напряженно соображал, что бы еще такое сказать.

— Вам еще не надоело жить в пустыне?

Она подняла брови:

— Я отправилась в это путешествие не ради удовольствия, доктор Дэвисон. Я приехала сюда, чтобы найти гробницу.

— И все же это, должно быть, утомительно для вас?

Она сидела к нему так близко, что почти касалась его, но Марк не чувствовал тепла ее тела.

— Доктор Дэвисон, откуда вы знаете, что для меня утомительно, а что нет?

Ее взгляд был строгим, а голос ледяным. Марк весь напрягся.

— Ну, большинство людей, которые отправляются в экспедицию, но не принимают непосредственного участия в ее работе, через какое-то время теряют обычно всякий интерес. Наше пребывание здесь может продлиться еще очень долго, миссис Холстид.

— Я терпеливая.

Марк вспомнил, как она выглядела прошлой ночью, когда как загипнотизированная в легком пеньюаре бродила по лагерю. Он мучительно подбирал слова, чтобы заполнить затянувшуюся паузу:

— Должен сказать, миссис Холстид, ваши духи действительно очень… стойкие.

— Что?

— Ваши духи. Гардения, не так ли?

— Доктор Дэвисон, я не пользуюсь духами. Я никогда не пользуюсь ничем таким, так как не придаю этому никакого значения. Духи фальшивы и неестественны. У меня нет ни одного флакона.

Он рассеянно взглянул на нее и снова отвернулся. С какой стати ей потребовалось оспаривать очевидное, этот сильный запах, которым она, казалось, была пропитана насквозь?.. Но в общем-то его это совершенно не касается.

— Кстати. Доктор Дэвисон, сегодня утром у меня был очень интересный разговор с мистером Доменикосом.

Марк резко повернул голову:

— Что?!

— Этот отвратительный человек явился сегодня утром в лагерь, пока вы были на раскопках. Он предложил моему мужу сделку.

— Проклятье! Как он прошел мимо гафира? Не трудитесь. Я и сам знаю ответ. И как отнесся к этому ваш муж?

— Вы нас недооцениваете, доктор Дэвисон! Доменикосу ни за что на свете не удастся уговорить нас ввязаться в его бизнес. Мой муж не допустит, чтобы наши находки попали в руки мошенников.