Энни Берроуз - Спасение у алтаря

– Так сделайте это, – услышала Дебора свой собственный голос, охрипший от желания.

На лице Роберта отразилось изумление.

– Что вы хотите, чтобы я сделал?..

– Все, что хотите, – ответила она, запуская руку под его рубашку. Когда ее пальцы коснулись теплого атласа его кожи, она вздохнула. – Я тоже хочу чувствовать ваше тело, – призналась Дебора, глядя на него и трепеща от собственной дерзости. – Я хочу вас сейчас. Здесь, в этой комнате. – Ее голос сорвался на всхлип. – Я не хочу ждать Линии, не хочу, чтобы все произошло деловито и холодно.

– Нет, я этого не допущу, – прохрипел Роберт. – И не заставлю вас ждать. Но если вы хотите этого прямо сейчас, – предупредил он, – вам придется мне помочь.

– Я знаю, – шепнула она. – Говорите, что мне делать.

С неистовым стоном он снова припал к ее губам жадным поцелуем. И впервые обхватив ее искалеченной рукой за талию, прижал к себе. Дебора чувствовала ее силу. Ей просто казалось немного странным, что она кончается чуть ниже локтя. Но эта мысль, мелькнув, тут же исчезла из ее сознания. Роберт задрал вверх ее юбки и, сунув под них руку, нащупал нежную кожу бедра выше того места, где кончались чулки. Но там его рука остановилась лишь недолго. Вскоре, повинуясь воле его умелых пальцев, Дебора начала стонать и вцепилась в его плечи, потому что ее колени так ослабели, что она боялась упасть.

– К стене, – рявкнул Роберт, увлекая ее в тесное пространство между двумя застекленными книжными шкафами. – Держите свои юбки, – приказал он, выпустив их, чтобы расстегнуть бриджи. – Это будет не слишком благопристойно, – предупредил он, когда Дебора, быстро подчинившись, открыла ему путь туда, куда они стремился.

Нет. Она резко глотнула воздух. Это было совершенно непристойно. И совсем не деловито и холодно. Это было безумно, восхитительно и… совершенно необходимо. О, каким необходимым было для нее это доказательство того, что муж хотел ее сейчас и не мог дождаться ночи.

– Роберт, – воскликнула Дебора, обхватив его руками за шею. – Роберт, я… я…

Она хотела крикнуть: «Я люблю тебя!»

Но его губы нашли ее рот, и слова так и не вырвались наружу. Он целовал ее так, словно от этого зависела его жизнь, и с каждым его рывком эта буря страсти все дальше уносила их прочь.

На этот раз они достигли спасительного берега вместе, цепляясь друг за друга, как двое выживших после кораблекрушения. Их содрогающиеся от пережитого шторма тела бессильно опустились на пол.

– О боже, – прошептала Дебора, уткнувшись лицом в его плечо.

– Бог не имеет к этому никакого отношения. – Он засмеялся и, повернувшись на бок, посмотрел на жену. Ее щеки пылали, веки сомкнулись от страсти. Наклонившись, Роберт поцеловал их по очереди.

Она обняла его за шею и прижалась к нему всем телом. Ей хотелось, чтобы это длилось вечно. Дебора ненавидела, когда по ночам Роберт отодвигался в сторону и, перевернувшись на спину, лежал, молча, в мрачной задумчивости. Если бы она только знала, как продлить это ощущение близости!

– Имейте снисхождение, женщина, – простонал он и повернулся так, что оказался наполовину лежащим на ней. – Дождитесь хотя бы ланча, чтобы я мог прийти в себя и восстановить силы. Тогда мы сможем снова удалиться в спальню.

– Что? – Дебора несколько секунд смотрела на мужа в полном недоумении, прежде чем поняла. Он думал, что она хочет еще сразу после того, что они только что пережили! В его глазах не было нежности, только какая-то самодовольная гордость. Взгляд, которым мужчина смотрит на женщину, которой только что попользовался всласть в своем кабинете.

Она почувствовала себя смущенной и униженной, понимая, что в глазах мужа их соитие не имело никакого отношения к любви.

Дебора села и одернула вниз юбки, прикрыв колени. Роберт перевернулся на спину и раскинул руки в стороны.

– Смотрите, что вы со мной сделали, – простонал он в притворном отчаянии. – Теперь вам придется помочь мне встать, надеть на меня рубашку, натянуть бриджи…

Ей захотелось дать ему пощечину. В том, что они делали, он участвовал не меньше нее. По правде сказать, даже больше. Ведь это он первый предложил ей пойти в постель! Дебора резко встала на колени и, наклонившись над мужем, начала приводить в порядок его одежду. Он схватил ее за руку.

– Что на этот раз? Чем я вас разозлил?

– Ничем! – бросила она.

Свет в его глазах погас.

Капитан перевернулся на бок и привстал, опираясь на здоровое колено и поддерживая себя рукой.

– Я обойдусь без вас! – холодно сказал он, когда Дебора попыталась помочь ему подняться. А потом с ловкостью, которой она никак не могла в нем подозревать после того, как он раз за разом повторял, что не может обойтись без Линии, ухватился сначала за ножку стола, потом за стул и решительно встал на ноги.

– В таком случае я вас оставлю, – сказала она, когда Роберт уселся в кресло, стоявшее у стола.

– Дебора, подождите! – услышала она его голос, когда, резко повернувшись, бросилась к двери.

Дебора несколько минут безрезультатно дергала ручку, пока не вспомнила, что капитан запер дверь.

– Дебора, ради бога…

Она не слышала, что он говорил дальше. Отперев дверь, Дебора распахнула ее и, не замечая ничего вокруг, бросилась по коридору к парадной двери. Выбежав на улицу, она подняла лицо навстречу солнечным лучам, лившимся на землю с безоблачного синего неба. Как это могло быть? Такой ослепительно прекрасный день, а она… она чувствовала себя такой разбитой и… грязной.

Впрочем, это уже не имело значения. Ей надо было каким-то образом отгородиться от этого человека, который мог заставить ее таять и делать все, что он захочет, а уже в следующую секунду холодно отвернуться от нее. Установить дистанцию.

Спустившись с крыльца, Дебора пошла по дорожке в парк.

– Вы могли бы сказать моему мужу, что я пошла к себе отдохнуть? – попросила Дебора миссис Фарелл.

Ей казалось, что она гуляла несколько часов. У нее болели ноги, болело сердце, в затылке возникла тяжесть – верный признак подступающей головной боли. Хотя она сама была виновата в этом, когда вылетела из дома без шляпки. Дебора никак не могла понять, куда подевалась та рассудительная, практичная девушка, которую закалили невзгоды, выпавшие на ее долю после смерти отца. Что с ней случилось за эти дни? Любая мелочь выводила ее из себя.

Она не успела даже пересечь лужайку, когда поняла, что Роберт вовсе не виноват в том, что произошло в кабинете. Лежа на полу, она почувствовала, что стыдится своего разнузданного поведения, а когда муж стал подшучивать над ней, набросилась на него. Пока она гуляла вдоль стены, окружавшей сад, ей пришла в голову крамольная мысль. Ее мужу стоило лишь шепнуть ей пару слов любви и одобрения, и она стала бы воспринимать все произошедшее без тени смущения.