Энни Берроуз - Спасение у алтаря

– Я буду рада увидеть мать, – в конце концов пролепетала она. – Меня немного тревожит, что она до сих пор не написала мне. И Сюзанна тоже. У них наверняка должен быть адрес, – продолжила она, – иначе как бы они прислали сюда мой сундук.

Страхи Деборы по поводу того, что ей придется ходить по дому в рубашках мужа, оказались напрасными. В тот самый день, когда они порвали ее единственное платье, на пороге их дома появился курьер с вещами.

Капитан Фоули нахмурился сильнее. Он подозревал, что, если Лэмптон поведет себя в своей обычной манере, он в ту же минуту, как узнает о его женитьбе на Деборе, бросит мисс Халуорт на растерзание сплетникам. Миссис Гиллис наверняка не пожелала бы портить своей дочери медовый месяц такими новостями. Удивляло только, что мисс Халуорт сама не написала подруге о своих злоключениях.

– Полагаю, у них были на то свои причины.

– Ладно. Скоро я смогу с ними повидаться и поговорить, а это гораздо лучше любого письма, верно?

Заговорив о матери и о подруге, Дебора почувствовала, что немного успокоилась. Она действительно обрадовалась, что скоро увидится с ними. Наконец она сможет разделить с матерью свою сердечную боль, и та непременно поделится с ней своей мудростью, даст совет. Это придаст ей сил мириться с этим браком, в котором они оказались настолько неравны.

– Я хотел бы выехать пораньше, – сказал Роберт, и в его глазах сверкнул вызов.

Он ждал, что Дебора устроит скандал. Она это видела. Ждал жалоб на то, что не предупредил ее заранее, что ей нужно время, чтобы собраться. Положив свою салфетку рядом с тарелкой, она встала и грустно улыбнулась.

– В таком случае нам надо лечь пораньше.

Последняя ночь в доме, где она чувствовала себя такой счастливой. Завтра они вернутся в Лондон. У Деборы возникло пугающее ощущение, что это станет возвращением к реальности. Там, в Лондоне, она поймет, что на самом деле значит для ее мужа этот брак. Если он вообще что-нибудь для него значит.

На следующий день после полудня их карета остановилась возле парадного крыльца Уолтон-Хауса.

– Первое время мы будем жить в покоях, которые мой брат выделил мне в своем доме, – объяснил ей Роберт по дороге из Беркшира. – Впрочем, мне хотелось бы сразу же начать присматривать для нас свой дом. У вас есть какие-нибудь пожелания?

– У меня? – Дебору поразило, что муж спросил ее мнение. Она считала, что он сделает все, как ему нравится, отметая прочь любые возможные возражения с ее стороны.

– Да, у вас. Ведь это будет и ваш дом. И не забывайте, что деньги больше не проблема. Мисс Лэмптон оставила нам огромное состояние. – Роберт нахмурился, вспомнив, что они до сих пор не обсудили ничего по-настоящему важного.

Каждый раз, когда они оставались одни, им становилось не до разговоров. И сейчас его представление о том, что скрывается за томным взглядом этих карих глаз, не стало ни на йоту яснее, чем в день их свадьбы. Дебора поражала и восхищала его своей готовностью участвовать в их любовных играх. Да, физически они стали близки, насколько могут быть близки два человека. Но в остальном он ее совсем не знал.

– Вы можете выбрать самый модный адрес, какой пожелаете.

– Я никогда об этом не думала, – призналась Дебора.

Роберт нахмурил брови, как будто слова жены ему не понравились. Но в ответ он сказал только:

– Возможно, нам стоит нанять агента, который посмотрит, что есть на рынке, и сможет нам что-то предложить.

– Это было бы хорошо.

– А вы тем временем откроете счета у модисток, галантерейщиков и тому подобное. Уверен, что леди Уолтон с удовольствием станет вашим проводником. Она всегда в курсе последней моды.

«А я нет», – подумала Дебора, стараясь погасить очередной всплеск обиды. Однажды Роберт уже сказал ей, что хочет, чтобы она выглядела модно. Как леди Уолтон. Его дорогой друг. Губы Деборы поджались от досады. Ее муж так доверял этой женщине и так мало доверял ей. Он отказывался доверить ей даже покупку собственной одежды. Ему хотелось, чтобы за ней присматривала другая женщина. Только тогда он мог быть уверен, что его жена больше не будет выглядеть провинциальной простушкой.

Линии постучал в дверь, и им с поклоном открыл важного вида лакей в синей ливрее. Роберт быстро вошел в холл и, открыв одну из внутренних дверей, бросил через плечо:

– На случай, если вам захочется пожаловаться на неудобства, предупреждаю, что я не хочу ничего слышать. Мы останемся здесь ровно до тех пор, пока вы не выберете новый дом.

С этими словами он просто скрылся за дверью, оставив растерянную Дебору в холле.

Как ни странно, на помощь ей пришел Линии:

– Не обращайте внимания, мадам. Хозяин всегда такой, когда у него болит нога. А долгое путешествие в карете почти каждый раз выводит его из себя. Надеюсь, теперь, когда у него так много денег, вы первым делом заставите его купить по-настоящему удобную карету, чтобы ему не приходилось больше нанимать эти колымаги, которые способны вытрясти из человека всю душу.

– Спасибо, Линии, – ответила она, хотя никак не могла взять в толк, с чего он решил, что она имеет хоть какое-то влияние на своего вспыльчивого супруга.

Пройдя через холл, Дебора остановилась на пороге владений капитана, чтобы посмотреть, почему он считал, что ей могут не понравиться его комнаты.

Она заглянула в гостиную. Ей пришлось признать, что это очень мужская комната, с большими кожаными диванами и креслами, расставленными на голом полу, давно не знавшем полировки. Роберт лежал на одном из диванов, стоявших по обе стороны камина, и зажатый в его руке стакан вина наводил на мысль, что Линии не ошибся в своих предположениях.

– За этой дверью спальня, мадам, – сказал Линии, открывая дверь справа от камина.

Дебора заглянула внутрь. И снова очень мужская комната с крепкой дубовой кроватью, тяжелой мебелью и голыми досками пола. Она с недоумением заметила, что умывальный стол стоит рядом с комодом для одежды. Значит, ей придется совершать свой туалет на глазах мужа, если только она не станет каждое утро выгонять Роберта из его собственной постели. Вопрос «материально-технического обеспечения», как когда-то назвал это капитан, представлялся ей непростым. Из-под хозяйской кровати выглядывала небольшая складная армейская кровать, на которой, как догадывалась Дебора, обычно спал Линии.

Заметив направление ее взгляда, он наклонился к ней и пробурчал:

– Миссис Фоули, я перееду в комнаты, где размещается остальная прислуга. Теперь, когда у него есть вы, он уже не так нуждается во мне. А если возникнут какие-нибудь затруднения, вам достаточно будет позвонить, и я буду здесь в одну минуту.

– Эта дверь ведет на задний двор, – продолжил он более громким голосом, указывая на дверь в дальнем конце гостиной.