Джо Беверли - Скандальная графиня

– Как же тут мрачно. Нет, в моем доме такого никогда не будет. У меня стены непременно будут обиты шелками, все будет в светлых тонах и с позолотой. – Она провела ладонью по коричневому бархату. – И портьеры только в цветочек!

Джейн ничего не сказала, но Джорджия знала, что горничную не проведешь: волнение госпожи от нее не укрылось. И тому были веские причины: Джорджия снова в Лондоне. Первый шаг сделан.

Джорджия подняла оконную раму и выглянула на улицу. Не видно зелени – лишь маленький садик, огороженный каменными стенами, а еще различимы крыши домов, церковные шпили и люди, множество людей, снующих по улице, съехавшихся сюда, казалось, со всех уголков земли. О да, это целый мир, завораживающий и прекрасный, и он принадлежит ей!

Джорджия присела, чтобы написать Бэбз о своем прибытии. И уже через полчаса Бэбз сердечно обнимала ее – слава Создателю, подруга вела себя так, словно ровным счетом ничего не случилось.

– Как же это замечательно, милая! Херринг, похоже, обо мне совсем позабыл – шляется по клубам, кофейням, занимается всласть своей любимой политикой. А внизу я встретила Дрессера. Так вы будете жить под одной крышей? Это великолепно! В вашу помолвку тотчас все поверят.

– Это всего лишь уловка, – напомнила подруге Джорджия. – Джейн, подай нам чаю.

– Тогда прошу, позволь помочь тебе развлечь «жениха». Он такой приятный!

– Он всего лишь морской офицер в отставке, притом со шрамом, куда более привычный к войне, нежели к досугу в гостиной.

– Возможно, это и объясняет его неповторимое очарование. У меня от него мурашки бегут по спине. И… по некоторым иным местам.

– Бэбз! – воскликнула Джорджия, залившись румянцем. – А Херрингу об этом известно?

Бэбз улыбнулась, и на щеках ее тотчас образовались дивные ямочки:

– Херринг прекрасно знает меня. Если рядом со мной появляется обворожительный кавалер, мужа это тотчас тонизирует, что весьма благотворно сказывается на климате в нашей спальне.

– Бэбз!

– Дорогая Джорджия, ты на самом деле удивительно наивна. Словом, если понадобится мудрый совет в амурных делах – милости прошу ко мне.

– Я видела у тебя как-то омерзительную книжку.

– О-о-о, в высшей степени омерзительную, – захохотала Бэбз. – Мы с Херрингом с ее помощью осваивали неизведанные возможности.

Помня картинки, в подробностях живописующие совокупляющиеся пары, Джорджия покраснела до ушей.

– Ах, прости, дорогая, – опомнилась Бэбз. – Я не подумала, насколько больно может быть молодой вдове обсуждать подобные вещи. Давай-ка лучше поговорим о новом светском скандале. Ты уже слышала, что госпожа Бенем сбежала с лакеем? О господи… видимо, и о скандалах с тобой не стоило бы говорить.

– Ну, это не самая любимая моя тема, но если упомянутая леди на самом деле сбежала с любовником, то это совсем иной случай, нежели мой.

– Еще как сбежала! Бенем, конечно, бесчувственная скотина, но богат. Как теперь бедняжке удастся выжить? Возможно, с милым рай и в шалаше, однако…

– Сомневаюсь, чтобы в шалаше мог воцариться рай, – отрезала Джорджия. – В нищете любовь зачахнет.

Воротилась Джейн и поставила на столик поднос с чаем. Спешно поблагодарив горничную, Джорджия услала ее прочь – прежде чем Бэбз успела сболтнуть еще что-нибудь ужасное. Однако Бэбз откусила кусочек кекса и невозмутимо спросила:

– А что стряслось с Элоизой Кардус?

Джорджия рассказала все, что знала.

– Ее следует заставить публично сознаться в обмане.

– Но в чем тут обман? Она ведь сможет рассказать о том, что вызвало ее негодование, и лишь возбудит болезненный интерес к проклятому письму.

– Увы, это правда. И все-таки, кто сфабриковал письмо? Это все равно что вложить в руки Элоизы заряженный пистолет, совершенно не заботясь о том, в кого попадет пуля.

– Не соглашусь. Очевидно, что пуля предназначалась именно мне.

– Поражаюсь твоему спокойствию, дорогая.

– У меня нет выбора, Бэбз. Мне остается лишь вести себя так, словно ровным счетом ничего не произошло, и уповать, что со временем в свете в это поверят.

Бэбз призадумалась. И тотчас просияла:

– А ты уже слышала про маскарад?

– Маскарад? – Джорджия втайне обрадовалась, что можно сменить тему. – В Воксхолле или в Рейнлеге?

– В Карлайл-Хаусе. Виги уполномочили мадам Корнильюс организовать грандиозный маскарад на тему мира, процветания и патриотизма.

– Ничего не слышала об этом.

– Это будет почти экспромт.

– И когда же он состоится?

– Всего через три дня.

– Так скоро! – Джорджия тотчас впала в панику: ведь времени подготовиться почти не было, – но тотчас вспомнила еще об одной проблеме. – А стоит ли мне быть на маскараде?

– Ну разумеется! Зачем вообще ты приехала в город? Чтобы киснуть здесь?

– Леди Мей никогда не киснет. Джейн! Ой, я ведь отпустила ее. Мы с тобой сейчас же должны начать придумывать мне костюм. Боже, всего три дня! Мы не успеем.

– Мы все успеем, дорогуша! И помни: костюмы леди Мей всегда затмевали прочие!

Раздираемая противоречивыми чувствами, Джорджия отхлебнула чаю. Может, на этот раз ей надеть что-нибудь уж вовсе спокойное?

– А кем ты будешь, Бэбз?

– Снова буду Нелл Гвин [6] Элинор (Нелл) Гвин (2 февраля 1650 – 14 ноября 1687) – английская актриса, более известная как фаворитка короля Англии Карла II (29 мая 1630 – 6 февраля 1685). . Люблю эту роль!

– Какое отношение имеет она к миру, процветанию и патриотизму?

Бэбз заморгала:

– Ну, она была жизнерадостна, щедра, преданно служила королю.

Джоржия расхохоталась:

– Хороша же была у нее служба!

– А кем собираешься быть ты?

– Наверное, богиней мира.

– Ой, не надо больше костюмов богини! – всерьез забеспокоилась Бэбз.

– Ничего подобного не будет. Думаешь, я сошла с ума? Я думала про обычное, классическое платье, спокойное и скрывающее все, что только можно. Кстати, как звали богиню мира?

– Ох, не уверена, что такая вообще была.

– Что, возможно, и объясняет все скорби мира.

– Может, не надо богини, а? – жалобно спросила Бэбз. – Может, Британия тебя устроит?

– Кажется, моделью для этой статуи послужила еще одна любовница короля Карла… Нет, это чересчур рискованно.

– Тогда можешь одеться какой-нибудь святой.

– И меня тотчас назовут паписткой!

– Тогда доброй королевой Бесс?

– Королевой-девственницей? Ну, это уже сущая наглость, к тому же этих девственных королев на маскараде будет не менее десятка. Насколько же проще будет мужчинам. Наверняка напялят тоги, сохранившиеся со времен Пира олимпийцев!

Бэбз усмехнулась:

– Неужели Эйтон вновь предстанет в образе скромного пастушка? Впрочем, у него прелестные ноги. А ты могла бы накинуть овечью шкуру и стать одной из его питомиц. Тоже, в общем, символ мира.