Бертрис Смолл - Память любви

Найлек тихо тронула ее за руку.

— Госпожа Hyp, нужно идти, — настаивала она.

— Да-да, — рассеянно откликнулась Ронуин, почти не замечая пожилую женщину, надевавшую на нее шелковую рубаху.

— Утверждают даже, будто после завтрака халиф вернулся сюда, чтобы посмотреть на тебя спящую, — шептала Найлек. — Чем ты так очаровала халифа?

Ронуин промолчала, а Найлек поспешно повела подопечную на женскую половину. Ронуин растерялась, увидев, что рабы и обитательницы гарема низко кланяются ей. Похоже, Найлек права!

Ронуин задумчиво прищурилась. Из слов Найлек она усвоила одно: чтобы выжить тут, ей необходима власть. А чтобы обладать властью, нужна помощь трех человек: халифа, госпожи Алии и Баба Гаруна. Она уже добилась расположения халифа и, если действовать умно и осторожно, сохранит его благоволение. Остается завоевать дружбу первой жены и евнуха.

До сих пор госпожа Алия была неизменно добра к Ронуин. Но не изменится ли ее отношение теперь, когда гарем бурлит слухами?! Придется быть как можно вежливее и учтивее с Алией. А евнух? Он по-собачьи предан первой жене и не станет доверять ни одной женщине, угрожающей ее высокому положению. Но все же следует выказывать ему неизменное почтение и советоваться по каждому поводу. Если Ронуин не приобретет в нем друга, по крайней мере и врагом не обзаведется.

Они вошли в баню, Серай угодливо приветствовала новую наложницу, и в огромном помещении воцарилась тишина. Серай поклонилась и, раздев Ронуин, принялась собственноручно мыть. Остальные женщины стали тихо переговариваться. Только двое, которым как раз стригли ногти, пронзали новенькую злобными взглядами.

— Та, русоволосая, — Фатина, вторая жена, — подсказала Найлек, — а каштановые волосы у третьей жены, Хасны.

Как они вытаращились на тебя! Сразу видно, ревнуют!

— Они могут как-то мне навредить? — поинтересовалась Ронуин.

— Во всяком случае, попытаются, — кивнула Найлек.

— Но Баба Гарун меня защитит?

— Конечно, но все равно осторожность не помешает, госпожа Hyp. Нужно тщательно отобрать слуг.

— Мне никто не нужен, кроме тебя, — отказалась Ронуин. — Наши судьбы отныне связаны, и, думаю, тебе можно доверять. Но помни: если предашь меня, задушу собственными руками!

Найлек на миг растерялась, но тут же улыбнулась:

— У тебя не будет на это причин, Hyp. Клянусь, я никогда тебя не предам!

Они искупались и вместе направились в зал, где женщины собирались после бани, пили чай и сплетничали. Увидев Алию, Hyp сразу подошла к ней, опустилась на колени и почтительно склонила голову.

— Приветствую тебя, о повелительница, — прошептала она.

Алия сухо улыбнулась, но все же заметила:

— Передай госпоже Hyp, Найлек, что такая учтивость показывает ее хорошее воспитание. Надеюсь, она скоро выучит наш язык и мы сможем беседовать друг с другом. Она по-прежнему пользуется моим благоволением, ибо сумела тронуть сердце нашего господина, а зная это, не хвастается и не задирает нос, как некоторые другие. — Она мельком глянула в сторону жен халифа и громко добавила:

— Госпожа Hyp может сесть и выпить со мной чаю.

Найлек постаралась в точности передать слова первой жены дрожащим от волнения голосом.

Усадив Ронуин, она устроилась у ее ног и стала переводить. Рабыня принесла Ронуин крошечную белую с синим чашку чая.

— Ты смогла угодить моему мужу, — начала Алия. Рашид — хороший человек, хотя не выносит глупцов.

— Я не знала, что в горах за Карфагеном есть халифат, — заметила Ронуин.

— Синнебар существует с незапамятных времен, — пояснила Алия. — Он так удален от больших городов, что никогда не подвергался набегам. И хотя богатство его проистекает от золотых рудников, все же оно не столь велико, чтобы привлечь алчные взгляды.

— Но меча ислама вы все же не избежали, — возразила Ронуин.

— О, сначала народ Синнебара поклонялся множеству богов. Потом пришел некий врач по имени Лука, который обратил людей в христианство. Ты поражена, Hyp? Вижу, так и есть, но раньше здесь было много христиан, принявших ислам несколько веков назад, когда багдадская принцесса вышла замуж за синнебарского правителя. Среди нас по-прежнему немало христиан и иудеев, и все они могут спокойно здесь жить при условии, что подчиняются нашим законам. Мы глубоко уважаем чужие религии. В конце концов, Hyp, все мы молимся одному Богу и почитаем древних пророков: Авраама, Исаака, Моисея. Вы, христиане, называете мессией Иисуса из Назарета. Мы почитаем его как великого пророка, но считаем, что Мохаммед выше его. Разве эти небольшие разногласия — причина для войны?

— Однако наши мужчины сражаются за веру, — заметила Ронуин.

— Глупцы все они, не правда ли? — усмехнулась Алия.

И, понизив голос, добавила:

— Мужчины не обладают такой внутренней силой, как женщины, поэтому Господь и сделал женщин сосудами для новой жизни.

Глаза ее весело искрились. Ронуин, не выдержав, прыснула.

— Как ты мудра, госпожа, — пробормотала она. — Думаю, я могу многому научиться от тебя.

— Мы обязательно подружимся, — уверила Алия. — Я поняла это, как только тебя увидела. А вот и Баба Гарун.

— Госпожа Алия, — с поклоном объявил евнух, — я пришел проводить госпожу Hyp в ее покои.

— Я пойду с вами, — решила Алия, поднимаясь. — Кроме того, ей понадобятся собственные служанки.

— Мне достаточно одной Найлек, — поспешно заверила Ронуин.

— Госпожа, — запротестовал евнух, — ты стала любимой наложницей халифа. Тебе не подобает иметь всего одну служанку.

— Почему нет? — удивилась она.

— Это неприлично, — объяснил Баба Гарун.

— Но я пробыла здесь всего день, — удивилась Ронуин. — А если халиф решит, что я ему не нужна?

Найлек, едва держась на ногах от страха, перевела ее слова.

— Она боится довериться незнакомым людям, — понимающе кивнула Алия. — Это весьма мудро. Фатина и Хасна пронзали ее ненавидящими взглядами с той минуты, как она появилась в бане. Нам необходимо уберечь ее. Баба Гарун.

Ты меня понял? Мне нравится эта женщина. Она не будет представлять угрозы для меня, даже если влюбится в халифа.

Вот она, союзница, которую я искала. Я отдам Hyp двух своих рабынь. Они хорошо вышколены и надежны. Скажи ей это, Найлек.

Найлек все повторила Ронуин, добавив от себя:

— Ты не можешь отказать ей, иначе все подумают, что ты не доверяешь даже первой жене халифа.

— Я принимаю великодушное предложение госпожи Алии и от души благодарю за доброту, — медоточиво пропела Ронуин.

Алия сухо усмехнулась.

— Поскорее научи ее нашему языку, Найлек, — приказала она. — Мне действительно не терпится с ней потолковать. Как мы можем противостоять чужим коварным планам и заговорам, если не способны понять друг друга?