Сесилия Грант - Разбуженная страсть

– Мистер Расселл, все это – ваши соседи. – Марта выпустила руку миссис Уивер и сплела пальцы на столе. – Возможно, вы их знаете, но они-то уж точно с вами знакомы.

– Черт возьми, что происходит? – Глаза мистера Расселла забегали, когда он заметил суровые взгляды сидевших за столом.

Магистрат мистер Риверз с привычным властным видом чуть подался вперед.

– Вы же не станете отрицать, что в то время, когда жили в этом доме, совершили гнусные злодеяния в отношении женщин, которые не имели возможности сопротивляться?

Какое-то мгновение мистер Расселл выглядел изумленным. Потом на его лице появилась привычная маска.

– Я не стану просто сидеть и терпеть все это, – сказал он и начал подниматься со стула.

Тео мгновенно вскочил на ноги и вместе с Пинноком отрезал ему путь к отступлению.

– Лучше вам сесть. – Неужели это его голос? Боже правый, он сам себя испугался. – Этим людям было не так-то просто приехать сюда, и вы выслушаете все, что они скажут. – Когда-нибудь он будет говорить так же властно, как Риверз, но сегодня сгодится и эта едва сдерживаемая ярость. Когда Расселл наконец сел, Тео вернулся на свое место.

– Есть вещи, которых мы не потерпим, – продолжал Риверз, словно их и не прервали. – У нас тут живут порядочные и благородные люди. И те из нас, у кого есть слуги, заинтересованы в их безопасности. Позволить гнусностям, в которых вы обвиняетесь, остаться незамеченными – значит, опорочить наши добрые имена.

– Не понимаю, как случившееся в этом доме много лет назад – если это вообще было – может вас касаться! – Расселл в ярости оглядел собравшихся.

– Для начала… это касается меня, – заявил лысеющий мужчина в очках – Тео не видел его прежде, – сидевший слева от миссис Расселл. – Вы опозорили дом, которому я долго и верно служил. И теперешнее ваше присутствие здесь… Между прочим, вы не соизволили даже посетить свадьбу и похороны мистера Расселла. Так вот, ваше присутствие подтверждает мои подозрения. Боюсь, я не смогу больше служить адвокатом в Сетон-парке, если вы тут поселитесь.

– Боюсь, вам также придется найти другого человека, который стал бы читать воскресные проповеди. – Хитрец Аткинс! Как будто он и без того не планировал отказаться от места викария. Так он сам сказал пятнадцать минут назад.

– Меня весьма беспокоит этот разговор о подозрениях… – Миссис Ландерс, сидящая слева от Тео, отличалась утонченными манерами и обращалась с каждым словом так, словно это был неограненный алмаз в руках ювелира. – Неужели он смеет клеветать на вдову покойного мистера Расселла?

– Никто не может отрицать право джентльмена на защиту. – Наглость этого человека была безграничной. Расселл откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что осуждение людей, собравшихся в этой комнате, его не касается. – Порой вдовы обманывают законных наследников. Мы все слышали подобные истории.

– Время думать о правах джентльмена прошло для вас уже шестнадцать лет назад, – снова заговорил адвокат; его очки блестели в лучах солнца. – Вы совершили ужасное злодеяние, и вас нельзя назвать джентльменом. А что касается ваших намеков на нечестность миссис Расселл, то я не удостою их ответом.

Все украдкой взглянули на вдову, чтобы посмотреть, как она восприняла слова адвоката. Марта походила сейчас на мученицу из иллюстрированного молитвенника. Руки сложены на груди, пальцы скрещены, а опущенные глаза свидетельствовали о возвышенном терпении, хотя чуть приподнятый подбородок намекал на гордость. Если бы Тео вдруг объявил, что спал с этой женщиной, никто бы ему не поверил.

Он откашлялся и постарался придать себе невинный вид.

– Сэр, я правильно вас понял? Вы собираетесь остаться в этом доме, всем мешать и расстраивать честную женщину, пока не станет известно, кому именно принадлежит собственность?

– Это мое право, – заявил Расселл. – Сетон-парк не принадлежит этой женщине, и она не может меня отсюда выгнать.

– Никто из нас не может. – Тео посмотрел на Риверза, на миссис Риверз и на Гранвилла. Потом – на миссис Каннинг и ее подруг. – Но мы можем сделать ваше пребывание здесь крайне неприятным. Невзирая на ваше нынешнее поведение, все соседи станут обращаться с вами как с человеком, который надругался над невинными девушками и избежал наказания. Вам не удастся стать здесь уважаемым джентльменом.

– И в городе – тоже! – грозно добавила миссис Каннинг. – Можете быть уверены: все в округе узнают, кто вы такой.

– И если вы решите, что только этого вам следует бояться, тогда оставайтесь, – тихо произнес мистер Уивер, почти все это время глядевший в стол. – Позвольте сказать прямо: вам следует меня опасаться. – Мистера Уивера могло и не быть здесь. Вчера он сказал, что не придет, если этого не пожелает миссис Уивер. Но очевидно, она приняла другое решение. – Вы покрыли мою жену позором, который никогда не будет смыт. Это была не ее вина, но она несет ее с того самого дня. В то время как вы считались уважаемым человеком и даже не оглядывались назад. Не думайте, что я это так оставлю.

– Я скажу еще проще. – Миссис Уивер посмотрела на Расселла таким взглядом, от которого ему наверняка будут сниться кошмары. – Так вот, если вы останетесь здесь, я воткну нож в вашу гнилую глотку. Хотя меня тогда отправят на виселицу, а мои дети станут сиротами, я сделаю это, обещаю вам.

Мистер Расселл поерзал на стуле, словно пытался как-то уклониться от пронизывающего взгляда этой женщины. Но если он и узнал ее, то не подал и виду.

– Они угрожают мне! Вы свидетели! – Расселл переводил взгляд с одного лица на другое в поисках сочувствия. – Кто-нибудь собирается хоть что-то предпринять?

Ответом ему было молчание.

Наконец адвокат откашлялся и проговорил:

– А если вы все же унаследуете дом, но решите, учитывая все события, не оставаться здесь, то я с радостью составлю договор найма и помогу вам найти подходящего жильца.

Расселл ничего не сказал. Вдова же коротко кивнула и сказала:

– Очень хорошо… Мистер Расселл, благодарю вас за ваше внимание. Мы больше не будем вас задерживать.

Ни на кого не глядя, Расселл встал и покинул комнату. Аткинс взглянул на Марту и тоже встал.

– Вы идете за ним? – спросила она.

– Я же священник… Я должен верить, что каждый достоин искупления. – Он улыбнулся. – И если мне удастся заставить и его поверить в это, то я выполню свой долг. – Викарий поклонился и вышел.

Тут и все остальные начали вставать со своих мест. Адвокат разговорился с тремя дамами из города. Экономка Сетон-парка подошла к миссис Уивер, протягивая ей руку, и что-то проговорила. Мистер Уивер смущенно кивнул, когда с ним заговорила миссис Риверз; он не отходил от своей жены.