Дайна Джеффрис - Когда начнутся дожди [litres]

– Сын говорит, у вас есть план относительно ирригации, – произнесла Лакшми.

– Всего лишь идея.

– Очень хорошая идея, хотя мой старший сын Аниш, вероятно, с этим не согласится. Но сегодня утром Джай изложил мне ваши соображения, и с тех пор я ни о чем другом думать не могу. Чтобы подданные были на нашей стороне, мы должны облегчать им жизнь. В противном случае бунтовщики легко натравят их на нас. Как вы знаете, в некоторых частях штата нечто подобное уже происходит. Боюсь, беспорядки будут происходить все чаще. Я опасаюсь за судьбу нашего княжества. Ждала активных действий от Аниша, но тщетно. Видимо, придется брать дело в свои руки. Я придумала план, и теперь мне не терпится им поделиться.

Джай взглянул на Элизу:

– Готовьтесь удивляться.

– Предлагаю вот что. В нашей сокровищнице хранится большой запас семейных драгоценностей. Если нам гарантируют финансирование с британской стороны, я с радостью возьму на себя начальные расходы и заплачу инженеру, который будет работать над проектом.

– Мама, Элиза должна знать все подробности, – произнес Джай.

Лакшми пожала плечами:

– Хорошо.

– Элиза, идея моей матери заключается вот в чем. Как только инженер составит план, мы заложим часть семейных драгоценностей, но при условии, что позже мы получим британские кредиты.

– Но все это должно оставаться между нами, – прибавила Лакшми. – Нельзя допустить, чтобы мой старший сын узнал о заложенных драгоценностях. Джайант уверяет, что на ваше молчание можно рассчитывать.

– Разумеется. – Элиза на некоторое время задумалась. – Но прежде чем начать, проект должен быть одобрен, а финансирование гарантировано.

– Вот именно, и здесь свою роль сыграете вы. Обсудите проект с вашим мистером Салтером. Пусть поможет нам оформить необходимые разрешения. Тогда получить кредиты будет намного проще. Может быть, Салтер даже поможет найти спонсоров, которые профинансируют проект.

Элиза не ожидала, что Джай отнесется к ее еще толком не оформившимся идеям так серьезно, и все же ее это порадовало.

– Не уверена, что сумею на него повлиять, но сделаю все, что в моих силах.

Они обсуждали идею еще полчаса, а потом Джай ушел играть в поло. Элиза встала.

– Нет, останьтесь. Вы уже кое-что узнали о нашей жизни. Может быть, у вас возникли вопросы? – спросила Лакшми, жестом велев Элизе сесть. – Если что-то интересует, спрашивайте.

Элиза обрадовалась такой возможности. После случившегося она начала бояться за собственную безопасность во дворце и в то же время осознавала: чтобы здесь освоиться, нужно разобраться в образе мышления местных жителей.

– Я бы хотела узнать больше о вашей культуре, – ответила Элиза, хотя перед мысленным взором снова неумолимо встал пылающий погребальный костер.

– О дворцовой культуре? Или о нашем строгом этикете?

Элиза подумала и решила ничего не говорить о сати.

– И о том и о другом, но, вообще-то, я имела в виду ритуалы, молитвы, богов. Что они символизируют? Почему их так много?

– Жизнь нашего общества строится на традициях, но пуджа – молитвы – дают нам смысл, иначе его бы в мире просто не было. Мы индуисты. Некоторые люди думают, что это религия, но они ошибаются. Индуистом можно только родиться, это образ жизни.

– Но что, если этих богов на самом деле не существует?

– Тут все зависит от интерпретации. Они существуют в наших умах и сердцах. Вот что главное. Они дают нам порядок, по которому мы живем. Не все наши законы хороши, но мы точно знаем свое место в мире. А вы можете сказать о себе то же самое?

Элиза вспомнила деревню, где сток для нечистот роют каждый день прямо посреди извилистой пыльной дороги. Несмотря на царящую там нищету, Элизе понравились дома из обожженной глины, спящие коровы и собаки, черноглазые малыши, глядевшие ей вслед. Элизу восхитила грация женщин – высоких, с прямой спиной, с головами и лицами, закрытыми легкими муслиновыми дупаттами. Все это было бесконечно далеко от Англии: и во времени, и в пространстве. Но еще больше англичан и индийцев разделяют традиции и чувство собственного достоинства.

– Я об этом не задумывалась, – ответила Элиза на вопрос Лакшми, хотя, строго говоря, она покривила душой. Во многих отношениях Элиза понятия не имела, где ее место в мире, и она едва сдерживалась, чтобы не поведать Лакшми, как ужасно было видеть сожжение вдовы и какой уязвимой почувствовала себя сама Элиза, ведь она тоже вдова. Она хотела быть честной с этой великодушной женщиной. Рассказать ей всю правду.

– Могу ли я как-то помочь вам освоиться у нас? – спросила Лакшми. – У вас по-прежнему встревоженный вид, и, если вы впрямь намерены вести фотохронику жизни в Джурайпуре на протяжении года, то впереди еще много месяцев.

– Я бы хотела осмотреть весь дворец, и крепость тоже. Сама я никуда не могу найти дорогу, а все время просить у кого-то помощи очень неудобно.

Элиза уснула под проникновенный звон молитвенных колоколов, а утром проснулась с чувством надежды, которое уже не чаяла испытать. Она смотрела в чистое голубое небо, наблюдая, как десятки ярко-зеленых попугаев перелетают с одного дерева на другое. На нижней стороне их хлопающих крыльев мелькали желтые перья. Элиза отыскала лестницу, ведущую прямо во двор, спустилась по ней и стала прогуливаться среди ажурных арок и изящных колонн.

Через некоторое время пришел Джай. Именно ему предстояло стать ее проводником по дворцу.

– Не ожидала, что Лакшми поручит это дело вам, – произнесла она.

Джай поклонился:

– Я нарочно попросил, чтобы этой привилегии удостоили меня.

Джай держался официально и показал Элизе всё: залы для дурбаров, оружейные, всевозможные гостиные, мужскую половину, пиршественные залы, соединенные между собой кабинеты, огромные библиотеки, бесконечные мастерские, конюшни, кладовые, кухни, сады. Наконец Элиза и Джай вернулись обратно в зенану. Элиза старалась сохранить в памяти как можно больше из объяснений Джая и мысленно составить план дворца, но он оказался настолько огромен, что запомнить хоть сотую долю уже было бы достижением. Но если теперь Элиза сможет ходить без сопровождения и хоть примерно представлять, в какую сторону направляется, она хоть отчасти ощутит себя своей.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Джай в конце экскурсии. – Только честно.

– Вы имеете в виду, после…

– Да.

– По-моему, начинаю приходить в себя.