Дженнифер Доннелли - Зимняя роза

Индия отказывалась от еды и питья, пока на второй день Элла не подошла к ней и не напомнила простую истину: если она голодает, то вместе с ней голодает и ребенок. Индия вдруг поняла, что Сид не исчез бесследно. В ней осталась его частица, новая жизнь, растущая внутри ее. Она должна сделать все, что в ее силах, ради защиты и сохранения этой жизни. В тот момент она и решила отправиться к Фредди.

– Это единственный способ, – прошептала себе Индия, потом встала и постучала в дверь.

– Одну минуту! – послышался голос Фредди.

Музыка оборвалась. Раздались шаги, дверь открылась, и на пороге предстал Фредди.

– Индия, – язвительно усмехнулся он.

– Можно войти?

– Ах, ты спрашиваешь, можно ли тебе войти. Несколько дней назад ты чуть ли не опрометью убежала от меня. Выставила меня дураком. Превратила в посмешище. Поэтому нет, войти тебе нельзя, – ответил он, приготовившись закрыть дверь.

Индия сунула ногу в дверь.

– У меня к тебе деловое предложение. Оно касается денег. Очень больших денег. Так можно мне войти?

Фредди открыл дверь, небрежно махнув рукой. Едва Индия вошла, он шумно захлопнул дверь.

– Что привело тебя сюда? Чего ты хочешь?

– Фредди, я хочу выйти за тебя замуж.

Даже такой опытный мошенник, как Фредди, не сумел сохранить бесстрастное лицо, и там промелькнуло неподдельное изумление.

– Как ты сказала?

– Я сказала, что хочу выйти за тебя замуж. Сегодня же можно определиться с датой. Днем я побывала у матери и убедила ее увеличить сумму, которую первоначально она тебе предлагала. От нее я принесла пять тысяч фунтов. – Индия достала из сумки конверт и положила на столик. – Если примешь мое предложение, деньги твои. Они же тебе не помешают? Ты ведь решил выиграть на дополнительных выборах. – (Фредди молча смотрел на конверт.) – Потерял дар речи? На тебя это совсем не похоже.

– Слишком неожиданный поворот событий. Я не понимаю…

– Сейчас поймешь, – перебила его Индия. – Фредди, я беременна. Отец моего ребенка мертв.

– Значит, мне предстоит растить незаконнорожденное чадо Сида Мэлоуна? – горько рассмеялся Фредди.

– Я не хочу, чтобы на моем ребенке лежало клеймо незаконнорожденного. Если мы поженимся, ты должен принять ребенка как своего собственного и вести себя, как полагается отцу. Знаю, любить ты не способен. Я и не прошу, чтобы ты любил чужое дитя. Обыкновенная вежливость и малая толика доброты. Таковы мои условия. А вот условия моих родителей…

Индия подала ему второй конверт, открыв который Фредди узнал, что обещания насчет Блэквуда и дома на Беркли-сквер остаются в силе, однако прежняя внушительная сумма в сто тысяч фунтов возросла втрое, а ежегодные выплаты в двадцать тысяч удваивались.

– У меня тоже есть условия, – сказал Фредди, переварив новости. – Первое: я хочу наследников.

– Я постараюсь, чтобы они у тебя появились.

– Эти дети – мои дети – унаследуют поместье Селвин Джонс.

– Я предполагала, что ты этого потребуешь, и потому убедила родителей учредить для своего ребенка независимый фонд. Ты не сможешь его контролировать. Только я одна.

– Они уже знают о ребенке? – недоверчиво засмеялся Фредди. – Ты им сказала?

– У меня не было выбора. Я хочу, чтобы ты на мне женился. Я подумала, что более внушительное приданое поможет тебя убедить.

– И они согласились?

– Конечно. Они бы заплатили еще больше, только бы избежать скандала с внуком, рожденным вне брака.

– Условие номер два: ты прекращаешь свою медицинскую практику в больнице и где-либо еще. Ты держишься подальше от Уайтчепела, Эллы Московиц, Харриет Хэтчер и всех прочих. Ты становишься настоящей женой члена парламента. Тихой, поддерживающей мужа и постоянно находящейся в тени.

– Отлично.

– Условие номер три: мы поженимся в субботу. Через четыре дня. В Лонгмарше.

У Индии кольнуло сердце. Боже, как скоро!

– Индия, ты даешь мне слово?

– Даю, – ответила она. – А ты, Фредди, даешь мне слово? Когда-то ты умел это делать. Твое умение сохранилось?

– Я даю слово.

Индия кивнула:

– Тогда до встречи в субботу, в Лонгмарше, – и направилась к двери.

Ей хотелось поскорее выбраться из этой квартиры, вернуться домой, упасть на кровать в мансарде дома семьи Московиц и, преодолевая горе, попробовать сжиться с тем, что она сделала несколько минут назад.

– Погоди, – остановил ее Фредди, хватая за руку, и Индия вопросительно посмотрела на него. – Индия, все это… все это из-за какого-то поганого преступника. Я не понимаю.

Сокрушенная, с разбитым сердцем, Индия улыбнулась ему:

– Конечно не понимаешь. Ты и не в состоянии понять, Фредди. Это называется любовью.

Ребенок Фионы с каждым днем все сильнее брыкался в материнском животе. На прошлой неделе она начала думать, что у нее родится сын, и теперь мысленно называла ребенка «он». Вряд ли она ошибалась. Такой же непоседа, как ее братья. Фиона положила руку на свой огромный живот и осталась стоять у окна спальни.

Серый утренний свет делал рельефнее тени под ее глазами и тревогу в них. Фиона вспомнила визит к доктору Хэтчер. Это было больше месяца назад.

– Думайте о радости и счастье, – посоветовала ей врач. – Такие мысли благотворны для ребенка.

Тогда это было легче. Ее муж еще не лежал в коме, за голову Чарли еще не была обещана награда, а Шейми еще не рассказал ей об экспедиции в Антарктику.

– Малыш, доведется ли тебе познакомиться с твоими дядями? – прошептала Фиона, и ее глаза наполнились слезами. – Доведется ли тебе увидеть твоего отца?

Она смахнула слезы. Если дать им волю, потом не остановишь.

Рядом с кроватью дремали Липтон и Твайнинг. Услышав ее голос, Липтон поднял голову. Сара принесла чай и тосты, но Фионе было не до еды. Она оделась, но так и не покинула спальню. Не было сил. Фиону снедало беспокойство. Шейми повез Чарли в Грейвзенд. Оттуда корабли уходили во все концы земли. У Чарли была лодочная мастерская. Он неплохо разбирался в моторах. Такие люди пригодятся на каждом судне. Чарли собирался отплыть на восток, подальше от Англии, сойти в иностранном порту и поискать себе работу.

Уезжали братья ночью. Фиону переполняла грусть, но она старалась держаться, чтобы не усугублять расставание.

– Фи, когда Джо очнется, передай ему от меня привет, – сказал Чарли; Фиона кивнула и опустила глаза, но Чарли приподнял ей подбородок. – Послушай меня. Джо обязательно очнется. Я это знаю, Фи. Может, кто-то и не выходит из комы, но у них нет того, что есть у Джо. У них нет тебя, Кейти и еще одного малыша на подходе. А у Джо есть все, ради чего стоит жить и сражаться. Я знаю: он победит в этой битве.

Потом Сид крепко обнял Фиону, поблагодарил за все и сказал, что любит ее. На этом прощание закончилось. Фиона смотрела ему вслед, зная, что, скорее всего, больше никогда его не увидит. На душе было горько и тяжело. Ночь Фиона провела почти без сна, ворочаясь с боку на бок. Она злилась на судьбу, отнявшую у нее родителей, маленькую сестру, а теперь еще и братьев.