Рамина Латышева - Жемчужина Зорро [litres самиздат]

То, что дальше в игру вступила Фиона на основании собственных правил и фантазии, было абсолютно непредсказуемо и, с его точки зрения, никоим образом его не касалось, потому что затрагивало личные отношения между сестрами. Это бремя по всем правилам должно было лечь на плечи дома губернатора, но никак не Зорро.

И все же он был первым, кто оказался у входа в Пещеры…

Помощь по инерции? Чувство ответственности, которое он еще не успел с себя снять? Слово, данное ее отцу, хоть и касавшееся совершенно не связанного с происходящим предмета? Этого всего было недостаточно. Недостаточно для того, чтобы так рисковать собственной жизнью.

Изабелла перевела онемевший взгляд с контура векового дерева за окном на стекающие по стеклу капли дождя.

Он сказал ей что-то перед тем как потерял сознание. Но она не поняла… Она слышала его голос, чувствовала в своей груди отзыв на его низкий тембр, но не распознала слов. Те страшные удары и осознание их значения на несколько минут забрали у нее зрение и слух, поэтому все оставшиеся доступные ей ощущения она направила на его дыхание и пульс.

Девушка сжала виски тонкими пальцами и закрыла глаза.

Она до сих пор помнила длительность его фразы, интонацию, паузы между словами, ударения и все остальные атрибуты человеческой речи. И она с легкостью могла бы воспроизвести ее по нотам, как фрагмент музыкального произведения. Но смысл… Смысл подобрать она не могла, сколько ни пыталась заменить звучащие образы подходящими по всем параметрам словами.

Возможно, он хотел сообщить ей что-то про ее маму и про ее местонахождение. Или что-то важное про Фиону. Или Монте.

Новый раскат грома опять заставил ее дернуться на месте.

У него было все. Все мыслимые разуму блага. Никто из дома губернатора не смог бы дать ему ничего нового. То же касалось британского двора. Да, он заслужил себе рыцарское звание и признание Британской Короны, но никаких соглашений или договоренностей относительно взаимодействия с Британией Лукарда или самого Зорро в письменном или устном виде однозначно не заключалось. Значит, никакой материальной выгоды он получить не мог.

Таким образом, никто из окружения Изабеллы ничем не мог компенсировать его жертвы. А они, без прикрас, были очень серьезны.

Тогда что? Жест доброй воли? Уж слишком дорогой и при его холодном и математическом складе ума абсолютно нерациональный.

Вспышка молнии.

А вдруг это из-за нее? То есть, может, расплачиваться будет она сама?

По спине сразу же пробежал невесть откуда взявшийся ледяной порыв ветра, словно где-то открылась невидимая дверь.

За все. И за свое ночное вторжение в его дом тоже.

– Спать хочу – не могу, – донесся до нее тихий шепот.

Девушка подскочила от неожиданности и часто задышала.

– Ты чего? – прошептала Керолайн.

Изабелла огромными глазами уставилась на подругу, пытаясь восстановить нормальное восприятие действительности.

Ну и мысли вызывает у нее эта погода. Надо срочно идти в кровать. Она дрожащей рукой откинула упавшую на лицо прядь. Кери, похоже, еще что-то говорит, но ее речь уже не разобрать.

Ей почему-то кажется, что она слышит его шаги. Сразу со всех сторон. Что-то давящее и жуткое поднималось из глубины души. Совершенно неконтролируемое собственным самообладанием. Такое же, как если бы…

Удар молнии, оглушительный грохот грома и испуганный визг Керолайн. Изабелла с обмершим сердцем переметнула взгляд на дверь главного зала: еще один отсвет с неба и высокая темная фигура на пороге.

Он пришел.

***

Страшное оцепенение повисло над главным залом гасиенды де ла Вега. Никто не мог произнести ни звука. Даже дон Алехандро, вопреки обыкновению, не встал с кресла и не пригласил гостя присоединиться к ночному собранию. Никто не шевельнулся. Словно все действительно поверили, что Зорро провалился тогда сквозь землю.

И он тоже молчал. Только отсветы молнии, проносящиеся через открытую входную дверь, прыгали, как безумные, на его плечах.

Изабелла почувствовала, как пол начал уходить у нее из под ног. Он пришел за ней? Больше ему здесь ничего не могло быть нужно…

Но он молчит. От его молчания хочется оказаться на другом конце земли. Он медленно переводит взгляд и останавливается на ее глазах. Вокруг сразу становится темно и пусто, как будто в помещении больше никого нет. Она видит, как он неспешно поднимает руку и расслабленно протягивает в ее сторону. Он пришел за ней.

Сбоку раздается какой-то шум. Это Рикардо вскакивает с дивана и устремляется в пространство между ней и Зорро, закрыв собой сестру. Изабелла плохо понимает, что происходит. Молодые люди никогда еще не стояли так, друг напротив друга, словно в кругу древнего Колизея.

Но у ее брата все равно не было шанса. Ни у кого не было шанса.

– Я рад, что тебе лучше, – внезапно раздается голос дона Алехандро, дав возможность хотя бы вздохнуть. – Пожалуйста, проходи.

– У меня немного времени, – звучит в ответ бархатный баритон.

Он не убирает руку.

– Боюсь, что Изабелла не сможет уйти с тобой, – доносится голос дона Ластиньо, начавшего путь в сторону сына, чтобы встать рядом с ним и спрятать Изабеллу за двумя спинами.

– У нас важное собрание, – со свойственной ему обманчивой беспечностью улыбается Линарес, привычно сглаживая острые углы, однако его взгляд сосредоточен и напряжен. – Для голосования нам нужно нечетное количество человек.

Зорро переводит взгляд на своего оппонента и легко приподнимает уголки безупречно очерченных губ:

– Думаю, я смогу предложить вам замену.

У Изабеллы все прыгает и мельтешит перед глазами. Молодой человек со странной звериной тягучестью и небольшим наклоном головы, позволяющим держать обстановку в зале в поле зрения, отступает назад в затемненный коридор и так же легко направляет другую руку в сторону выхода.

Она уже знает… Знает, что будет дальше…

Дон Ластиньо и Рикардо на всякий случай одновременно делают шаг вперед, чтобы создать сзади для Изабеллы еще больше пространства и одновременно урезать его для Зорро, когда он снова переступит порог зала. К ним неслышно присоединяется дон Рафаэль. Он не понимает, что происходит, но предпочитает находиться ближе к эпицентру событий. Дон Антонио остается в стороне рядом с губернатором, чтобы оценивать ситуацию с другого угла зрения.

Девушка закрывает глаза. Легкий, почти неслышный шорох доносится со стороны главного входа. Чей-то облик осторожно становится рядом с молодым человеком по ту сторону порога. Изабелла осязает рядом быстрые и невесомые шаги: Керолайн покинула свое место и, задев локоном распущенных волос плечо подруги, приблизилась к дверям.

Напряжение так высоко, что кажется, будто часть грозы переместилась под крышу гасиенды.