Рамина Латышева - Жемчужина Зорро [litres самиздат]

– Они еще ждут писем от нас и из Сан Лукас, – отозвался дон Алехандро. – Я почти не сомневаюсь, что губернатор Сан Лукас поддержит нас, и мы двумя отрицательными письмами сможем хотя бы временно приостановить эту затею.

Изабелла перевела умиротворенный взгляд на окно: подобные беседы, в которых ей самой не нужно было принимать участие, действовали, словно сказка на ночь, хотя она и понимала, что ей, как никому другому, нужно было втягиваться в новую жизнь во всех ее аспектах. Керолайн же, которую эти темы не интересовали ни в каком виде, уже начала мерно покачиваться и бороться со слипающимися глазами.

За стеклом несколько раз и уже значительно ближе вспыхнула молния. Изабелле на минуту вдруг стало не по себе. Она не могла объяснить, с чем это было связано, но неприятное чувство почему-то охватило ее так внезапно, что она оказалась к нему совершенно не готова. От страха ей даже померещилась за окном чья-то высокая тень, хотя, присмотревшись, девушка поняла, что это был лишь облик недалекого дерева, причудливо осветившегося небесными вспышками. Она отвела глаза и поспешила вернуться к теплой комнате и успокаивающим разговорам. Керолайн уже подобрала ноги и уткнулась в уютную спинку дивана. Идти в соседнюю гасиенду под дождем совсем не хотелось, а ночевать в доме де ла Вега девушки не планировали, поэтому фрейлина мужественно решила выдержать все превратности судьбы и дождаться окончания мужского совещания, хотя уже и понимала, что переоценила свои силы.

Спасительным для подруг стало изъявление желания со стороны Рикардо "перехватить чего-нибудь быстрого и легкого", после которого девушки получили возможность ненадолго скрыться на кухне и немного встряхнуться.

– Можно порезать белый сыр и томаты, – зевая во весь рот, предложила Кери.

Изабелла кивнула и не спеша подошла к дверце в погреб.

– Давай ты, – предложила она, чувствуя, как от зияющей темноты из небольшого проема в полу, внутри снова поселяется какое-то неприятное ощущение. – Там прохладно, заодно проснешься.

Кери вздохнула и, вяло пройдя к погребу, полезла вниз, засыпая на каждой ступеньке.

– Свечку бы хоть дала, – донесся из подполья ее голос. – Как, по-твоему, я должна тут что-то найти?

Изабелла быстро подала освещение и начала перенимать искомые продукты.

– Ух, ну и мороз там! – через пять минут взлетела наверх освежившаяся Керолайн, пританцовывая на месте и согревая себя обеими руками. – Сон как рукой сняло.

Она быстро настрогала запланированное угощение и, подхватив несколько небольших блюд, умчалась в сторону главного зала. Изабелла со странной медлительностью неконтролируемых ног проследовала за ней. Наверное, так действовала погода. Последняя гроза была почти месяц назад и здесь она переносилась совсем не так как в Британии.

Ей еще ко столькому предстояло привыкнуть…

***

Дождь все еще стучал по окнам, но уже не так сильно, как два часа назад. Зато стихия продолжала свирепствовать без перерыва.

Южные грозы были совершенно удивительным явлением для Изабеллы и Керолайн. Тяжелые темные тучи часами висели над бесконечным океаном, освещая замершую под ними землю, словно днем. Молнии, в отличие от тех, которые в Британии обычно ударяли не больше двух раз подряд и лениво пережидали несколько минут до следующего выхода, здесь не прекращались ни на миг. Они вспыхивали по всему небу в разных местах с такой частотой, что можно было читать книгу без зажженных свечей. Но при этом звуки грома могли раздаваться настолько далеко, что становилось удивительным само их существование, словно бы отдельное от всего природного спектакля.

Высокие напольные часы только что пробили без четверти двенадцать, и в рядах полуночного собрания наконец забрезжило намерение направиться по домам.

Керолайн дремала на спинке дивана, каждые пятнадцать минут заставляя себя встряхиваться и делать вид, что безмерно увлечена обсуждением текущих проблем Эль Пуэбло; Изабелла же, напротив, никак не могла найти удобное место. Она извертелась на кресле так, что по всем законам механики уже должна была протереть в бархатной обивке приличную дыру, однако это никак не облегчало ситуацию. Ей очень хотелось встать и походить кругами по комнате в надежде, что смена положения помогла бы ей сменить и общий оттенок ее необъяснимого состояния, но вслед за ней тогда неминуемо устремились бы шесть пар глаз с заключенными в них недоуменными взглядами, что грозило продлить этот бесконечный вечер еще на неопределенное количество времени, поэтому она была вынуждена мириться с существующим положением дел и пытаться избавиться от роящихся мыслей другими способами.

Почему Зорро так поступил?

Этот вопрос вспыхивал в ее голове так же ярко, как ослепляющие разряды молнии за окном.

Ведь он сознательно ставил под угрозу собственную жизнь. И если раньше его помощь не была столь опасна для него самого, то в ту ночь даже он не смог бы предвидеть последствий его действия, ведь ножи могли попасть куда угодно и под каким угодно углом.

Недалекий раскат грома на секунду вернул Изабеллу в гасиенду, и она непроизвольно посмотрела в окно. Опять это дерево. Заставило сердце судорожно стукнуть в груди и затаить дыхание.

Почему? Зачем ему все это нужно? Тратить столько сил и времени всего лишь из-за одной мимоходом оброненной фразы о том, что он чем-то обязан дону Алехандро? Абсурд. Да и чем он вообще может быть кому-то обязан? Намного вернее на основании всего увиденного за прошедшие недели было бы предположить обратное.

Дал слово ее матери? О том, что защитит ее дочь? Тогда чем он мог быть обязан сеньоре Камелии? Ничем. Более того, он предоставил ей собственный дом. Ей и сэру Ричарду.

Выполняет поручение своего заокеанского делового товарища, над личностью которого уже невозможно было размышлять из-за моментально начинавшейся головной боли вследствие отсутствия хоть каких-нибудь сведений и логики? Пожалуй, этот вариант был наиболее правдоподобным. Потому что других объяснений его столь сильному и неизменному покровительству просто не могло быть.

Да, судьба Изабеллы волей случая вплелась в многолетнее противостояние молодого человека и бывшего губернатора, и на первый взгляд казалось бесспорным, что Зорро из соображений этики, чести и авторитета не мог допустить, чтобы британской принцессе, ставшей неотъемлемой частью его войны, причинили вред в то время, пока она находилась в его ведении. Однако Монте в последний момент, получив столь сильный удар, нанесенный острой речью Катрин, обладая завидным терпением, опытом и выдержкой, предпочел отступить и затаиться. И для обоих противников было очевидно, что на этом очередной виток их борьбы завершился. Именно поэтому Зорро так спокойно уехал провожать сеньору Родригес. С его стороны было выполнено все, что планировал дом губернатора, и он с полным правом мог поставить точку на данном этапе.