Лариса Шкатула - Ваш выход, княжна

– Пойдём, пойдём! – снова теребила его Марго, недоумевая, почему он медлит.

Ян медлил, потому что понял: вероятно, убийцы что-то искали, причем поиски не имели ничего общего с грабежом, – из небольшого нагрудного кармана убитого мужчины выглядывала цепочка часов, на руке одной из женщин было бирюзовое колечко. Искали что-то небольшое, потому что производившие обыск кое-где распороли даже швы одежды, высыпали наземь из мешка продукты, разобрали фасоль, разрезали хлеб.

Повезло, нет ли искавшим до него, но хлопцу несомненно повезло. В судорожно сжатой ручонке маленькой девочки он увидел матерчатую, наспех сделанную тряпичную куклу. Ян осторожно потянул куклу за голову, та оторвалась, и в его руке оказались три небольших разноцветных камня, зловеще сверкнувших в свете солнца.

– Ну и ну, – смог наконец вымолвить Ян, пятясь назад со своей странной находкой.

Марго отступала вместе с ним, но пятилась осторожно, будто боялась наступить на змею. Отойдя подальше, молодые люди почти бегом вернулись к своим вещам и стали поспешно собираться.

– Что это? – наконец пришел в себя Ян, разжимая кулак и давал возможность Марго поближе разглядеть камни.

– Наверное, цветные алмазы, – шепнула девушка, – хотя я их никогда и не видела, мне о них наш работник рассказывал. Вроде где-то в горах есть их месторождение, но где, никто не знает, потому что добывает их какая-то секта. Людей к себе они либо обманом завлекают, либо крадут, и жизнь в этой секте для людей – хуже рабства. Этот работник, Ипполит, всегда пугал меня: смотри, поймают тебя духоборы, сделают своей мученицей – никто не найдёт и не спасёт. От них убежать невозможно, беглецов убивают. Я говорила, откуда же тогда он об этом знает, – пожал плечами: люди говорят, значит, откуда-то узнали. Я и у папы спрашивала, он тоже не знал. Что-то, сказал, болтали, что государство экспедиции посылало в предпологаемый район, но ничего не нашли.

– Тёмная история, – решил Ян, снимая котелок с огня, – видимо, позавтракать нам сегодня придётся в другом месте.

– Да уж, – содрогнулась Марго, – мне сейчас кусок в горло не полезет!

Полчаса спустя они уже шли по дороге. Но, как видно, спокойная жизнь сегодня им не была суждена. Верстах в двух впереди началась канонада. А вскоре совсем близко от них разорвался снаряд. Спрятаться было некуда. Марго так испугалась, что стала упираться, когда Ян потащил её за собой.

– Бойцы говорили, – объяснял он на ходу, – что снаряд дважды в одно место не падает.

Они спрыгнули в воронку, края которой ещё дымились после взрыва

Стрельба стихла так же внезапно, как и началась. Марго пришла в себя от тишины, которая казалась оглушающей, и только теперь заметила, что она судорожно держится за Яна, даже пальцы свело, а он прикрывает её собой, как будто его самого не может задеть осколком, как будто он железный. Девушка устыдилась: в минуту опасности он подумал о ней, а она, неблагодарная, думала лишь о себе.

Марго посмотрела на парня, и столько было в её взгляде нежности, что он смутился, но, не желая показывать слабости, хмыкнул и опустил глаза.

– Спасибо, – шёпотом сказала Марго и вдруг неумело, но горячо поцеловала его в губы.

Ян не ожидал такого проявления благодарности – да и за что благодарить-то? – опешил, а когда пришёл в себя, решительно отодвинул Марго. Когда он действительно ждал от неё благодарности – ведь он сделал такое, во что сам до сих пор не очень верил – она чуть ли не кошкой на него бросалась. А сейчас с поцелуями накинулась. Обо всем забыла, хотя… Додумать он не успел. На поле раздался топот тысяч коней, и тысячи людских глоток выдохнули свирепое.

– А-а-а.

И с двух сторон лава на лаву помчалась конница.

Ольга сидела в своей комнате, сжав голову руками и уставившись в одну точку. Опять жизнь без предупреждения швырнула её в водоворот, точно проверяла княжну на прочность: выдержит – не выдержит? Точно кто-то сильный и безжалостный холодным оком наблюдал со стороны за её борьбой со стихиями: с кипящим источником, именуемым войной; с кажущейся безнадежностью будущего; с незнакомыми, непредсказуемыми людьми…

Ей так хотелось заглянуть в своё завтра, но растревоженное сознание наслаивало один образ на другой: военные в самых разных мундирах, волны, заливающие хрупкое суденышко, чей-то черный зловещий лик и отсутствие даже промелька лица человека, за которого она сегодня вышла замуж. В своих видениях она не видела его ни раненым, ни убитым, но не видела и рядом с собой…

Ольга считала себя просвещённым и гуманным человеком, сочувствующим революциям вообще, и, возможно, она была бы на стороне большевиков, но они не оставили ей выбора. В их глазах она выглядела чужой: буржуйкой, белой костью, эксплуататором…

Она могла жить рядом с ними, только украв чужое имя, а ей так хотелось быть самой собой. Она не любила ложь даже во спасение.

Её новые друзья – Вадим, Катерина, Герасим, Алька – казалось, приняли её в свой мир, пробудили надежду на то, что она – не лишняя в этой жизни, как вдруг какой-то недобитый буржуй (она с удивлением поймала себя на этом выражении, позаимствованном у анархистов) – ротмистр появился и всё испортил!

"Да, всё пропало! – мысленно стенала Ольга. – Вадим сгинет в этой проклятой мясорубке, а она – замужняя женщина – на всю жизнь останется старой девой… Миль пардон, княжна, уж не о пропавшей ли брачной ночи вы сокрушаетесь?! Разве порядочная институтка может размышлять о физиологии? А… вы вовсе не это имели в виду… И опять только о себе! В то время как любимый муж пропадает в контрразведке…"

В дверь постучали.

– Входи, Катя, – вяло отозвалась Ольга. Та явно запыхалась, в глазах её металась тревога.

– Скорей собирайся, Герасим сказал, у нас только пять минут, пока они с Алькой Кару запрягают.

– Никуда я отсюда не поеду! – заупрямилась Ольга. – Разве ты не знаешь, что Вадим…

– Так Вадим и казав, – от волнения опять перешла на украинский Катерина.

– Что? Он приходил? И вы меня не позвали?!

– Якой приходив, – вздохнула Катерина, которая и сама успела привязаться к поручику. – Верховые його вели мимо викон, так вин казав, шоб мы тикали. Негайно!

– Как же я брошу его одного?

– А чем ты сможешь ему помочь? – хмуро бросил появившийся в дверях Герасим.

– Он крикнул: "Идите в Мариуполь!" – Алька просунул голову подмышкой гиганта. – Ты не переживай, может, он сбежит, так хоть знать будет, где нас искать.

– Расстрелять его не расстреляют, – задумчиво говорил Герасим, в то время как его руки ловко увязывали пожитки. – Разве что в штрафной батальон сошлют. Давай, ребята, шевелись! Поручику оттуда виднее. Раз сказал "уходите", – нужно уходить!