Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 1

– Отдай кувшин и проваливай! – с усмешкой предложил Робин, не сдвинувшись с места. – У тебя на лице ухмылка шпиона вместо почтительности кравчего.

Он забрал кувшин и не оборачиваясь передал его Кэтрин. Та ловко расставила принесенный ужин на столе, бросая быстрые лукавые взгляды в сторону Марианны, которая отвечала ей такими же веселыми взглядами, не забыв укрыться покрывалом до самых глаз.

– Не убудет же от твоей возлюбленной, если я посмотрю на нее хотя бы одним глазом! – продолжал настаивать собеседник Робина, пытаясь оттеснить его с порога, но Робин стоял в дверях как скала и только посмеивался над безуспешными усилиями сдвинуть его с места. – Все стрелки, как стая сорок, обсуждают неожиданное явление твоей таинственной подруги, галдят, какая она ладная и стройная, и жалеют только об одном: что так и не увидели ее лица. Но Джону и Виллу посчастливилось. Правда, больше одного слова – красавица! – от них не добиться. Чем они лучше меня? Тебе не стыдно именно от меня ее прятать, раз она здесь? Должен же я убедиться, что она стоит того, чтобы ты ради нее сосчитал все углы в трапезной?

– Поверь, она того стоит! – посмеиваясь, ответил Робин. – И ты еще успеешь на нее налюбоваться, как и остальные.

– Да? Ладно, ловлю тебя на слове!

– Он очень любит вас! – шепнула Кэтрин, сопроводив слова ласковой улыбкой. – Мы никогда Робина таким не видели! От любви к вам он прямо преобразился. Воистину – малиновка 9 9 Имя Робин по-английски пишется и произносится так же, как robin – «малиновка». , божья птаха, что беззаботно поет, заставляя внимать своим трелям весь мир!

Сказав это, Кэтрин ловко выскользнула из-под руки Робина в коридор.

– Пойдем, Вилл! Мясо остынет! – услышала Марианна ее звонкий голос. – Сам подумай: был бы ты рад гостям, если бы тебя ждала подруга?

– Я бы просто всех убил! – раздался в ответ безудержный хохот. – Так что Робин со мной снисходительно обошелся!

Робин закрыл дверь, задвинул засов и вернулся к Марианне.

– Кто это так рвался прислуживать тебе за столом? – спросила она.

– Кто же, как не Скарлет! – фыркнул Робин и рассмеялся. – Он на тебя хотел посмотреть, а не прислуживать. Ты же слышала, что Джон и Статли раздразнили его, хвастаясь, что видели тебя, а Виллу так не посчастливилось. Вот он и не смог вытерпеть муку любопытства!

– А почему он сказал, что ты считал углы в трапезной? – удивилась Марианна.

Робин посмотрел на нее с доброй усмешкой и, помедлив, ответил:

– Вернувшись в Шервуд после нашей первой ночи, я весь день думал о тебе, чем бы ни занимался, и постоянно натыкался то на стену, то на стол, став предметом общих шуток. Не вставай, Мэриан, – сказал он, заметив, что она хочет выбраться из-под покрывала и ищет глазами платье, – я покормлю тебя.

Он перенес блюдо с мясом на постель, поставил его возле Марианны, достал из ниши в стене серебряный кубок, наполнил его вином и устроился на постели рядом с ней. Обмакивая в соус кусочки мяса и хлеба, он кормил ее с рук, как птенца в гнезде. Они по очереди пригубливали кубок, запивая вином сочное мясо, пока не почувствовали насыщение. Тогда Робин поставил блюдо с остатками ужина на стол, сполоснул руки из кувшина с водой и достал из сундука полотенце.

– Мне тоже надо умыться – у меня все губы в соусе! – сказала Марианна, решительно выбираясь из постели, но он покачал головой с безмолвным запретом. – Позволь же мне подняться! – возмутилась она.

– Зачем? Я сам тебя умою, – усмехнулся Робин, вытирая руки.

Он вернулся к Марианне и стал целовать, собирая с ее губ остатки соуса. Она обняла его за шею, и их губы слились в долгом поцелуе.

– Как же сладостны твои поцелуи! – прошептала Марианна, закрывая глаза, когда руки Робина медленно обняли ее и заскользили, лаская. – Вовек бы не отрывалась от твоих губ!

– Иди ко мне! – шепнул в ответ Робин, ложась рядом с ней и, сбросив с нее покрывало, властно провел ладонью по ее телу, затрепетавшему в ответ.

Охваченная внезапным желанием не только получать от него ласки, но и дарить их ему, Марианна стала осыпать поцелуями плечи и грудь Робина. Он улыбнулся и молча лег на спину, всем видом выражая полную покорность ее воле. Неимоверно тщательно и настойчиво, словно поселенец, осваивающий новую землю, Марианна изучала его тело. Смуглая кожа была такой гладкой, что губы сами стремились прикоснуться к ней снова и снова. Вспоминая, что делал Робин, Марианна старалась повторить его ласки, с нежным любопытством ожидая, как отзовется его тело, и с восторгом услышала, как участилось его дыхание. Заметив, как он вздрогнул, когда ее локон случайно упал ему на грудь, она уже намеренно провела узкой прядью волос по мускулистому животу. В ответ он на ощупь нашел ее запястье и сжал его. Тогда она кончиками пальцев повторила поцелуями путь, ранее проделанный прядью, и замерла, украдкой посмотрев на Робина.

Ответный взгляд обжег ее. Робин не сводил с Марианны полуприкрытых пристальных глаз. Ее сердце отчаянно забилось, когда он шепнул:

– Да! Пожалуйста…

Ладонь Марианны, дрогнув, скользнула ниже, и вдруг за едва ощутимым прикосновением последовал быстрый и робкий поцелуй. Он прерывисто вздохнул, она отпрянула и в то же мгновение оказалась в плену его объятий.

– Ох, Саксонка, ты сама не знаешь, как же ты хороша! – прошептал Робин, опрокидывая Марианну на спину.

Потом они долго лежали рядом, взявшись за руки, утомленные. Робин, казалось, задремал, но Марианна не спала, и он, почувствовав это, открыл глаза и вопросительно посмотрел на нее.

– О чем ты так глубоко задумалась, сердце мое?

– Мне надо многое рассказать тебе, – ответила Марианна, – и о многом спросить, если позволишь.

Глаза и лицо Робина приняли самое внимательное выражение.

– Ты можешь спросить меня обо всем, что пожелаешь узнать, ласточка. С чего начнешь? С рассказа или вопросов?

– С рассказа, – ответила Марианна и так же, как Робин в последний вечер во Фледстане, сказала: – Только мне нужна ясная голова, а когда ты меня обнимаешь… Оденемся и сядем за стол.

– Сделаем проще, – предложил Робин и, выпустив руку Марианны, перебрался на другой край кровати, сел и взглядом предложил Марианне сделать то же самое.

Теперь они сидели напротив друг друга. Наполнив кубок вином, Робин дал Марианне сделать из него глоток и сказал:

– Говори, ангел мой!

И она рассказала обо всем, что этим днем произошло во Фледстане: о разговоре с отцом, о том, как он поведал историю ее давней помолвки. Помня упрек Робина в том, что она умолчала о планах Лончема, Марианна рассказала и о сватовстве Ричарда Ли, закончив рассказ тем, как она смогла вырваться из Фледстана и уехать в Шервуд.

Робин мелкими глотками пил вино, не пропуская ни одного слова, сказанного Марианной. Когда она замолчала и вопросительно посмотрела на Робина, он, опустив глаза, вгляделся в рубиновую глубь вина и едва заметно усмехнулся.