Констанс О`Бэньон - Пламенная

– О, бедняжка… дорогая моя! Ей пришлось кормить себя и своего маленького брата. Я понимаю, что заставило ее пойти на сцену.

Гаррет хмуро посмотрел на Стивена, но тот ободряюще улыбнулся ему в ответ.

Герцогиня обладала редким великодушием. Она могла понять и простить многое.

– Бедная девочка достаточно настрадалась, Гаррет, – сказала мать сыну. – Поезжай к ней и привези ее в наш дом.

– Этого я не сделаю никогда! – заявил Гаррет.

В поместье Вудбридж радовались приезду полноправного хозяина в родовой замок. Хотя лорд Ричард был еще мальчиком, крестьяне и слуги встретили его с величайшим почтением. У Сабины на душе потеплело, когда Ричард наконец перестал озабоченно хмуриться, а, наоборот, с готовностью отвечал улыбкой на улыбки приветствующих его людей. Они вдвоем многие часы проводили верхом, объезжая поля, рощи и деревни. Ричард знакомился со своими владениями.

Все же для Сабины прошедшие два месяца были нелегкими. Каждый день она ждала, что Гаррет даст о себе знать, но тот упрямо молчал. Стоя у окна в отцовском кабинете, она смотрела, как падающие снежинки постепенно укрывают землю и крыши построек белой пеленой.

Ей нравилось заходить в эту большую, но уютную комнату и проводить там долгие часы в тишине и покое. Ей хотелось вернуть мир в душу, тот, который был в дни ее детства, но ей это никак не удавалось.

Каждый день она посещала фамильную усыпальницу, где были похоронены ее родители. Преклонив колена, она молилась, главным образом о благополучии Ричарда. Она просила Бога ободрить мальчика, развеять его опасения за свое будущее.

Дядя Иосиф, убедившись, что с племянниками все благополучно, отправился на родину во Францию. Сабина с грустью проводила его. Ричард теперь часто уединялся с дядей Симоном и внимательно выслушивал его советы по управлению таким большим владением, как Вудбридж. Через три недели Ричард должен был уехать в Итон, и мальчик старательно готовился к этому знаменательному событию. Архиепископ Кентерберийский взял на себя хлопоты по устройству Ричарда в школу.

Одиночество Сабины нарушила Изабель. Она неслышно вошла в комнату, встала за спиной Сабины и тоже посмотрела в окно.

– Похоже, что сегодня снег так и не перестанет.

– Думаю, что да. Боюсь, он засыплет все дороги.

Сабина отошла от окна и села за отцовский письменный стол.

– …но я все равно люблю здешние зимы.

Изабель поставила перед ней поднос и налила чай.

– Сабина! Tea здесь. Я отругала кучера, что он повез больную в такую погоду и по таким дорогам, но тот сказал, что Tea настаивала на возвращении домой, и он не мог ей отказать.

– Как она перенесла путешествие? – встревожилась Сабина.

– Боюсь, что плохо. Я уложила ее в постель, подала крепкий бульон и горячий яблочный сок, но она не попробовала ни того, ни другого. Она все зовет тебя и говорит, что должна предостеречь от встречи с кем-то… Думаю, что она не успокоится, пока не поговорит с тобой.

– Я поднимусь к ней сейчас же.

Изабель задержала ее.

– Я слышала, что с сегодняшней почтой прибыло письмо из Рима.

– Да, от отца Сантини. Он представлял мое прошение его святейшеству. О разводе не может быть и речи, а признание брака недействительным может быть разрешено, если я письменно и публично поклянусь, что мы с Гарретом никогда по-настоящему не были мужем и женой.

– И ты готова солгать его святейшеству, чтобы получить свободу? – изумилась Изабель.

– Я это сделала бы без малейших угрызений совести, – твердо сказала Сабина. – Только теперь я не могу поставить свою подпись под документами.

– Значит, ты передумала и решила остаться супругой Блексорна? – оживилась Изабель.

– Нет. На то есть иные причины.

Изабель была заинтригована.

– Ты так настойчиво добивалась развода, что же заставило тебя изменить свое решение?

В глазах Сабины была такая мука, что Изабель испугалась. Сабина сжала кулаки, стараясь не зарыдать.

– Случилось нечто непредвиденное. Если наш брак будет признан недействительным, то мой ребенок останется без имени.

Удар, нанесенный Сабиной, был неожидан и силен.

– Как давно ты поняла, что у тебя будет ребенок? – едва оправившись от шока, спросила Изабель.

– Я начала кое-что подозревать с первого дня, как мы приехали в Вудбридж, но не хотела в это верить. Однако теперь нет никаких сомнений. И вот сегодня отец Сантини прислал мне документы на подпись. Что мне делать?

– Ты сама уже знаешь, как должна поступить. У тебя ребенок от законного мужа, ты обязана известить его светлость…

– Да, обязана, но…

– Чем скорее ты это сделаешь, тем будет лучше.

– А что, если Гаррет потребует, чтобы я переехала в Волчье Логово? – Голос Сабины дрожал от переживаний.

– Конечно, он захочет, чтобы ребенок появился на свет в его доме. Это его право.

– Но я не желаю жить в Волчьем Логове. – Сабина яростно встряхнула головой и направилась к двери. – Я повидаю Tea, а после напишу письмо Гаррету и сообщу ему о ребенке.

Изабель с горечью проводила ее взглядом. Печально, что Сабина никогда не была хозяйкой собственной судьбы, никогда не поступала ради своей пользы. Сперва она пожертвовала собой и вышла замуж, чтобы угодить королю и родителям, но против своего желания. Потом она стала актрисой ради благополучия маленького брата. Теперь ею будет распоряжаться супруг, потому что она ждет от него ребенка.

Сабина вошла в затемненную комнату, где на постели недвижимо покоилась Tea. Старая служанка была так слаба, что не могла даже приподнять руку, чтобы жестом подозвать Сабину поближе. Но та, сама догадавшись о ее желании, присела у изголовья кровати.

– Что я могу сделать для тебя, Tea? – ласково спросила она.

– Уже ничего. Я умираю, и мы обе это знаем.

– Не хочу слушать подобные разговоры! – Сабина старалась выглядеть бодрой. – Я не для того обрела тебя вновь, Tea, чтобы тотчас же потерять. Может быть, тебе что-нибудь почитать вслух? Когда-то тебе это нравилось.

– Нет, я должна поговорить с тобой. Я должна рассказать… тебе о той ночи, когда умер твой отец…

Tea коснулась руки Сабины, попыталась сжать ее слабыми пальцами. Сабина напряглась. Она боялась услышать то, что скажет Tea. Скорее всего она заклеймит Гаррета Блексорна, как организатора убийства.

– Незачем вспоминать ту ночь. Это нас обеих расстроит и помешает твоему выздоровлению.

– Ты должна меня выслушать. У тебя по-прежнему есть враг. Тебе надо быть настороже, моя девочка.

Мурашки страха побежали по спине Сабины, сердце бешено заколотилось. Это не был бред умирающей женщины. Tea была в полном сознании, но ее терзал страх за участь тех, кого она любила больше жизни и оставляла в этом мире в опасности.