Дмитрий Райн - Возрождение из пепла. История города Узников

– Наверное, у нее есть добрая заботливая сестра, что ухаживает за цветами – подумал я.

На стуле в дальней комнате сидел белый ухоженный кот, замурлыкавший при виде меня. А в самом углу я увидел ее. Она не точила топоры, как я мог об этом подумать, не перекладывала головы, она просто сидела и вышивала на белой ткани красные розы, слегка напевая какую-то песню себе под нос.

– Зачем Вы здесь – тихим скромным голосом произнесла она. Разве, Вы не знаете, что палач неприкосновенное лицо. Ах, да, Вы чужак из столицы, который считает трупы. А я-то думала мое занятие самое противное…

Она была прелестна. Ее нежная кожа источала аромат цветов, что нарисованы на стенах обветшалой хижины. Черные длинные волосы, словно опускались до самой поясницы.

– «Убей меня сейчас, милая» – вырвалось у меня, вместо сухого приветствия.

– Смешной Вы, улыбаясь, произнесла она. Обычно при виде меня на плахе люди говорят: «Пощади» Ваша очередь не пришла, но слышала, что скоро на плахе окажитесь и Вы.

– Вы обо мне слышали?!

– В этом городе можно многое узнать, просто не все умеют слушать. Я почти не бываю на улице, но что инквизитор лично казнит «Ищейку» я слышала.

«Ищейку» – уточнил я? Это меня так называют здесь?

– «Крот», «престарелый охотник», «чужак» – по-всякому. Людям только дай волю для фантазии.

Странно… Мне казалось, что хоть я и не радушный гость этого города, но хотя бы меня тут знают не как престарелого охотника.

– Не такой уж я и старый – выпалил я.

– Да, согласна, Вы мне в отцы годитесь, а не в деды, как мне показалось по началу. Сейчас я пригляделась…

Ее слова вернули меня в реальный мир. Для нее я и вправду был стар. Когда она только родилась, я отправил на костер несколько сотен женщин. Было ясно, о любви мне с ней не поговорить.

– Скажи мне, дочь Рикардо, что ты знаешь об убийствах, которые происходят каждую ночь? – неожиданно перевел тему.

– Агата, произнесла она. А что Вы хотите узнать? Неужели за полгода пребывания здесь, Вам не пришло в голову прогуляться по ночному городу «Ублюдков» и понаблюдать за удушениями?

При ее молодой натуре, мне казалось, что я выгляжу глупо, а она надо мной надсмехаться.

– Не обижайтесь, но я каждую ночь вижу, что кого – то убивают.

– Почему тогда не убили Вас? Вполне разумно предположил я

– Потому, что в отличие от многих здесь, я вижу.

– Вижу?! Вижу?!, а нету глаз, значит, не вижу. Девочка да ты просто великолепна – вырвалось у меня.

– Теперь Вы тоже увидели… Но боюсь это ничего не изменит.

Наш разговор прервал стук в дверь. Стражник инквизитора требовал Агату явиться в зал суда. Я ушел не прощаясь. Мою голову переполняли мысли о услышанном. Значит действительно есть смысл в этих убийствах. Пришла пора и мне покараулить этой ночью за происходящем.

Но до вечера оставалось пару часов, и пока город не канул во мрак, я решил обыскать покой королевы. После ее смерти ничего не трогали, сообщила мне ее служанка. И это было весьма кстати.

В ее покоях было необычайно красиво. Красные занавески разбавляли серые каменные стены. Большая деревянная кровать с шелковым постельным бельем, стояла посреди комнаты. Много подсвечников и дубовый письменный стол. Не было ничего, что могло как-то пролить свет на ее внезапную казнь, и тем более ничего не говорило о ворожбе и наведение чумы. Один лишь дневник в коричневом кожаном переплете, где в основном были нарисованы различные женские платья.

Ни одного слово о короле Рауле, ни слова о беременности, и только одна вырванная страница, что возможно и скрывала тайное. Однако надежда была. Вдавленные следы от написанной страницы остались на следующем пустом листе.

Мне не терпелось вернуться в кузницу и попытаться прочитать.

Я снова хотел зайти к Агате, но сделать этого просто не мог. Нельзя навязываться к семнадцатилетней девушке – палачу.

Возвратившись, я сразу приступил к анализу дневника. Посыпав мелким песком на эту страницу, мне удалось прочитать некоторые надписи. Этому способу я научился еще в далеком детстве, когда мама мне оставляла короткие послания на камнях, царапая на них слова. Песок попадает в мелкие щели, где происходило вдавливание, и картинка вырисовывается сама собой. На листке было написано: «Сильвио окончательно сошел с ума, его ревности и жестокости нет предела. Боюсь, он перешел все границы. Если Рауль узнает, он казнит нас обоих…» – Дальше надпись обрывалась и была нечитаемой.

– Сильвио?! – кажется, вслух произнес я. У королевы был любовник?! Ситуация приобретает неожиданный поворот.

– А, что, если наместный король узнал о похождениях своей жены и приказал ее казнить, а потом сбежал? Но Сильвио, кто же он? За полгода, что я нахожусь здесь, ни разу не слышал этого имени. Оно довольно странное, будто бы не из этих мест.

Все следующее утро я опрашивал людей, в надежде узнать, кто такой Сильвио, но все было тщетно. Ни Сальвадор, ни даже умная красавица Агата не слышали о таком.

Мне не очень хотелось беспокоить Лоренцо подобными вопросами, но больше идти было не к кому. Он единственный старожил, кто еще разговаривает со мной.

Он как обычно месил тесто с отреченным от жизни лицом. При виде меня лишь кивнул слегка головой.

– Скажи Лоренцо – сразу решил перейти к делу, слышал ли ты о парне, по имени Сильвио, что когда-то возможно проживал здесь.

– Слышал – обнадеживающе произнес он. Странно, что спустя столько лет, я снова услышал это имя.

– Тебе не довелось застать при жизни одну старушку, что жила на окраине леса. Она была ведьма, которую никто и никогда не трогал. Уже мало кто помнит, когда она стала отшельницей, но, когда еще жила в городе у нее был маленький сын, звали его Вито. Не приметный был мальчуган – протянул он. Я никогда не общался с ним. Между нами была приличная разница в возрасте, да и мальчуган он был странный, молчаливый…

– Когда у нее казнили мужа, уже не помню, чем он занимался, рыбачил может, или на чине стоял, она забрала сына и перебралась в глубину леса. Вито иногда приходил в город за едой, может даже дружил с кем-то… Но его имени мало кто знал, поэтому его и прозвали Сильвио, что означало мальчик из леса. С тех пор много воды утекло, но помню, что в один из дней он перестал приходить, а их избушка в лесу опустела. Спустя лет пятнадцать женщина вернулась в свою покосившуюся хижину, но сына с ней не было. Теперь уже навряд ли узнаем, где этот повзрослевший мальчуган, Эрнеста умерла полгода назад.

– А может его еще кто-нибудь знал?

– Не уверен, но в детстве у него был друг вроде. Кстати, а зачем тебе он?

– Да это не имеет значение, Лоренцо, но ты мне очень помог, спасибо!

Я не стал его больше отвлекать от рутинного замеса, к тому же наступила ночь, и пора было наблюдать.