Дмитрий Райн - Возрождение из пепла. История города Узников

Улицы уже были безлюдны. Цоканье кузнечиков напоминало, какую-то мелодию. В окне Сальвадора виднелся яркий свет от множества свечей. Он как обычно лопал бубоны чумных больных. Это было очевидно из-за криков, доносящихся из его хижины.

Прошло несколько часов, как я торчал в одиночестве на улице, когда вдруг услышал чьи-то шаги.

– Вполне возможно кто-то шатается в поисках еды – пришло мне в голову. Однако погодка была не из самых лучших для этих мест.

Когда я открыл глаза, было уже светло. Возле меня собралась большая толпа. Голова сильно болела и двоилось в глазах.

– Один жив – шептала, какая-то девушка возле меня. Это же тот старый охотник.

Некоторое время я не мог подняться, но почему-то мне никто не спешил помочь.

Возле меня лежало холодное тело стражника с синим лицом и выпученными глазами.

– Меня не убили, – думал я. Значит, я ему был не нужен. Не только как жертва, но и как свидетель. Борозда на шее стражника была очевидна. На горле вырисовывалось распятие, повернутое вовнутрь. Теперь было точно ясно, что это за рисунок.

Оправившись от потери сознания, я отправил гонцов в разные стороны от города Проклятых, в надежде найти место, где чеканят монету с развернутым распятием. Это позволит понять, откуда пришла беда.

Я нашла его на опушке леса. Едва ли он выжил бы без нашей помощи. По началу мы и приняли его за покойника. Запах, исходивший от его тела, был просто ужасен. Лишь приблизившись я услышала его тяжелое хриплое дыхание.

Не подоплёку находился ручей. Бедняга из последних сил пытался добраться до воды. Его руки были черные, слово тот разбирал остывшее пепелище, а на шее выступали огромные язвы, оставшиеся от лопнувших гнойных пузырей. Мужчина умирал от чумы.

Я не забуду этот день. Незнакомцу была необходима помощь, и мы могли ему помочь, но было одно весомое обстоятельство. Несмотря на сильно изменившееся тело и лицо, все узнали в этом мужчине охотника, что выгнал нас как собак из города Мертвых. Такое трудно забыть… Со своими послушниками он вышвыривал нас за ворота города, в котором мы прожили всю жизнь, в котором оставались наши родные и близкие, матеря, отцы и дети. Он не дал шанса побороться за жизнь, найти другой путь в своей судьбе. Наших родственников сжигали на наших глазах, хотя не все они были больны. И теперь этот изверг лежит перед нами, сломленный этим недугом и ему нужна помощь.

Чумы мы не боялись, мы победили ее. Это далось нам многими жизнями, и без последствий не обошлось. За возможность жить, каждому из нас пришлось пожертвовать красотой. Когда впервые нашим травникам удалось изобрести лекарство от чумы, эффект выздоровления не заставил себя ждать. Мы очень обрадовались. Еще никому не удавалось победить эту страшную болезнь. Мы были готовы вернуться в город и помочь всем больным, но случилось нечто странное. Спустя несколько дней, когда симптомы болезни стали отступать, кожа вокруг рта и на щеках начала стареть и покрываться рубцами, а глаза начали терять свой цвет. Зрение не ухудшалось, но зеленые, синие, карие глаза – превратились в сплошь однородный мутно-голубой цвет. Зрачки покрылись пеленой. Жизнь стоила того, но пути назад больше нет. Стоит только приблизиться к воротам, нас отправят на костер, испугавшись, что мы принесли беду и без того в измученный город.

Наши мужи перенесли охотника и оставили неподалеку от лагеря, где мы обычно собирались все вместе. Нас осталось немного, едва ли можно насчитать три десятка человек.

Охотник причинил боль каждой семье, что здесь находилась, но покончить с ним, как с животным мы не могли. В изгнании сложились свои порядки и правила – это отличало нас от животных и напоминало, что несмотря ни на что мы все еще люди.

Спор о его судьбе произошел у большего костра. В основном речь шла, как лучше истязать его измученное тело. Он мог и не дожить до этого. Но едва ли кто хотел предложить ему помощь, боль была слишком глубока.

Многие порядки нашей общины сохранились из прежних времен, и шестнадцатилетняя девочка вроде меня не могла спорить со взрослыми мужчинами. Однако несмотря на жажду мести, что кипела в моей крови, мне стало жаль его. Я подумала о том, что, если в душе он не так жесток, что может он просто выполнял свою работу, защищая семью, детей. Ведь никто не знал о судьбе охотника, мало кому доводилось с ним говорить. Никто и никогда не слышал его имени. Его личность была чуждой для нас.

За его исцеление выступал только наш травник, поистине мудрый человек. Он считал, что лечить нужно даже своего врага, если тот пришел с просьбой о помощи к твоему дому.

Я тоже решила заступиться за него. Мое слово не значило ничего, но этот человек мог нам многое рассказать, а присоединившись к нашей общине, помочь, хотя я не знала, как. В общем то я ничего не знала и не могла сопоставить в его пользу.

В туманных глазах мужчин трудно прочитать, какие эмоции вызвала моя короткая речь, но после небольшой тишины было решено оказать ему помощь. Я тоже принимала участие в его спасении, так, как училась у травника Рамиро лекарскому ремеслу.

Может когда-нибудь настанет счастливое время и лекарей будут почитать, а не сжигать, как сейчас.

Шансы на его спасение были очень малы. Чума также могла оставить его и без рук. Когда мы обрабатывали его раны, я прислушивалась к его каждому вздоху. Они были тяжелые прерывистые. Тело горело, будто бы его достали из огня. В одну секунды наше дыхание поравнялось, и я почувствовала что-то родное, близкое по духу чувство. Мы просто были обязаны его спасти!

С тех пор миновало несколько дней. Лекарство Рамиро помогло охотнику, но он был еще слаб и не вставал с лежанки, что я сделала ему из сухой травы. Он молчал, никого не звал. Я приносила ему еду и воду. Он почти ничего не ел. Боль, что он терпел, нельзя передать словами. Мы все прошли через это. Каждую ночь я слышала адские крики друзей, я сама кричала и просила Бога забрать мою душу. Но охотник не проронил ни единого стона. Мне не доводилось видеть такое сильное чувство духа и желание жить. многие из нас умерли, убив сами себя, не в силах стерпеть эту боль и смириться с чумой. Так проходил каждый день.

В одно туманное утро, что было достаточно холодным для этих краев, я принесла охотнику поесть, пока взрослые мужи отправились на рыбалку. Никто и не заметил, как из дымки начали выходить неизвестные мужчины в меховых одеждах. Они выглядели очень сурово. Их лица были покрыты шрамами, а голоса будто сотрясали воздух. Это были лесные разбойники, что часто грабили рынок города Мертвых.

– Вот эта молоденька с тряпкой на лице – моя! – тяжелым голосом произнес один из них

– Давай поделим ее, ты не один хочешь свежую плоть!