Галина Губайдуллина - Колонисты. Часть 3

–Все, кроме одной,– хихикнул Эллери.

–Ты про мисс Харфаух? Разве это цель? Ха-ха! Я сделаю так, что она полюбит меня. Отомщу грубиянке.

–Маловероятно. Она любит Нолана.

–Нолана?

–Конечно! Разве ты не видел, как мисс Харфаух заглядывает в его глаза?

–Нет, я поборюсь за Хитер Харфаух,– упорствовал Осмунд.

–Это не горная вершина. Зачем она тебе? Испортим отношения с соседями…

–Хочу увидеть её в слезах от несчастной любви!

–Не знал, что ты стал так жесток…

2 мая. Вечер. Лаборатория на первом этаже в доме Стронгхольдов.

Нолан разводил кислоту с водой и ворчал на Хитер:

–Примкнула бы к восхваляющей толпе – не нажила бы себе врага в лице Осмунда Данкарта.

Девушка в ответ лишь вздохнула, типа: что сделано, то сделано, теребя ленты на дешёвом платье из пёстрой кисеи зелёных и жёлтых тонов.

Они не заметили, что за ближайшими кустами притаился сам Осмунд Данкарт и наблюдает за ними. Он был одет в лёгкую чёрную индийскую рубаху и тёмные брюки, белые волосы спрятал под шапочку. Данкарт удивлялся чисто деловому, строгому характеру отношений в лаборатории. Он вглядывался в Хитер, она не была красавицей, но её лицо казалось светлым, озарённым умом и мечтой; её грусть навевала тайну, которую хотелось разгадать. Осмунд вдруг захотел, чтобы это лицо озарилось улыбкой.

–Ты пропустила одну фазу, Хитер. Ты рассредоточена. Что с тобой?

–Этот Осмунд Данкарт из головы не выходит.

–Скоро все забудут о вашей словесной перепалке. Или Осмунд вновь уедет в горы, такие, как он, долго не сидят на одном месте.

Хитер выронила пустую колбу.

Нолан запсиховал:

–Нет, сегодня ты не настроена на работу! Я пошёл спать.

–Спокойной ночи, мистер Стронгхольд. Не волнуйтесь, я всё уберу.

Её начальник удалился быстрым шагом. Она побрела к венику, проходила мимо раскрытого окна, и увидела в проёме лицо Данкарта-старшего.

Возмутилась:

–Мистер Данкарт. Как Вам не стыдно следить за соседями? Какие секреты Вы тут вознамерились пронюхать?

Мужчина с лёгкостью перемахнул через барьер подоконника. И с показным жаром поцеловал руку ошарашенной девушке.

Заверял:

–Простите за незваный визит, не мог вытерпеть долгой разлуки.

–Маска шута не идёт титулованной особе. Вы пришли меня проучить, так? И какова Ваша месть? Желаете меня скомпрометировать?

–Какие гадости у Вас на уме, мисс Харфаух.

–Но я же назвала Вас…дураком…кажется…

–Если кто-то сказал тебе: «Дурак», не спеши думать, что он умный, возможно, он просто представился.

Девушка засмеялась.

Извинилась:

–Простите, что испортила Вам настроение вчера на балу. Вы такой остроумный…Можно назвать Вас кувшинкой – это символ красоты и красноречия в Древнем Риме.

Осмунд неожиданно проникся симпатией к мисс Харфаух.

Сделал комплимент:

–Вы красиво смеётесь.

–Спасибо. Но какова цель Вашего странного визита?

–Я уже сказал: хотел вновь увидеть Вас.

–Уходите, пожалуйста. Это как-то необычно и неприлично.

–Не хочу уходить.

Хитер повернулась к нему спиной, прошла за веником и совком, направилась к битому стеклу.

Осмунд узнавал:

–Нолан, что, никогда не делал попыток ухаживать за Вами?

–Нас объединяет лишь работа. Разве Вы сегодня не убедились в этом?

–А, по-моему, женихи все, как один, косо и предвзято судили о вашем совместном поиске красителей.

–У меня не было женихов. И почему сослуживцем не может быть женщина?

–Стронгхольд-старший хоть платит Вам подобающе?

–Он включил меня в долю на бизнес.

Пока она подметала, не заметила, как нарушитель границ частной собственности оказался у неё за спиной.

–Можно оторвать Вас от этого очередного глубокомысленного процесса?

–Зачем?– обмерла Хитер.

–Надеюсь, Вам понравятся мои добрососедские обнимания.

Невинно улыбаясь, Осмунд протянул руки к девушке. Оставив совок на полу, протестующим жестом она отгородила себя от пылкого соседа, вытянув вперёд веник. Мужчина вырвал из её рук это «оружие», отшвырнул куда подальше, и притянул стан Хитер к себе. Он торжествующе вглядывался в её испуганные глаза.

Она выкрикнула:

–Сексуальный злоумышленник!

Схватила тряпкой ещё горячий аллонж (стеклянную изогнутую трубку), и прислонила эту ёмкость к плечу насильника. Тот отпрянул и охнул. Хитер аккуратно положила аллонж на стол.

–Чёрт! Горячая колба выглядит точно так же, как и холодная,– ругнулся Осмунд,– Зачем пытать соседей?

Девушка насмешливо:

–Это всего лишь реакция на внешнее действие. И это не колба, а аллонж.

Он спросил:

–Глянете, нет ли ожога? Можно снять рубашку?

Та с невинным видом переспросила:

–О, Вы уже научились спрашивать соизволения? У прислуги? Прогресс на лицо. Тогда, может, вспомните, что Вам домой пора?

–Я не сомневался, что в Вас нет ни капли сострадания.

–Увы, это был единственный способ утихомирить Ваш пыл, сэр.

–Я не расслышал, Вы сказали: «Увы» или «Ура»? Хитер, может, поговорим ещё?

–Можно уточню: только поговорим?

–Я буду вести себя достойно,– заверил Осмунд, потирая обожжённое плечо.

–Хуже незваного гостя может быть только невыпровожаемый. А Вы – два в одном. Мне вспомнился миф об Орионе. Орион похвалялся, что уничтожит всех зверей на Земле, и принялся уничтожать всё живое. Гея в гневе создала огромного скорпиона, который и ужалил злыдня. Вот что бывает с теми, кто задумал злое. Ориона поместили на небо, так как за него вступились подружки Лето и Артемида, но боги расположили рядом и созвездие Скорпиона, чтобы тот стерёг покой Земли и неба.

–Но есть и другая интерпретация этой легенды. Орион воспылал любовью к Артемиде, и та обещала прийти на свидание, а вместо этого подло наслала на него Скорпиона. Он пришёл на свидание, а обнаружил чудовище, которое ужалило его в самое сердце.

–Вот как опасно ходить на свидания,– рассмеялась Хитер.

Осмунд пытливо в неё вглядывался, спросил, сверля её глазами:

–А знаете, люди многое говорят, например, что у вас с Ноланом эксперименты не только в лаборатории, но ещё и в койке…

Хлёсткая пощёчина оглушила Данкарта. Но вместо того, чтобы накричать на прислугу соседа, он улыбнулся.

–Простите, мисс Харфаух, я просто проверил слухи.

–Таким заявлением Вы оскорбили не только меня, но и Нолана!

–Никогда не думал, что у Нолана столько выдержки…Он же не монах…

Пощёчина давала понять многим мужчинам об их недостойном поведении, но только не Осмунду, казалось, сопротивление лишь подстёгивает его к новым попыткам завоевать эту особу. Желание прижать её к себе, обнять и поцеловать становилось непреодолимым. Если первый раз он обнял её играючи, проверяя на порядочность, то теперь увлечение нарастало с каждой минутой. И с умной девушкой было ещё и интересно!