Игорь Николаев - Иван и Александра

Иван рогатиною в бок
Ударил так, как сил хватило.
Не разбираясь, а как мог.
Не до прикидок точно было.

Ударил, выдернуть успел
И отскочил шагов на восемь.
Медведь отпрянул, заревел,
Мол, кто ему тут вызов бросил.

Оставив жертву на потом.
Слюна текла из злобной пасти.
Зверь был взбешён и был готов
Порвать обидчика на части.

Медведь поднялся, зарычал,
Но мужики уже собрались.
Иван рогатину держал,
Степан поднял тяжёлый камень.

Медведь метнулся к одному,
Но камнем получил по морде.
Отпрянул, мордой мотанул,
А не понравилось как вроде.

Но ненадолго отступил
И снова кинулся в атаку.
И видно было: не шутил,
Смертельную затеяв драку.

Они не знали, как же им
С такою глыбою тягаться.
А зверь, видать, матёрый был
И, в общем, знал, как дальше драться.

Медведь спокойно, не спеша
Их гнал по лесу, словно зайцев.
Спустилась в пятки их душа,
Куда бежать, что делать дальше.

И стали вспоминать они
Рассказ охотников бывалых,
Как те с рогатиною шли
Медведя брать, и получалось.

И смысла нет бежать вперёд,
Зверь раненый вдвойне страшнее.
Он их по запаху найдёт,
Следы запутать не сумеют.

Припомнили они точней
Из тех охотничьих рассказов,
Что нужно действовать быстрей
И сообща всем надо, сразу.

Они слегка оторвались
И притаились за кустами.
Все действия обговорив,
Сидели молча, тихо ждали.

И вот раздался веток хруст,
Рычанье и сопенье злое.
Иван решил убить, рискнуть,
Зато оставит их в покое.

Он сжал рогатину в руках
И в напряженье ждал, ну, ближе.
И вот медведь уж в двух шагах,
И он ему навстречу вышел,

Точнее, прыгнул из кустов,
И зверь сначала отшатнулся.
Потом поднялся во весь рост
И на Ивана замахнулся.

Зверь навалился и взревел,
И дыбом сразу встала холка.
И зарычал, и захрипел,
Упал и замер уж надолго.

Да, повезло им, что сказать,
Рогатина попала в сердце.
А если б нет, не убежать,
Куда в лесу от зверя деться.

Иван в крови измазан был.
Медведь плечо задел когтями.
«Пошли скорей обратно к ним», —
Сказал. И к речке побежали…

Картина мрачная была.
В крови был Фёдор, без сознанья.
А рядом Сашка вся в слезах,
И речки тихое журчанье.

Иван присел, обнял её,
Она прижалась и затихла.
Да, Фёдор был ужасно плох,
Ему нужна была больница.

Что делать, как им дальше быть,
Они сидели и решали.
Отсюда надо уходить,
Чтоб вновь медведи не напали.

Двумя ножами кое-как
Берёзки тонкие свалили.
И из одежды, что была,
Носилочки соорудили.

«Навряд ли Федю мы спасём,
Но здесь ведь тоже не оставим.
Тихонько вдоль реки пойдём,
Глядишь, кого и повстречаем».

Темнело, скоро ночь уже,
Вот и луна на небо вышла.
Пусть завтра будет без дождей.
И птиц почти уже не слышно.

Укрыли Фёдора теплей.
Он так пока и не очнулся.
Что принесет им новый день,
Пора б удаче улыбнуться.

Пусть хоть немного, хоть чуть-чуть,
Пускай намёк хоть им подарит,
Что верный выбран ими путь,
Тогда на сердце легче станет.

Скатилось солнышко за лес,
Костёр горел, трещал, искрился.
Степан тихонько что-то пел,
Наверно, вспомнил близких лица.

Иван сидел, обняв её,
Уже родную Александру.
Им было вместе хорошо,
Друг друга ощущая рядом.

И вскоре сон её сморил,
Он лёг, укрыв её теплее.
Прижал к себе и ощутил,
Что любит с каждым днём сильнее.

Она легла ему на грудь
И тихо, сладко задремала.
Пусть ей приснится что-нибудь
Из сказок, что она слыхала…

Вот белокаменный дворец
И с золотыми куполами.
Фонтаны плещут во дворе,
И сад с прекрасными цветами.

Деревья дивные стоят
С плодами, что и мёда слаще.
А птицы на ветвях сидят —
На свете не найдешь прекрасней.

Их трели услаждают слух,
Их оперенье восхищает.
Здесь нет похожих даже двух.
Всё разноцветием сияет.

Здесь солнце светит круглый год.
Здесь непогоды не бывает.
Здесь всё спокойно и светло,
И горя здесь никто не знает.

Животных тут красивых тьма
Различной формы и окраски.
Вода прозрачна и нежна,
И звуки музыки прекрасны.

Она и он, и всё в коврах.
Он принц, она его принцесса.
В красивом зале всё в огнях,
И вот уже им стало тесно.

Они взлетают и парят,
И фейерверков брызги блещут.
Под ними кружится земля,
И жизнь как сказочная песня…

Луч солнца звёзды стёр с небес,
Их синевой накрыло небо.
Свет яркий пробивался в лес,
Но этот день счастливым не был.

Скончался Фёдор тихо в ночь.
Ножами вырыли могилу.
Крест из берёзовых стволов.
Прими, земля, родного сына.

Резное имя на кресте
И – хоть примерно – дата смерти.
Вокруг шумел дремучий лес,
Стволы качал бродяга-ветер.

И снова ночь, а после день.
Природы вечное движенье.
Горит костёр, танцует тень,
Скользит и кружит меж деревьев.

А звёзды в небе как цветы.
Переливаются и блещут.
И из бездонной темноты
Глядит на них немая вечность.

И где-то там, возможно, есть
Такой же мир, и лес, и речка.
И кто-то так же, как и здесь,
Глядит на них сквозь бесконечность.

Конечно, всё у них не так.
Другие краски, взгляды, речи.
Но иногда сквозь звёздный мрак
Они глазами ищут встречи.

Лучи от взглядов всех миров
Летят, вселенную пронзая.
Но только взгляд один родной
Нам прямо в сердце попадает.

Взгляд этот дарит нам огонь,
Который никогда не гаснет.
Тепло, и радость, и любовь.
Что может быть ещё прекрасней?

Холодный свет от звёзд летит.
Ночь, и луна, и шёпот речки.
Она, прижавшись, тихо спит.
Он спит, обняв её покрепче…

Запели птицы, и опять
Ночь растворилась в ярком свете.
Путь надо дальше продолжать,
А место в памяти отметить.

Ну что ж, простились, и пора.
Попили кипятка, собрались.
Опять идти. Сюда? Туда?
Кругом неведомые дали.

И вдруг в лесу какой-то хруст.
Медведь, наверно, снова лезет.
Они укрылись все за куст,
Пускай их лучше не заметит.