Василиса Волкова - Три лепестка королевской лилии

– Мне их? Или меня им? – снова саркастично спросила Анна.

– Всем вам это знакомство пойдет на пользу. – уклончиво ответил Готье.

Анна прошлась по вечернему холодному замку. Он все так же не внушал ей чувство гостеприимства в темное время суток, как и в дневное. Анна с щемящей тоской вспомнила родной Киев, где все было так тепло и привычно. И деревянные терема, и просторные светлицы, и горницы, печки и, конечно, бани. Улыбающиеся лица комнатных девушек, прекрасные, как древние богини, сестры, суровая и не менее величественно-красивая мать. Охота с братьями, верховые прогулки по осеннему лесу. Лирники и гусляры, танцовщики и цирковые акробаты, отцовская библиотека в Храме, ученые мужи и монахи, ведущие умные разговоры о Боге и природе естества. Послы из Византии, разодетые в шелка, суровые норманны, героические варяги на пирах…Все это осталось в прошлом, далеко на Востоке. В прошлой жизни. Теперь ее ожидала одинокие холодные замки, мрачный и суровый пожилой муж и абсолютно чужие люди. И единственным осколком, связывающим ее с Русью остается верная Милонега, которая несмотря на увещевания епископа и Сен-Меран увязалась за княжной на этот ужин к королю. Ощущая ее присутствие позади, Анна немного успокаивалась, чувствуя обычную уверенность в себе, которая была сейчас так необходима. От этого ужина зависело многое – сумеет она понравится королю, значит свадьбе быть. А если нет – придется позором покинутой невесты возвращаться домой. И этого, последней незамужней дочери Великого князя вовсе не хотелось.

Стоящая на часах стража пропустила княжну и ее неизменную спутницу в личные покои короля. Русинка оказалась в небольшом помещении, видимо служившим ему чем-то средним между кабинетом и столовой. Десяток свечей да огонь камина не разгонял тьму, и царил приглушенный полумрак. В этом тусклом отблеске Анна различила, что обстановка была в общем-то очень проста: на стенах висели одинокий гобелен с непонятным сюжетом, оленьи рога и оружие, посередине комнаты стоял небольшой стол, три стула-кресла. Вот собственно и вся мебель. Генрих уже сидел во главе стола на кресле – некоем подобии трона, спиной к камину, как и раньше, мрачный и суровый он зябко кутался в меховую накидку и сжимал в руке все тот же кубок для вина. Ужин уже был готов, и все яства ожидали своей очереди на столе, выделяясь на льняной когда-то белоснежной скатерти, распространяя аппетитный запах: фрукты, хлеб, мясо и дичь. За креслом короля стоял уже знакомый Шарль и держал большой кувшин с вином. Двое мужчин о чем-то тихо переговаривались, стоя у камина. Один ворошил угли большой кочергой, стоя к Анне спиной. Княжна кивнула королю в знак приветствия, и тот тяжело вздохнул и хрипло произнес:

– Прошу, присаживайтесь княжна. – он указал ей на стул-кресло за столом. – Я пригласил вас разделить нашу трапезу, хотя обычно предпочитаю ужинать в компании моих друзей и самых знатных и близких мне вассалов.

– Я польщена вашим вниманием и доверием, Ваше Величество . – обворожительно улыбнулась Анна. Король на минуту задержал на ней тяжелый взгляд, но она его снова выдержала, и он продолжил.

– Я хотел представить вам, сударыня, моих ближайших соратников, которые собрались здесь почти все. Не хватает только моего младшего брата Эдо. К сожалению, их не так много, но каждому из них я могу доверить свою жизнь и честь.

Из тени от камина вышел невысокий мужчина лет сорока. Высокий лоб, цепкий взгляд и острая борода, большой рост и широкие плечи выделяли этого человека. Он недружелюбно посмотрел на Анну, но поклонился ей с почтением.

– Представляю вам, княжна, графа Бодуэна V Фландрского, моего родственника. Моя сестра Адель во втором своем браке его супруга.

– Мое почтение, принцесса. – сухо произнес он, Анна кивнула и улыбнулась самой обворожительной улыбкой, на которую была способна. Бодуэн невозмутимо уселся по левую руку от короля, проигнорировав ее дружелюбие. Анна с едкостью заметила, что у этого человека, как и у короля, способность улыбаться вовсе отсутствует. Но очень скоро, Анна позабыла про Бодуэна и про его умение смеяться, так как мужчина, ворошивший угли в камине выпрямился и вышел на свет. Анна вздрогнула: ее снова прожег острый взгляд уже знакомых зеленых глаз. Несомненно, это был он, тот богатый приближенный из Тронного зала, стоявший так близко к Генриху. Теперь он был гладко выбрит, и княжна могла лучше рассмотреть лицо: мужественные узкие губы, небольшая родинка справой стороны на подбородке, крупный нос с горбинкой и очень выразительные лукаво блестевшие зеленые глаза из-под черных ресниц. Его шикарная грива волос непослушными кольцами спускалась на плечи, сливаясь по цвету с темной туникой. Он смотрел на нее все так же дерзко оценивающе, а на губах играла все та же надменно-загадочная улыбка.

– Позвольте представить вам, княжна, – махнул рукой король. – Рауль де Крепи де Вексен граф Валуа. – она кивнула, постаравшись улыбнуться так же, как Бодуэну, но поняла что терпит фиаско: под этим пронизывающим насквозь взглядом она терялась. Мысли разбегались в разные стороны, а лицо никак не желало слушаться свою хозяйку. Девушка покраснела и опустила глаза. Рауль победно поднял подбородок. Он прижал правую ладонь к сердцу и изящно поклонился, не опуская прожигающего взгляда с Анны.

– Княжна, добро пожаловать во Францию. – вкрадчиво произнес он, а Анна ощутила, что щеки ее еще сильнее залил румянец, однако его слова пролились бальзамом на душу: кроме короля и Готье ее славянским родным титулом ее никто не называл здесь. Анна сделала волевое усилие, приказав успокоится бешено бьющему сердцу, и подняла глаза на Рауля и как можно спокойнее ответила:

– Благодарю вас, граф. Мне очень приятно, – она перевела свой твердый взгляд на короля, – что меня принимают столь радушно, ваше величество. Благодарю вас за доверие и расположение. Ваши друзья – мои друзья, и коли вы доверяете им свою жизнь, я могу безбоязненно доверить им свою.

Валуа и Бодуэн удивленно переглянулись, словно не ожидали от девицы такой длинной и умной речи. Король же, не отрываясь, смотрел на свою невесту. Пытаясь видимо ее оценить, Генрих искал признаков лицемерия в ее поведении или обмана, но не находил. Он был заинтересован русинкой и не спускал с нее внимательных глаз, стараясь рассмотреть ее получше и узнать, что же кроется за этой ангельской внешностью. Анна отвечала на его тяжелый взгляд легкой и дружелюбной улыбкой, а мягкий взгляд лучезарных серых глаз из-под длинных черных ресниц излучал радушие и очарование.

– Надеюсь, княжна, – нарушил повисшее молчание Рауль, – ваше путешествие было не обременительным?

– Вовсе нет, граф. – Анна постаралась не смотреть на него, чтобы не смутится снова. Она подставила кубок для вина, Милонега, до этого тенью стоявшая за ее спиной, мгновенно его наполнила. – Мой дядя Казимир, король Польши, муж моей родной тетушки Добронеги, любезно принял нас в Кракове, сопроводил через свои земли до самых границ своего государства на западе. Император Священной Римской Империи принял наш кортеж не менее гостеприимно, предложил посетить Ахен и поклониться праху Карла Великого.