Василиса Волкова - Три лепестка королевской лилии

– Вот как? – поднял брови Рауль. Король продолжал буравить взглядом Анну и пить вино. Бодуэн все так же молчал, но первый приступил к еде. На его тарелке высилась гора еды, и он с удовольствием рвал кусок курятины руками, выедая самые нежные места. И только Валуа в своем кресле не притрагивался ни к вину, ни к пище. Он сидел прямо, словно статуя, подперев голову рукой, и по-прежнему прожигал глазами княжну, но дерзкая улыбка с лица исчезла. – Разве Император был благосклонен к вам? Насколько мне известно, после того, как он отверг брак с вами, предложенный Киевом, отношения между вашими державами несколько охладели.

– Вы правы, – Анна не менее дерзко посмотрела на Рауля, нахмурив бровки, и тот недоуменно замолчал. – Но мой брат Владимир женат на племяннице Императора Оде. И Генрих дорожит дружбой Норвежского королевства, где правит сейчас муж моей старшей сестры Гаральд Храбрый. К тому же, он только-только сейчас наладил мир в мятежной Венгрии, заручившись дружбой с королем Андрашем, мужем моей сестры Анастасии.. Возможно, учитывая, наши с ним тесные родственные связи, император и был столь гостеприимен. – Анне очень хотелось есть, она позволила себе положить на тарелку гроздь винограда и даже отщипнуть пару ягод, прежде чем продолжить. Она понимала, какой эффект производят ее слова, сказанные между делом, о родственных связях Рюриковичей. Происходящее было ясно ей как Божий день: король вместе со своими высшими вассалами решил устроить ей смотрины, чтобы составить себе о ней мнение. И сейчас, Анна отчаянно хотела прибавить себе веса в их глазах, ссылаясь на свою многочисленную родню во всей Европе. Из-под опущенных ресниц она тайком наблюдала за своими собеседниками, отчаянно пытаясь понять что же происходит в их головах: граф Фландрии Бодуэн, будучи неспокойным соседом императора Генриха, и даже вассалом его, скосил на нее глаза, но как ни в чем не бывало продолжил жевать. Лицо графа Рауля, было каменным, а в глазах читался мучительный мыслительный процесс, в ходе которого Валуа что-то просчитывал. По лицу Генриха же ничего понять было не возможно: он все так же мрачной тучей развалился в кресле, пил вино и буравил взглядом княжну. Анна с удовольствие поняла, что словами о своей семье она добилась ожидаемого результата, и решила уколоть французов, стараясь использовать самый невинный тон, на который была способна: – Поэтому путь через Европу нашему кортежу максимально обеспечили безопасность мои родственники. Чего нельзя сказать о ваших землях.

– О чем вы, княжна? – в момент подобрался Бодуэн и даже перестал жевать.– Вам что-то угрожала по пути сюда?

– Вскоре после пересечения границы с Империей, мы отправились по тракту, ведущему в Реймс. Но из-за весеннего половодья уровень воды в реках поднялся, и нам пришлось сильно изменить направление к северу и проехать через город Амьен, где мы провели ночь. По совету епископа Роже мы не стали останавливаться в замке графа, а воспользовались странноприимным домом. По его словам места там не спокойные. – краем глаза Анна заметила, как дернулся граф де Валуа и заметно напрягся. – Уже на следующий день, по дороге в область Иль-де-Франс, едва мы выехали из города, на наш обоз напал отряд хорошо вооруженных всадников, стараясь захватить наше имущество. Мои дружинники отбили их атаку, и они скрылись в лесу. Одного из этих разбойников нам удалось захватить, а допросив его, мы узнали, что это были люди герцога Нормандского, которые сопровождали его важного посланника в Амьен. Но на обратной дороге встретили нас и посчитали легкой добычей.

– Что? – взревел Генрих так, что Анна вздрогнула, и ударил кулаком по столу.

– Ваше высочество, – грозно сверкнул глазами граф Фландрии, – повторите еще раз. В Амьене был отряд всадников герцога Нормандского?

– И они посмели напасть на вас? – не менее угрожающе спросил Валуа. – Где этот ваш пленный?

– К сожалению, этот воин был тяжело ранен, а мои дружинники… как бы это сказать… Переусердствовали с методом допроса. Нормандец упорно не желал сообщать, проявляя чудеса стойкости, кому они служат, и какой сюзерен снабдил их такими хорошими воинскими доспехами: кольчуга на воине и его меч стоят небольшое состояние.

– Ваше высочество, – Рауль подался вперед, в свете пламени камина, его напряженные глаза горели каким-то неестественным огнем, – вы уверены, что этот рыцарь не солгал? Что посланник Нормандии мог делать в Амьене?

– Возможно, граф, – резко ответила Анна, – этот разбойник и мог придумать такую легенду. Но в одном из обозов мы привезли в Реймс штандарт, который, видимо он нес, сопровождая этого самого важного посланника в Амьен. На знамени посла два желтых льва на красном поле. Как мне объяснил епископ Роже, это герб герцогства Нормандского.

– Вильгельм вконец обнаглел! – Рауль повернулся к Генриху. Его глаза горели огнем, шевелюра волос от резкого движения облаком поднялась вокруг головы, а крупная мозолистая ладонь с размаху в ярости вонзила лежавший рядом кинжал в стол. Звякнула посуда, несколько виноградин сорвались с блюда и покатились на пол, бокал Анны опрокинулся, и на скатерть пролилось красное вино. – Что его посланник забыл в Амьене? О чем они еще могут договариваться с этим старым дураком?

– Снова этот Бастард! – вторил Бодуэн. – Снова он! Хороша благодарность за все! Снюхаться с этим амьенским…Прости, Рауль… Но это чистой воды предательство. Последняя фраза, адресованная Валуа удивила Анну. Разумеется, напасть на кортеж невесты короля – неслыханная дерзость. Но почему именно Рауль так остро отреагировал на происходящее?

– Ваше Величество, я вижу, что принесла важные новости? – постаралась невозмутимо спросить Анна, хотя вид трех разъяренных мужчин вызвал у нее до сей поры редкое чувство страха. Сердце колотилось как сумасшедшее, руки словно парализовало. Она переводила взгляд то на одного мужчину, то на другого, то на третьего. Рауль сжимал рукоять кинжала, воткнутого в стол, Бодуэн сжимал кулаки, ходил желваками. Но самую страшную картину представлял собой Генрих: внезапно он вскочил, роскошная меховая шаль упала на пол, он даже не заметил этого. Тяжелыми шагами, топая кованными сапогами, он метался по комнате, то и дело хватал меч и кинжал. Король издавал устрашающие звуки, больше похожие на рык разъяренного зверя. Наконец, он схватил свой кубок с вином и со всей силы швырнул его о стену.

– Я не хотела, чтобы мои слова так подействовали на вас, Ваше величество. – вкрадчиво произнесла Анна, стараясь утихомирить гнев короля. – Я чувствую себя виноватой, мне не стоило проезжать через Амьен? Следовало дождаться, пока уровень воды в реках спадет? Но мы торопились как могли, так как очень не терпелось познакомиться с вами.