Пейдж Брэнтли - Пробуждение сердца

Хью и Мартин свернули с главной улицы, и тут их подхватил людской поток. Торговцы, погонщики с гуртами скота, телеги, пешеходы, верховые – все двигались по грязным улочкам в направлении рынка. На рыночной площади царило настоящее столпотворение: толпы людей двигались среди корзин с рыбой и ранними овощами; лекарственные травы, пряности, одежда и прочий мыслимый товар лежали на брошенных прямо на землю рогожах или громоздились на прилавках.

Тушки неосвежеванных кроликов и неощипанных гусей гроздьями висели на столбах, а рядом в плетенках ждали своей участи их живые сородичи. На площади стоял оглушительный и несмолкающий шум: визг и хрюканье свиней, ржание лошадей, крики продавцов и покупателей, спорящих из-за какого-нибудь пенни с яростью смертельных врагов, вопли и смех детворы, шнырявшей в толпе. Тут же продавали свиней, овец и бычков; барышники вовсю расхваливали лошадей. Хью казалось, что здесь можно купить все, что душе угодно, и притом недорого.

Первым делом Хью отыскал подходящую таверну, расположенную возле рынка, под названием «Веселая подружка». Собрав несколько мальчишек и дав им по монетке, он велел пробежать по рынку и ближайшим улицам, выкрикивая:

– Требуются сильные мужчины! Хорошее жалованье и земля в аренду на Севере! Приходите в полдень в таверну «Веселая подружка»!

Результат был быстрым и ошеломляющим. К полудню в таверне было не протолкнуться от народа, в основном всякого рода проходимцев и искателей приключений, юношей и мужчин, старых и молодых, горевших желанием начать новую жизнь на Севере.

– Боже правый! – воскликнул Мартин и присвистнул сквозь зубы. – Как вы потом узнаете, кого выбрали, а кого нет? Они все на одно лицо.

Замечание было дельное, об этом стоило подумать. В этот момент мимо них протискивалась толстушка, прислуживавшая в таверне. На ней была тонкая шерстяная юбка бордового цвета, а пухлую шею украшали грубо раскрашенные деревянные бусы. Хью поймал ее за локоть:

– Сколько хочешь за бусы?

– Можем обсудить это наверху, мой дорогой сэр, – сладко улыбнулась девица.

– Мне нужны только твои бусы, ничего больше. Хочешь шиллинг?

– Это мои любимые бусы, – жеманилась она, прикрывая рукой пухлую шею. – Но если дашь две монеты…

Мартин, тараща глаза, делал знаки хозяину.

– Да она сама вместе со своими бусами не стоит двух монет, – тихо бормотал он на ухо господину, словно предостерегающий голос разума.

– Шиллинг, – равнодушно сказал Хью.

– Ого! – протянул мальчишка, оказавшийся рядом. – Да она за неделю столько не заработает, обчищая карманы пьяных посетителей.

Толстая красотка бросила на мальчишку злобный взгляд.

– Ладно, пусть будет шиллинг, – сказала она, снимая бусы через голову.

Хью принял их и бросил в подставленную ладонь монету.

– Есть у тебя нож? – обратился он к Мартину. Тот кивнул, не скрывая своего недоумения.

– Каждому, кого я выберу, – объяснил Хью, – дашь бусину, срезав ее с нитки, и предупредишь, что это будет доказательством того, что он принят в свиту.

Несколько часов потребовалось Хью, чтобы поговорить с бесконечной очередью претендентов, по-своему испытывая их. Наконец он отобрал двадцать человек. Некоторые прежде были солдатами. Один детина, по имени Румолд, названный так матерью в честь одного из святых, поражал могучим сложением. Другой был помощником кузнеца, делавшего доспехи. Третий, которого звали Донел, работал у колесного мастера за скудную еду и ночлег и знал, где можно недорого купить хорошую коляску.

Отобранные люди были в большинстве своем молоды, но уже успели потерять надежду на то, что жизнь еще улыбнется им. У всех была схожая история. Словоохотливый парень, работавший в кожевенной мастерской, заметил:

– В Виндзоре таким, как я, надеяться не на что, а в Лондоне и подавно. – С горечью он поведал о том, как отправился в Лондон на поиски удачи, но через две недели вернулся назад, заработав лишь кучу синяков да сломанную челюсть. – Меня ограбили, избили и бросили подыхать в канаве.

Он был неказист с виду, но умен и практичен, последнее он сразу доказал, сказав, что знает человека, который дешево отдаст им отличных лошадей, ибо нуждается в деньгах, чтобы расплатиться с долгами.

К концу дня Хью обошел весь Виндзор и заключил уйму сделок. Некоторые были очень удачны, другие, по его собственному признанию, – не слишком, что не особенно огорчало его. Во всяком случае, он выполнил все, что наметил сделать, потратив при этом меньше денег, чем намеревался.

Договорившись с человеком, продававшим лошадей, Хью и его оруженосец возвращались через рынок, который к этому времени совсем опустел. Только несколько торговцев, приехавших на повозках из отдаленных деревень, сидели группками вокруг костров, передавая друг другу мехи с вином и элем, и хвастались, кто больше и выгодней продал товара.

Темнело. Хью и Мартин держали путь к замку, усталые и голодные. Хью уже был готов поужинать в одной из таверн, но в конце концов решил, что еда и вино в кухне замка подойдут им больше.

Мартин согласился, что, по крайней мере, это должно быть так. Не останавливаясь, они шагали дальше под урчание в пустых желудках. Дорога, которую выбрал Хью, лежала по улицам со множеством таверн.

Вокруг было людно, как днем. В воздухе разносился запах жарящегося мяса, раздавались громкие голоса, трепетало пламя факелов. Весенний воздух, казалось, был пронизан каким-то сладострастным возбуждением. Впечатление усиливали женщины, стоявшие в дверях таверн и манящими голосами зазывавшие прохожих, выставляя в пляшущем свете факелов то полуобнаженное плечо, то приоткрытую грудь.

Позванивая шпорами, Хью и Мартин шли по улицам, где в этот час порок являл свой лик, отмеченный печатью алчности и убожества. Они свернули в темный и грязный проулок среди жалких лачуг, насыщенный вонью нечистот, который вел к задним воротам замка, и зашагали, держась ближе друг к другу.

В темноте Хью различил впереди какой-то неясный силуэт.

– Берегись, – предупредил он своего спутника, полагая, что кто-то поджидает их, скрываясь во мраке, ибо разбой в Виндзоре был обычным делом.

Мартин кивнул и положил руку на рукоять кинжала.

Внезапно темный расплывчатый силуэт зашевелился и распался на две отдельные фигуры – мужчины, лежащего ничком в липкой грязи, и женщины. Это определенно была женщина, ибо Хью и Мартин заметили, как метнулись широкие светлые юбки. Юноши бросились вперед.

Мартин ухватил юркую вырывавшуюся женщину и прижал к стене лачуги. Их шумная борьба разбудила хозяина, который принялся возмущаться сквозь тонкую стену.

Хью крикнул, предупреждая Мартина:

– Осторожней, у девчонки может быть нож! – А сам присел на корточки возле распростертого на земле человека.