Розмари Роджерс - Связанные любовью

Тем не менее терзавшие его подозрения не отступили, не рассеялись.

— Нет.

Некоторое время Эдмонд пристально смотрел на брата.

— Знаешь, после появления здесь мисс Софьи ты ведешь себя немного странно. Тебе не кажется, что невольное увлечение этой женщиной подтолкнуло тебя к тому, чтобы отыскать в ней какие-то изъяны? Может быть, отсюда и подозрения?

Стефан нетерпеливо покачал головой. Да, конечно, увлечение было, с этим не поспоришь, но с недоверием оно связано не было. Недоверие возникло в результате ее действий.

— Она навлекла на себя подозрения, потому что, проведя эти дни в Мидоуленде, вела себя так, словно искала клад, — возразил он. — И особенно ее интересовали мамины апартаменты.

— Уверен?

— Абсолютно. Эдмонд покачал головой.

— Что она могла там искать?

— Думаю, что-то имеющее отношение к России. Но среди привезенного мамой из Санкт-Петербурга ничего особенно ценного нет. — Стефан поиграл желваками. — По крайней мере, ничего ценного для посторонних.

Эдмонд нахмурился. Он, как и Стефан, бережно охранял любую память о родителях.

— И вот теперь она исчезла.

— Да.

— Что будешь делать? Для себя Стефан уже все решил и теперь, не колеблясь, повернулся к стоящей в конюшенном дворе карете.

— Поеду за ней. Эдмонд схватил его за руку.

— Подожди.

— Что еще?

— Не забывай, ты — герцог Хантли. У тебя есть определенные обязанности. Ты не можешь просто так прыгнуть в седло и ускакать неведомо куда.

Слышать такое от брата было смешно, и Стефан иронично вскинул бровь.

— Подумать только, кто учит меня ответственности.

— Признаю, я не был образцом для подражания, — с кривой усмешкой признался Эдмонд, — и предсказуемостью не отличался, но ты — другое дело.

— Мягко сказано, брат. Ты всю жизнь делал что хотел. Играл. Уходил из дому, никого не предупредив, и отсутствовал порой неделями. С чего вдруг такие перемены?

— Все правильно, но я всегда знал, что в любом случае могу рассчитывать на брата, что ты вытащишь из любых неприятностей. Точно так же на тебя рассчитывают теперь другие.

Стефан нетерпеливо вырвал руку.

— Я знаю свои обязанности.

— А раз так, то знаешь, что должен остаться в Мидоуленде. Если хочешь, я могу связаться со своими знакомыми в России и…

— Нет, — резко бросил Стефан.

Он понимал, что ведет себя безрассудно. Что в погоню за Софьей можно послать слуг, которых у него добрая сотня. Но оскорбленная гордость не принимала вариант, при котором он отказывался от удовольствия самолично схватить ту, что стала проклятием и смыслом его теперешней жизни.

Он пытался убедить себя, что это всего лишь гнев, отклик на ее попытку предать его, но в глубине души понимал, что причина в другом. Софья… принадлежала ему. И поскольку отказаться от нее он не мог, оставалось только найти ее и вернуть на место. Туда, где она и должна быть.

— Мисс Софья — моя проблема, и разобраться с ней я намерен лично.

— Так ты признаешь, что дело личное, — проворчал Эдмонд.

— Тебя оно не касается.

— Проклятье. — Эдмонд стиснул зубы, чтобы не сорваться на бессмысленный спор, и подавил вздох. — Пообещай хотя бы, что возьмешь с собой слуг.

— Я в состоянии справиться сам. Эдмонд развел руками:

— Ты просто сошел с ума. Понимаешь? Стефан кисло усмехнулся. В этом он был полностью согласен с братом.

— Ступай к жене и займись ею, — сказал он и, повернувшись, направился к карете.

Париж

Готовясь к побегу, Софья опрометчиво полагала, что самое трудное ждет в начале: незаметно ускользнуть от Стефана и не попасть в руки незнакомца с ножом, поджидающего ее где-то у поместья.

Глупо, конечно.

Решение возвращаться в Санкт-Петербург сушей, а не морем было единственно правильным. Во-первых, рассуждала она, никто не станет искать ее на севере, а во-вторых, корабль представлялся ей местом слишком опасным, западней, из которой некуда бежать.

К несчастью, ей пришлось сменить внешность и рассчитывать только на те скромные средства, что были у нее с собой. В Дувре задержались — Петр занимался продажей кареты, доставал фальшивые паспорта и покупал билеты на паром, а служанка рыскала по местным магазинчикам в поисках черных креповых платьев и шляпок с вуалью, которые скрыли бы их от любопытных глаз. В Кале случилась новая заминка — Петр не сразу нашел надежную карету, которая довезла бы их по разбитым дорогам до французской столицы.

Неудивительно, что к тому времени, когда они достигли пригородов Парижа, терпение ее было на пределе и не лопнуло вместе с задним колесом, попавшим в предательскую выбоину. Поломку устраняли два дня, и к концу второго Петр сообщил, что мастера еще не справились.

В тот момент, когда он принес эту новость, они стояли перед облицованным известняком отелем с коваными перилами и резными гирляндами над узкими окнами. Единственными достоинствами заведения были умеренные цены и близость к Сен-Оноре, но ничего лучше путешественники позволить себе не могли.

К тому же никому бы и в голову не пришло искать здесь Софью.

— Колесник божится, что завтра к утру все закончит, — проворчал Петр.

Софья сердито раскрыла черный кружевной веер. Погода стояла безветренная, и летняя жара постоянно собиралась на этих узких улочках, между теснящимися друг к другу домами. В отсутствие свежего ветерка Софья чувствовала себя увядающим цветком. Дышать под тяжелой черной вуалью становилось все труднее, тело под черным платьем отчаянно потело, и ей постоянно хотелось почесаться.

— Он ведь обещал закончить сегодня.

Петр пожал плечами. Высокий, плотный, с непослушной копной каштановых волос и карими глазами, он отличался стоическим спокойствием и железной выдержкой. Именно поэтому, зная, что может положиться на Петра в любой ситуации, Софья и выбрала его для путешествия в Англию.

— У маркиза Девуа, спешившего из Парижа в Булонь, тоже сломалась карета, и нашего мастера срочно вызывали вчера к нему. Вернулся только сегодня утром.

Софья вздохнула.

— Конечно, для него куда важнее маркиз, чем какая-то вдова.

— Похоже, что так.

— Хорошо. — Софья попыталась справиться с обвивавшим ее змеиными кольцами отчаянием. Что толку злиться, топать ногами и кричать. Так или иначе, денег на покупку новой кареты нет, и они обречены ждать, пока приведут в порядок старую. — Что ж, придется сказать хозяину, что мы еще задержимся.

Петр виновато понурился:

— Извините, госпожа.

— Ты ни в чем не виноват. Всего не предусмотришь. — Софья похлопала его по плечу. — Сходи позавтракай.

Петр кивнул и направился в сторону ближайшей кофейни, а Софья, проводив его взглядом, закрыла веер и оглянулась на отель. Возвращаться в тесный, душный номер не хотелось. Страх, злость, тревога… она просто не находила себе места.