Нора Робертс - Суженый Меган

– Прекрасно, не торопись, но добавь в свои уравнения вот это.

В два прыжка Найт подскочил к Мег, рванул к себе и напал на соблазнительный рот.

– Ты чувствуешь то же, что и я.

Так и было… и собственные эмоции ужасали.

– Это не ответ.

– Это единственный ответ, – впился в нее глазами Найт. – Я тоже не искал тебя, Меган. Меня прекрасно устраивал мой образ жизни. Но ты все изменила. Так что придется как-то потеснить свои чудненькие аккуратненькие колонки и столбики и выделить место для меня. Потому что я люблю тебя и твердо намерен заполучить. И ты, и Кевин станете моими.

Потом внезапно отпустил жертву:

– Подумай об этом.

И вышел.

Идиот. Натаниэль продолжал проклинать себя, крутя баранку по дороге вверх к «Турам». Очевидно, он нашел новый метод ухаживания за женщиной: орать и выдвигать ультиматумы. Вот уж действительно идеальный способ завоевать сердце.

Вытащил Пса с заднего сиденья и не избежал сочувственного облизывания лица.

– Хочешь напиться? – спросил Натаниэль у извивающегося мехового шара. – Нет, ты прав, плохой выбор.

Вошел в здание, отпустил собаку и задался вопросом, чем заняться в качестве альтернативы.

Работа, решил он, более мудрый выбор, чем бутылка.

Найт возился с двигателем, когда услышал знакомый звук гудка. Это Холт возвращался из последнего дневного тура.

Все еще в отвратительном настроении, Натаниэль вышел наружу и спустился к пирсу, чтобы помочь Брэдфорду пришвартоваться.

– На праздники всегда наплыв туристов, – прокомментировал Холт, когда тросы были надежно закреплены. – Сегодня удачные рейсы.

– Угу.

Натаниэль нахмурился на группу людей, все еще болтающихся возле пристани.

– Ненавижу толпу.

Холт вздернул бровь:

– Именно ты придумал экскурсии специально для Четвертого июля, чтобы привлечь клиентов.

– Мы нуждаемся в деньгах.

Натаниэль потопал назад в магазин.

– Что не означает, что мне нравятся скопища людей.

– И кто же это тебя так достал?

– Никто.

Натаниэль вытащил сигару и демонстративно раскурил.

– Не привык болтаться на суше, вот и все.

Холт очень сомневался, что дело в этом, но по-мужски солидарно кивнул и поднял гаечный ключ.

– Копаешься с двигателем.

– Могу собрать мотор и в любое время смотаться отсюда.

Найт злобно зажал сигару зубами.

– Здесь меня ничего не держит. Все, что надо сделать – упаковать вещи и запрыгнуть на любое грузовое судно.

Холт вздохнул, смирившись с участью звукоотражателя.

– Меган, да?

– Я не просил ее падать на колени, ведь так?

– Ну…

– Потому что упал первым.

Даже понимая, как нелепо это звучит, Натаниэль не мог остановиться:

– У этой женщины в голове компьютерный чип. Она даже не мой тип, с этими своими деловыми костюмами и глянцевым портфелем. Кто решил, что я должен обосноваться здесь до конца жизни? С тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, я ни разу не задерживался в одном месте дольше, чем на месяц.

Холт усиленно изображал разборку двигателя:

– Но ведь ты начал бизнес, взял кредит. И насколько я помню, живешь на острове уже полгода и прекрасно себя чувствуешь.

– Это ничего не значит.

– Меган пропускает намеки на свадебные колокола?

– Нет.

Натаниэль нахмурился, глядя на сигару, и рявкнул:

– Улепетывает со всех ног.

Холт отложил ключ:

– Постой-ка. Странная неувязочка: подумываешь о женитьбе и тут же, притопывая ногой, бормочешь о прыжке на любое грузовое судно, потому что тебя здесь ничего не держит?

– Никого не просил меня держать, просто так случилось.

Найт нарочито неторопливо затянулся, затем выругался.

– Черт побери, Холт, я выставил себя дураком.

– Забавно, как часто мы становимся идиотами рядом с женщинами, правда? Вы поссорились?

– Признался, что люблю ее. Она взвилась.

Найт зашагал по мастерской и почти поддался порыву пнуть скамью с инструментами.

– Куда исчезли те времена, когда женщины мечтали выйти замуж, когда свадьба являлась для них священной чашей Грааля, когда они прибегали ко всяческим уловкам, чтобы склонить мужчин к браку?

– В какое ужасное столетье мы попали.

То, что Натаниэль сумел засмеяться, обнадеживало.

– Меган считает, что я двигаюсь слишком быстро.

– Я бы посоветовал притормозить, но слишком хорошо тебя знаю.

Немного успокоившись, Найт поднял рычаг, рассмотрел его, потом снова отложил.

– Сюзанне тоже досталось от Дюмонта. Как ты покончил с этим?

– Много орал, – вспомнил Холт.

– Уже пробовал.

– Дарил цветы. Она питает слабость к цветам.

Что заставило подумать: неплохо бы остановиться по пути домой и нарвать Сюзанне букетик.

– Приносил.

– А не пробовал умолять?

Натаниэль вздрогнул:

– Никогда не пробовал.

И с интересом прищурился:

– А ты?

Холта одолел внезапный интерес к двигателю.

– Мы говорим о тебе. Дьявол, Найт, процитируй какую-нибудь строчку из этой чертовой так любимой тобой поэзии. Не знаю. Не знаток всех этих романтических штучек.

– Но Сюзанну-то заполучил.

– Угу, – расплылся Холт в широкой улыбке. – Так что – вперед, завоюй собственную женщину.

Натаниэль кивнул и отбросил сигару:

– Не сомневайся.

Солнце уже садилось к тому моменту, когда Натаниэль вернулся домой. Перебрал двигатель и прикрутил чехол, но так и не избавился от мерзкого настроения.

В голову пришло изречение, кажется, Горация [13]: «Гнев – кратковременное безумие». И если не научиться справляться с этим самым кратковременным безумием, то можно угодить в комнату со стенами, обитыми чем-то мягким. Невеселая перспектива.

Насколько Найт представлял себе, единственный способ решить проблему – встать к ней лицом к лицу. И к Меган. Что и вознамерился сделать после принятия душа.

– И ей придется иметь со мной дело, так ведь? – спросил Найт Пса, пока щенок выбирался из машины. – Сделай себе одолжение, держись подальше от сильных женщин, у которых ума больше, чем чувств.

Понятливый друг согласно вильнул хвостом в знак сочувствия и побрел к воде.

Натаниэль хлопнул автомобильной дверцей и зашагал через двор.

– Фери?

Найт остановился и прищурился в сгущающиеся сумерки.

– Да?

– Натаниэль Фери?

К нему приближался приземистый мужчина в потрепанных джинсах, здоровый, как танк. Помятая физиономия, самодовольная походка, засаленная шапчонка надвинута до бровей.

Натаниэль сразу признал этот типаж: в кабаках и портах всего мира он видел подобных мужиков, несущих на себе печать неприятностей, как медаль, поэтому инстинктивно подобрался.

– Правильно. Чем могу помочь?

– Ничем, – улыбнулся человек. – А вот я тебя кое-чем порадую.