Стефани Слоун - Дьявол в маске

— Да, конечно.

— Хотя есть еще и герцог, — добавила Шарлотта.

Люсинда замерла. Слава Богу, в комнате было темно, так что тетя не видела выражения ее лица.

— Ухаживание идет по плану, — солгала она, крепко зажмурившись. — К лету Сол будет принадлежать нам.

— Ты, должно быть, меня не расслышала, дорогая. Я говорила о герцоге, а не о лошади.

Люсинда уткнулась лицом в подушку, боясь разрыдаться.

— Герцог? Ну, он… — Она постаралась проглотить комок в горле. — Можно сказать…

— Миледи! — послышался голос их кучера. Следом — три удара в дверь.

— Роджерс?! — в один голос воскликнули Люсинда и Шарлотта.

Кровать чуть не развалилась на две части, так дружно они соскочили с нее — каждая со своей стороны. В темноте они принялись искать свои халаты. Люсинде удалось первой найти халат, и она устремилась к двери.

Распахнув ее, она спросила:

— Роджерс, в чем дело?

— Мне жаль, что я вас разбудил, миледи, но вас зовет хозяин постоялого двора, — ответил кучер, отводя глаза. — Похоже, какой-то джентльмен потерял сознание, а они даже не знают, кто он такой.

Шарлотта туго затянула поясок своего халата и подошла к Люсинде.

— Роджерс, я могу показаться глупой, но чем мы, ради всего святого, можем помочь? Там, внизу, множество разных людей. Почему бы не обратиться к ним?

— Извините, миледи, но этот джентльмен не выпивал с ними перед сном. Он ранен. И прежде чем рухнуть во дворе гостиницы, он спрашивал про леди Люсинду.

Обе женщины в испуге ахнули.

Потом Шарлотта пролепетала:

— Кто же это?..

Стараясь успокоить тетю, Люсинда похлопала ее по руке.

— Конечно, я ничего не знаю, но уверена, что этому есть какое-то разумное объяснение…

Роджерс вопросительно взглянул на них.

— Так как, вы пойдете?

— Да, конечно, — ответила Шарлотта, взяв из руки Роджерса свечу. — Мы сейчас.

Шарлотта решительно закрыла дверь и вернулась в комнату к своим вещам.

— Ну что ты об этом думаешь?

— Ничего. — Люсинда поспешно стаскивала с себя ночную рубашку.

— Давай я тебе помогу, — предложила Шарлотта, подходя к племяннице.

Когда обе оделись, Люсинда подбежала к двери и открыла ее.

— Дорогая, минутку! — крикнула Шарлотта.

— В чем дело? — Люсинда обернулась.

— Дорогая, я знаю, для тебя это было тяжелое время. Уинни и прочее… — Тетя взяла Люсинду за руки. — Видишь ли, я беспокоюсь, как бы вид тяжелораненого мужчины не оказался для тебя той пресловутой соломинкой, которая сломала хребет верблюду.

Люсинда попыталась улыбнуться.

— Так ты хочешь сказать, что я — верблюд?

— Люсинда! — воскликнула Шарлотта. И тоже улыбнулась. — Я пытаюсь сказать вот что: всему есть предел. Столько неприятностей ты можешь просто не вынести.

Люсинда решительно покачала головой:

— Нет-нет, тетя Шарлотта. Я выдержу. Потому что иногда в жизни бывает и так, что у человека просто нет выбора. Ты согласна со мной?

— Да, полностью, — кивнула Шарлотта. Ласково погладив племянницу по щеке, спросила: — И когда же ты стала такой мудрой, дорогая?

— Ровно пятнадцать секунд назад, — ответила Люсинда, лукаво улыбаясь. — Идем?

— Идем.

Женщины вышли в коридор и осмотрелись. Роджерс стоял неподалеку, дожидаясь их.

— Идите за мной, леди.

Они последовали за кучером по слабо освещенному коридору. Шум, доносившийся снизу, уже немного утих.

— Вот мы и пришли, — сказал Роджерс, указывая на последнюю дверь справа. Он открыл ее и отступил в сторону, пропуская Люсинду и Шарлотту. — Я побуду в коридоре — на случай если понадоблюсь вам.

Женщины кивнули и переступили порог. Какой-то мужчина в темном дорожном платье стоял спиной к двери, глядя на постель у стены.

На шум он оглянулся.

— Великолепно. Одна из вас — леди Люсинда Грей?

— Это я, — нерешительно ответила Люсинда.

— Тогда подойдите сюда, — сказал мужчина. Люсинда медлила, и он проворчал: — Леди, я человек науки, и потому светские любезности не мой конек. Извините меня, пожалуйста, — добавил он, кланяясь. — Доктор Элайджа Форрестер, к вашим услугам.

Люсинда и Шарлотта также хотели представиться.

— Видите ли, мы…

— Хорошо-хорошо. Кто этот человек? — перебил доктор Форрестер. — У меня пациент в Дансфорде, и мне нужно спешить к нему.

Люсинда прошла мимо доктора и посмотрела на человека, лежавшего на постели. В мерцающем свете свечей его было плохо видно, но ужасные ссадины и синяки на его лице были отчетливо видны даже при слабом свете.

Люсинда вдруг всхлипнула, зажала рот ладонью.

— Уилл…

Шарлотта тоже поспешила к постели.

— Боже милостивый! — в ужасе воскликнула она.

Доктор откашлялся и спросил:

— Так вы знаете этого человека?

— Это… герцог Клермон, — запинаясь, ответила Люсинда.

Доктор уставился на нее в изумлении.

— Кто?!

Люсинда заморгала, надеясь, что раны на лице Уилла всего лишь обман зрения.

— Кто сделал с ним это? — прошептала она. — Доктор повернулся к своему саквояжу, стоявшему на соседнем столике, и начал рыться в нем. — Этого мы, возможно, никогда не узнаем.

— Но вы же не хотите сказать, что он… — Люсинда едва не всхлипнула. — Он что, не очнется?

— В такой ситуации ни в чем нельзя быть уверенным, — ответил доктор. — Время покажет.

Люсинда погладила руку Уилла.

— И мы ничего не сможем для него сделать? — прошептала она.

Доктор Форрестер достал из саквояжа маленький кожаный мешочек, затем кивнул на герцога.

— Вообще-то сможете.

Он вручил Люсинде мешочек, потом взял Уилла за плечи и усадил его.

— Теперь, если вы крепко подержите его, я зашью его рану.

Шарлотта схватила племянницу за руку.

— Дорогая, но герцог не одет…

Люсинда взглянула на тетушку с упреком.

— Тетя Шарлотта, доктору нужна моя помощь.

Шарлотта задумалась, потом кивнула:

— Ладно, хорошо.

Женщины склонились над герцогом, разглядывая рану. Увидев запекшуюся кровь, окружавшую глубокую рану, обе тяжело вздохнули.

— Почему вы не осмотрели его сразу? — спросила Шарлотта, энергично обмахиваясь носовым платком.

Доктор жестом пригласил Люсинду помочь ему.

— Никто не смог опознать этого человека. Откуда я мог знать, что он сможет оплатить мои услуги?

Поменявшись местами с доктором, Люсинда снова наклонилась. А леди Шарлотта проворчала:

— Но ведь это — герцог Клермон, он мог бы умереть, и вас сочли бы…

— Тетя, не надо! — закричала Люсинда. — Ведь сейчас это не имеет никакого значения. — Она посмотрела на доктора и проглотила комок в горле. — Делайте то, что требуется.

Когда доктор подготовил иглу и принялся за дело, в комнате воцарилась тишина.

Люсинда очень осторожно придерживала Уилла, и ощущение его обнаженного тела странным образом действовало на нее успокаивающе.