Фиби Фиджеймс - Серебряный ангел

— Это кварц, — объяснил он, показывая на молочно-белый, прозрачный камень. — И его пронизывают серебряные прожилки. — Таг снова поднял лампу. — Взгляни на эту стену, Брайди. Ты видишь, что находится у нее внутри? Видишь эти прожилки?

Да, она видела их. Темные прожилки, тонкие и потолще, прямые и перекрученные, пронизывали молочно-белый камень стены, испещряя его где больше, а где меньше. Те, что находились внутри кварца, казались черными, а другие, располагавшиеся ближе к поверхности и выходящие наружу, сверкали серебром.

— Отойди-ка на минутку в сторону, — попросил Таггарт девушку, после чего несколько раз ударил киркой у основания пещеры, рядом со стеной. Опустившись на колени перед углублением, которое только сделал, он просунул в него руку, и снова посмотрел на Брайди. — Так я и думал. Дно пещеры грязное. За последние десятки или даже сотни тысяч лет осадочные породы почти полностью отсюда вымыло.

Поднявшись на ноги, Таг положил руку на белого цвета стену и провел пальцем в том ее месте, где просачивалась серебряная жила. — Интересно, как глубоко она уходит?

Затем он повернулся к Брайди и взял ее на руки.

— А теперь, я хочу, чтобы ты поцеловала меня, Брайди. Никогда еще меня не целовала такая богатая женщина!

— Ники, — прошептала Консуэла, — что ты там делаешь? С тобой все в порядке? — Она заглянула в отверстие пещеры, но кроме темноты ничего там не увидела, зато расслышала, хотя и едва различимые, голоса Слоана и той женщины.

Консуэла хотела поторопить Ника. Ей совсем не нравилось ползать здесь одной. В коленке ей то и дело впивались камни, да и устала она уже стоять в такой позе. Теперь Мэллори знал, где находится этот рудник. Так почему бы им не поспешить назад, в город, в контору по оформлению территориальных притязаний?

— Ники! — позвала Консуэла еще раз. — Вылезай из…

Высунувшаяся из пещеры рука, закрыла ей рот, так и не дав договорить.

Вслед за рукой показался и сам Ник.

— Ты закроешь рот или нет? — зашипел он, оттаскивая девушку от входа в пещеру. Отнял же руку от ее рта только тогда, когда они отошли на добрых пятнадцать футов от пещеры. Но Консуэла отплатила ему тем, что больно укусила за палец.

— Ай! — закричал было Ник, но тут же поспешно закрыл рукой свой собственный рот.

— Ну и кто же из нас больше шумит? — спросила Консуэла, подбоченясь. — Не строй из себя ребенка, Ники. Не так уж сильно я тебя укусила.

Метнув на обидчицу свирепый взгляд, Ник, как на сиротку, посмотрел на свою пострадавшую руку и бережно спрятал ее под мышку.

— Вот видишь? — продолжала Консуэла. — Я ведь тебе говорила: крови нет. А теперь, едем. Мы должны поскорее попасть в город, не так ли?

Ник отрицательно покачал головой.

— Еще не время.

Пришлось ей поплестись за Мэллори туда, где они оставили лошадей. Консуэла быстро вскочила в седло, в надежде, что Ник последует ее примеру, но вместо этого, он подвел к их лошадям еще и лошадей Таггарта и вручил ей ком спутанный поводьев и веревок.

Консуэла нерешительно их взяла.

— Что все это значит, Ники?

— Скоро увидишь, — ответил он, подходя к вьючной лошади. Приподняв конец просмоленной парусины которой были накрыты их вещи, он, порывшись, вытащил оттуда джутовый мешок.

— Что это? — спросила Консуэла.

Держа перед собой мешок на расстоянии вытянутой руки, Ник направился к отверстию пещеры, из которой только что выбрался.

— Сюрприз, — только и ответил он. — Отведи лошадей подальше и жди меня.

Она пожала плечами. Кто знает, что на уме у этого сумасшедшего? Однако, лошадей послушно отвела к краю каньона.

— Сюрприз, — проворчала Консуэла. — Зачем ему понадобилось туда тащиться? Так и хочет, наверное, нарваться на Слоана. ИДИОТ НЕСЧАСТНЫЙ!

Отойдя на значительное расстояние, девушка спрыгнула на землю. Седло еще успеет ей надоесть. И к тому же, удержать в руке столько поводьев и веревок было не очень-то просто. Она принялась привязывать лошадей друг к другу, закрепляя поводья каждой к седлу впереди идущей, и, наблюдая при этом краем глаза за Ником.

Все это время Консуэла ломала голову над тем, что он собирался делать. Что, интересно, могло быть в его мешке? Уж, точно, не револьвер. Он у Ника всегда при себе.

Привязав последнюю лошадь, она покачала головой и вернулась к своей четвероногой подруге.

А потом она увидела Ника. Стремительно вскочив на ноги, он со всех ног понесся к ней, размахивая руками. Он кричал, чтобы Консуэла немедленно взбиралась в седло и только потом до нее дошло, что на самом деле задумал ее дружок.

— Таггарт! Ники, нет! — закричала она пронзительно, и почти сразу же раздался взрыв.

За спиной у Ника, из пещерной дыры, вырвался столб белого дыма и обломков камней. Подрывник упал на землю, но помочь ему Консуэла ничем не могла. Перепуганные взрывом лошади ржали, вставали на дыбы и били друг друга копытами. Потребовались неимоверные усилия, чтобы их удержать и хоть немного успокоить.

Через несколько минут все было кончено. Лошади успокоились, а Ник поднялся и, улыбаясь, подошел ближе.

— А вот теперь мы должны поспешить, моя голубка, — успел сказать он до того, как Консуэла на него набросилась.

— Свинья! — кричала она, разрывая на нем рубашку и царапая ему лицо. — Грязная свинья!

Но Ник был сильнее ее, и Консуэла успела только исполосовать ногтями ему щеку, после чего он завернул ей руку за спину.

Резко потянув руку девушки вверх, он причинил ей такую боль, что она едва не закричала, лишь огромным усилием воли заставив себя молчать.

— Сумасшедшая! — взревел Ник. — Ты что, взбесилась?! Что это на тебя нашло?

— Ты убил его, — произнесла она сквозь плотно сжатые зубы, стараясь не думать о боли. — Ты не должен был этого делать! Я знаю кратчайший путь в город. Мы без труда опередили бы его, успев первыми заявить о своих правах на эту землю.

— Но теперь нам не надо об этом беспокоиться, правда? — прошептал Ник, почти касаясь губами мочки ее уха. — И к тому же, эти люди остались живы. Я просто замуровал их там, вот и все.

Он продолжал все так же сильно сжимать руку Консуэлы, и от нестерпимой боли на ее глаза навернулись слезы. Судорожно вздохнув, она сказала:

— После того, как съездим в город, мы вернемся и откопаем их?

Ник ослабил свою мертвую хватку, хотя и не выпустил ее руку окончательно.

— Итак, ты обещаешь хорошо себя вести? — спросил он.

— Да, Ники, — кивнула Консуэла.

Он отпустил ее, и она, потирая затекшую руку, отошла от него на шаг.

— Всё в порядке? — спросил Ник. Взяв поводья своей лошади, он бросил в руки спутницы другие поводья. — В таком случае, едем.

Консуэла, пригнувшись, пролезла под мордой первой вьючной лошади и взобралась в седло. Во рту она ощущала горечь, а руки, словно онемели. Разве этого она хотела? Разве такие были у нее планы?