Элизабет Чедвик - Девственный огонь

— Но ты читала мои письма? — у Джессики было ощущение, что она говорит в пустоту.

— Я была очень занята благотворительными делами, — раздраженно ответила Пенелопа. — Но я ценю твою заботу. Теперь Хьюг сказал, что ты можешь заняться продажей нашей земли. Отец высоко оценивает твою деловую сообразительность, хотя я считаю это совершенно неподходящей чертой для молодой женщины. Но поскольку ты не следовала моим советам…

— Пенелопа, земля, которую ты купила, стоит теперь меньше трех тысяч за акр. Об этом я писала тебе в письмах. Цена начала падать в мае.

— Джессика, если ты думаешь купить у меня эту землю за какую-то немыслимо низкую цену, и загрести всю прибыль…

— Я не хочу покупать ее.

Пенелопа встревожилась:

— Но в газетах написано…

— То, что написано в газетах, касается земли на холме. Земля за пределами холма за последние месяцы совершенно обесценилась. Там нет нефти.

— Ты обманула меня! Ты продала мне самую плохую землю и заставила заплатить за нее целое состояние!

Джессика вздохнула.

— Я говорила тебе, когда ты собиралась ее покупать, что Тревис предполагает, что эта земля обесценится.

— Но, Джессика, ты думаешь, что я могу последовать совету врага? Я же не полная дура. Теперь я хочу получить прибыль от того, что я вложила в землю, — в голосе Пенелопы зазвенели истерические ноты. — Найди мне покупателя!

— Я не могу.

— Не смей мне говорить, что ты не можешь, маленькая мошенница. Ты сделала все это, потому что ты завидуешь мне. Хьюг приказал мне привезти деньги. Если я этого не сделаю, он во всем обвинит меня.

— Пенелопа, я не могу…

— Ты должна купить эту землю сама.

— По две тысячи долларов за акр, — сказала Джессика, с трудом сдерживаясь.

— Нет, я хочу цену, которую надеялась получить.

— Я предупреждала тебя, когда ты покупала, предупреждала тебя даже раньше. Не знаю, что я еще могла сделать. Дедушка сказал, что я должна продать тебе землю, если ты настаиваешь. Он сказал, что не будет иметь большие убытки, если ты изменишь свое мнение.

— Это мои деньги, — заявила Пенелопа с загадочным видом. — Я его наследница… и твоя тоже, разве нет?

— Ты должна поговорить с дедушкой, — Джессика старалась держать себя в руках. — Я не могу заведомо причинить ему такие финансовые потери без его разрешения.

— Ты пытаешься встать между моим отцом и мной!

Джессика сжала зубы.

— Ты указала меня в своем завещании? Да или нет? — требовала Пенелопа.

— Ты надеешься, что я умру?! — терпение Джессики лопнуло.

— Это очень опасное место. Всякое может случиться. Ты же не хочешь, чтобы твои деньги достались Тревису Парнеллу? А может, ты снова пляшешь перед ним? — в голосе Пенелопы звучала такая издевательская презрительная насмешка, что щеки Джессики запылали от негодования.

— У меня нет времени для составления завещаний и для исправления твоих ошибок, Пенелопа, особенно тех ошибок, которые ты сделала совершенно игнорируя мои советы и мои письма. Если ты хочешь поговорить об этом с дедушкой, пожалуйста.

— О, я поговорю, — угрожающе сказала Пенелопа. — Не сомневаюсь, что он выгонит тебя со службы, услышав то, что я ему скажу.

— А я сомневаюсь. В отличие от тебя он читает мои письма. От тебя он не узнает ничего, о чем бы он не знал от меня.

Пенелопа, совершенно бледная, с трясущимися руками, бросилась в кресло и вынула из сумки лекарство, которое всегда возила с собой. Интересно, что она скажет Оливеру Дюплесси? Очередную порцию лжи?

— Ты знаешь, как сильно я не люблю тебя? — голос Пенелопы был злобным и ядовитым. Дрожащими руками она налила в маленький стаканчик своего лекарства и залпом выпила. — Какой позор иметь такую некрасивую, такую неуклюжую дочь. Я бы никогда ничего для тебя не сделала, если бы не знала, что это разъярит твоего отца. Ты…

— Ты пьяная, — устало перебила Джессика. — Рейни!

Рейни появилась мгновенно.

— Миссис Грисхем уже уходит. Проводи ее, пожалуйста.

Если бы Пенелопа не изрыгала такие проклятия, можно было удивиться, как трогательно она выглядит, провожаемая Рейни за дверь.

— Большая Сова-Людоед голодна, ей нужна жертва, — объяснила Рейни, вернувшись через несколько минут.

Джессика слабо улыбнулась.

— Этой жертвой можете стать вы, — предупредила Рейни без тени улыбки.

— Я знаю, — Джессика вздрогнула.

— Остерегайтесь, — посоветовала Рейни.

— Что-то ты рано? — Джессика удивленно смотрела на Тревиса, вошедшего на кухню с мешком из джутовой ткани. — Это куры?

— Нет.

— Тревис, — воскликнула Джессика, — ты испортил сюрприз!

— Какой сюрприз может быть в курах? Поскольку сегодня утром в Бьюмонте не умерла ни одна курица, я пошел и подстрелил несколько кроликов. Правда, я не знаю, зачем тебе именно четыре штуки, ведь мы вдвоем их никак не съедим.

— Сюрприз в том, что я пригласила к обеду братьев Хеймилов в благодарность за то, что они спасали меня во время взрыва. Я знала, что тебе будет приятно.

Тревис не выказал восхищения. Джессика удивленно посмотрела на него:

— Но вы же старые друзья еще по Корсикане?!

— Прекрасно, — пробубнил Тревис, должен принять ванну.

— Тебе не нравятся Хеймилы?

— Они мне нравятся, — согласился Тревис, — но ты прекрасно знаешь, что в субботу вечером я хочу быть только с тобой, поскольку до сих пор ты не поддалась моему очарованию и не поселилась со мной.

Решив поменять тему разговора, Джессика пробормотала:

— Я никогда не готовила кролика.

— Ну, для начала облупи его, — сказал Тревис, направляясь в ванну.

— Я не знаю, как это сделать. Ты подстрелил, ты и облупи. На заднем крыльце.

— Только если ты составишь мне компанию. — Он взял кроликов и направился к дверям, бросив на ходу:

— Рейни сказала, что приезжала Пенелопа.

Джессика вышла за ним на крыльцо и уселась на ступеньку:

— Она была в ярости. Очевидно, им с Хьюгом очень нужны деньги.

— Да? — Тревис отвернулся, чтобы скрыть улыбку. Теперь он уже не преследовал их, но у него не было причины желать им добра.

— Она во всем обвинила меня.

— Главное, ты себя не обвиняй.

— Я думаю, она собирается убедить дедушку, что я ее обманула.

— Оливер слишком хорошо ее знает, чтобы поверить.

Джессика наблюдала, как он снимал шкуру с третьего кролика. Сверкнувшее в его глазах удовольствие очень ей не понравилось.

— Если бы она не знала, что совет исходил от тебя, она бы меня послушалась.

— А если бы я не давал совета, что бы она сделала? — резко возразил он.

— Не будь таким самодовольным. Она хочет, чтобы я составила завещание, чтобы мои деньги не достались тебе, если со мной что-нибудь случится.

— А кого указать в завещании? — спросил он.