Диана Гэблдон - Путешественница

А когда обернулась к губернатору, обнаружила, что он позеленел, как крыжовник. Взгляд его перебегал с меня на Джейми и обратно, словно перед ним вдруг возникла парочка призраков.

Джейми остановился рядом со мной и учтиво склонил голову перед губернатором.

– Очень рад видеть вас, Джон, – тихо произнес он.

Губернатор открыл было рот, да так и закрыл, не издав ни звука.

– Думаю, мы найдем возможность поговорить, – приглушенно пробормотал Джейми. – Но пока, для всех, меня зовут Этьен Александр.

Он взял меня за руку и снова поклонился, теперь официально.

– Могу ли я иметь удовольствие представить вам мою жену Клэр? – произнес он громко, переходя на французский.

– Клэр? – Губернатор уставился на меня расширившимися глазами. – Клэр?

– Ну да, – подтвердила я, надеясь, что он не упадет в обморок.

Вид его, во всяком случае, внушал подобные опасения, хотя я решительно не могла понять, с чего бы это данное мне при крещении имя оказало на высокопоставленное лицо столь ошеломляющее воздействие.

Гости, прибывшие следом, нетерпеливо ждали, пока мы освободим им место, так что я поклонилась, обмахиваясь веером, и мы проследовали в главный салон губернаторской резиденции. Оглянувшись мельком через плечо, я заметила, что губернатор, машинально пожимая руки новыми гостям, смотрит нам вслед. И лицо у него белое как мел.

Салон представлял собой просторное помещение с низким потолком, заполненное шумной и пестрой, словно клетка с попугаями, толпой. Это несколько меня успокоило: в подобной компании даже Джейми с его ростом и шевелюрой, пожалуй, не будет так уж бросаться в глаза.

В одном конце зала играл маленький оркестр, две открытые двери выходили на террасу. Там было много прогуливавшихся людей, видимо решивших глотнуть свежего воздуха или уставших от неумолкающего гама внутри. По другую сторону зала еще две двери открывались в короткий коридор, ведущий к уборным.

Мы никого здесь не знали, и ввести нас в общество было некому, но благодаря предусмотрительности Джейми удалось прекрасно обойтись без этого. Как только мы появились, вокруг начали собираться любопытствующие, привлеченные необычным обликом мистера Уиллоби.

– Мой добрый знакомый, мистер И Тьен Чо, – представил его Джейми плотной молодой женщине в туго обтягивающем платье из желтого атласа. – Подданный Поднебесной империи, мадам.

– О-о! – Веер в руке молодой леди пришел в движение, указывая на произведенное впечатление. – Неужели из самого Китая? Надо же! Подумать только, какое невообразимое расстояние вам пришлось преодолеть. Позвольте приветствовать вас на нашем маленьком острове, мистер… мистер Чо?

Она протянула руку, явно рассчитывая на поцелуй.

Мистер Уиллоби низко поклонился, держа руки в рукавах, и любезно проговорил что-то по-китайски. Молодая женщина растерялась. В глазах Джейми на миг промелькнуло удивление, тут же, впрочем, исчезнувшее под маской светской учтивости. Я увидела, что сверкающие глаза мистера Уиллоби сосредоточены на носках туфелек леди, видневшихся из-под платья. Интересно, что же он все-таки ей сказал?

Джейми, не упустив возможности, завладел рукой молодой леди, галантно склонился над ней и по-английски, но с сильнейшим французским акцентом сказал:

– Этьен Александр, мадам, ваш покорный слуга. Могу ли я представить вам мою жену Клэр?

– О, весьма рада знакомству!

Молодая особа, раскрасневшаяся от воодушевления, пожала мне руку.

– Меня зовут Марселина Уильямс. Возможно, вы знаете моего брата Иуду? Он владелец «Двенадцати деревьев», большой кофейной плантации. Я приезжаю к нему в сезон хорошей погоды и чудесно, просто чудесно провожу время.

– Боюсь, дорогая мисс Уильямс, – извиняющимся тоном произнесла я, – мы с мужем пока никого здесь не знаем. Не успели: только что прибыли с Мартиники, где мой муж держит торговлю сахаром.

– О! – воскликнула мисс Уильямс, округлив глаза. – Надеюсь, вы позволите мне познакомить вас с моими близкими друзьями Стефенсами? Кажется, они однажды бывали на Мартинике. Джорджина Стефенс просто очаровательна. Уверяю вас, она вам сразу понравится.

Стефенсами дело не ограничилось. В течение часа я оказалась представленной не меньше чем дюжине людей. Меня передавали с рук на руки и водили от одной группы гостей к другой, продолжая процесс знакомства с местным обществом, запущенный мисс Уильямс.

По другую сторону помещения мне был виден Джейми, являвший собой образец аристократического достоинства. Его голова и плечи возвышались над группой собеседников, радовавшихся возможности свести полезное знакомство с процветающим предпринимателем, сулившее расширение торговли сахаром за счет поставок во Францию.

Поймав мой мимолетный взгляд, он ответил лучезарной улыбкой и истинно французским поклоном. Я продолжала недоумевать по поводу того, что, собственно говоря, ему было нужно на самом деле. Ладно, сам все объяснит, когда будет готов.

Фергюс с Марсали, как обычно не нуждавшиеся ни в какой компании, кроме общества друг друга, кружились в конце зала в танце. На ее обращенном к Фергюсу разрумянившемся личике играла улыбка. По случаю приема Фергюс отцепил свой надежный крюк, заменив его пришпиленной к рукаву черной кожаной перчаткой, набитой отрубями. Она-то и покоилась на спине у Марсали, немного неуклюжая, но не производившая впечатления неестественной настолько, чтобы это могло привлечь внимание.

Я протанцевала мимо них, степенно кружась в паре с приземистым, толстеньким плантатором-англичанином по фамилии Карстерс, который считал своим долгом беспрерывно отпускать шуточки, хотя его находившееся на уровне моей груди лицо раскраснелось и покрылось потом.

Что же до мистера Уиллоби, то он наслаждался небывалым триумфом – собрал вокруг себя целый цветник дам, наперебой угощавших его самыми изысканными лакомствами. Неудивительно, что глаза китайца сияли, а круглые щеки рдели от удовольствия.

По окончании танца мистер Карстерс подвел меня к группе беседовавших дам и галантно удалился, чтобы принести мне бокал кларета, я же без промедления вернулась к своему главному в этот вечер занятию: принялась расспрашивать леди, кто из них хорошо знает людей, с которыми мне рекомендовали свести знакомство, то есть кого-либо из Абернэти.

– Абернэти?

Миссис Хэлл, моложавая матрона, рассеянно обмахнулась веером.

– Нет, не могу сказать, чтобы я кого-то из них знала. Они вообще бывают в обществе, а?

– О, Джоан, вовсе нет!

Ее подруга, миссис Йокам, изобразила потрясение – ту приятную разновидность потрясения, которая предполагает возможность запустить слушок и оказаться в центре внимания.