Шеннон Дрейк - Нечестивец

— Конечно, Шелби. Когда наступает зима, белочка делает запасы. Но разве ей унести сразу два десятка желудей? Нет, она таскает их в гнездо один за другим. Так вот, сегодня ночью мы начнем копать с обеих сторон. Вы начнете обход от ворот и каждую ночь будете тщательно обследовать очередной участок вдоль стены, пока мы не замкнем круг. Я избавлюсь от пресловутой бороды, мы задействуем Корвина, и, как только взойдет луна, вы отправитесь с ним вдвоем. Я начну с противоположной стороны. Но сначала пройдем к вам в комнату. Если еще хоть на минуту останусь Арбоком — и в самом деле потеряю лицо и обернусь чудовищем: буду сдирать с себя кожу и рвать на себе волосы!

Шелби с минуту молча смотрел на Брайана, затем покачал головой.

— Что не так? — спросил Брайан.

— Вы из-за ваших поисков уже месяцами не вылезаете из склепа, — промолвил он наконец.

— На самом деле, — ответил Брайан, — я все это время просидел в бункере, в той древней пыточной, превращенной в кабинет. И в склеп даже носа не совал.

Шелби тихо застонал.

— Вам непременно надо заниматься этим по ночам?

— Если мы вознамерились поймать вора и убийцу, следует работать по его расписанию, Шелби.

— Тогда ладно, — кивнул тот. — Сделаем так, как вы желаете.

Камилла вздрогнула и проснулась. Посмотрела на Алекса — он спал. Но что же разбудило ее? И тут она поняла.

Каменная кладка старинного замка, проседая, всегда покряхтывала, но теперь странный скрежет словно приблизился, переходя в продолжительный стон.

Камилла снова глянула на Алекса — спит как младенец. Прикоснулась к его лбу — жара нет. Пульс сильный.

Она услышала, как заскрежетала дверная ручка: кто-то заглянул в комнату. Но прежде чем она поднялась с кресла, дверь закрылась. Холодок побежал по ее жилам, но она встала и прошла к двери. Приоткрыв скрипнувшую створку, выглянула в коридор.

Эвелин Прайор удалялась от комнаты Алекса к лестнице. В белом пеньюаре поверх ночной сорочки она казалась бестелесным духом, плывущим по холлу. Светильника при ней не было. Но Эвелин он и не требовался. Она и в темноте не заблудится в замке.

Камилла едва сдержалась, чтобы не броситься за ней следом. Она оглянулась на Алекса; он спал, но ей было боязно оставлять его беззащитным. Отчего? Потому что он сам боялся этого замка. И его страх оказался заразителен.

Она подошла к креслу и снова уселась около Алекса. Припомнилась прошлая ночь — ей снова хотелось окунуться в забытье объятий и лобзаний, ощутить ласки своего сильного мужчины, почувствовать его в себе… в темноте — когда ничто не мешает прорвавшемуся желанию.

Брайан Стерлинг, вероятно, внизу. В подвальных склепах. Как всегда, в безумных поисках — одержимо ищет подтверждение своим догадкам. Если Эвелин наткнулась на него… Безумие какое-то. Эвелин уже сто лет в этом замке, рядом с ним. Если бы она что-то замыслила, давно уже сумела бы осуществить свои планы.

Неожиданно ее пронзила мысль: где же весь день был Брайан? И более того: почему он не пришел повидать ее, не разыскал ее, не пригласил к себе?..

Ржавые ворота открылись с жутким, словно предсмертным, воем. Конечно, можно было открывать их постепенно, без лишнего шума, но Брайан решил, что лучше сразу рвануть как следует. И тут же пожалел, что не пригласил сюда кузнецов.

В склепе, как ни удивительно, было чисто — никакой пыли веков. Все осталось на своих местах, в неприкосновенности. Надгробия выстроились в ряд, по всей длине центрального прохода, урны были вмурованы в стену. Поперечный ряд располагался примерно в первой четверти зала, таким образом планировка подземного кладбища напоминала крест. Самая старая могила была датирована 1310 годом — здесь покоился один из его предков, урожденный граф Морвит Стерлинг, а позже — первый граф Карлайл. В XVIII веке одна из его усердных прабабушек побеспокоилась отреставрировать старинную резьбу на надгробиях — там, где не было ярких медных табличек. С тех пор все их четко поименованные предки покоились здесь, как и положено, — в закрытых саркофагах, не в пример некоторым фамильным склепам, где урны с прахом небрежно задвигались подальше на полки. Он медленно шел вдоль ряда: кое-где висела паутина и выкрошился камень; откуда-то послышалось повизгивание.

Он обернулся на этот звук — и едва не рассмеялся. Аякс сидел у ворот, не решаясь войти, и жалобно поскуливал, беспокоясь за хозяина.

— Здесь все свои, малыш, — ласково укорил пса Брайан.

Хмурясь, он вышел из склепа и вернулся в кабинет. Тихо подошел к подножию винтовой лестницы и прислушался.

— А там кто-то чужой, да, малыш? — тихо спросил он, и Аякс залаял.

Брайан взбежал по ступенькам — наверху никого не было. Может, Камилла снова совершает ночной моцион?

Он поспешил на второй этаж. Нет, все тихо — он не успел. Брайан услышал глухой стук своего сердца. Он подошел к двери, за которой спал выздоравливающий Алекс Миттлмэн.

Камилла в кресле свернулась возле кровати, глаза ее были закрыты — она склонила голову на подлокотник кресла, подложив руки под щеку. Ему хотелось подойти к ней. Не притворяется ли она? Может, только что бегала по коридорам на цыпочках, проверяя, что он делает?

— Стеречь их, Аякс, — приказал он псу.

Затем повернулся и пошел заниматься своим делом дальше.

Камилла удивилась, услышав сразу несколько голосов в столовой. Она шла туда к завтраку, припозднившись после продолжительного омовения, но горячая ванна не помогла снять ломоту во всем теле после неудобного ночлега в кресле. Очевидно, все, кроме нее, уже в сборе.

Брайан Стерлинг сидел, как всегда уткнувшись в газету. Эвелин Прайор восседала напротив. Тристан и Ральф пристроились рядом с Эвелин и нахваливали ее выпечку. Ральф, хотя и привык столоваться дома вместе со всеми, сейчас явно смущался, очутившись за завтраком в таком грандиозном зимнем саду. Даже Алекс, пепельно-бледный и вялый, смог доплестись до столовой. Но за столом был еще один гость — лорд Уимбли.

Перед ним стояло блюдо, доверху наполненное жирным беконом и пышным омлетом, и он явно успевал отдать должное и застольным разговорам, и кулинарии.

— Удивительно, как вы все успеваете, — заметил он Брайану, когда вошла Камилла. — Миссис Прайор, вы великолепно готовите!

— Благодарю, лорд Уимбли. — Она скромно потупилась и привстала, заметив, что вошла Камилла. — Кофе или чаю?

— Кофе, пожалуйста, — сказала Камилла.

Брайан сердито глянул на нее поверх газеты: он, верно, не одобряет ее вид. Тем не менее он встал и выдвинул для нее стул.

— Доброе утро, Камилла.

— Ах, милое дитя! — произнес лорд Уимбли.

— Камилла! — Тристан смотрел на нее с тревожной укоризной. — Ведь ты замуж собралась!