Марина Гилл - Ветер пыльных дорог

Клод прыгнул вперёд, рискуя попасть под копыта животного, но добился, чего хотел. Конь встал на дыбы, как только увидел впереди препятствие, а всадник не удержался в седле и упал. Клод подскочил к нему и, не медля, вонзил острие в глотку поверженного.

Это случилось так быстро и неожиданно, что двое других и предпринять ничего не успели. Но теперь, поняв, что Клод совсем не прост, они не собирались дремать. Их снедала ярость и жажда крови. Клоду лишь чудом удалось увернуться, но меч одного из них успел оцарапать ему правое плечо. Это заставило подняться клокотавшую внутри него злость. Несмотря на то, что противников было двое и, в отличие от него, они не были пешими, Клод не сомневался в своих силах.

Его меч скрестился с одним из вражеских. Второй просвистел над головой. У Клода было одно неоспоримое преимущество перед врагами – бóльшая манёвренность. Пока те разворачивали коней, он успел оценить обстановку и перебежать на другое, более выгодное место. Один из всадников находился теперь рядом и вновь атаковал его, нанося удар, который при худшем состоянии дел разрубил бы Клода от плеча до рёбер. Но Клод опять увернулся и, пока тот поднимал тяжёлый меч для нового удара, полоснул его по правой руке, отчего оружие выпало из его кисти.

Второй тем временем только обогнул приятеля и теперь метил Клоду прямо в голову. Его лицо было перекошено бешенством, а глаза налиты кровью.

Клод резко ухватился за обезоруженного всадника, подтянулся и уселся позади него. Ветер бросил ему в лицо терпкий запах крови и пота. Всадник такому соседству был отнюдь не рад и, достав из седельной сумки кинжал, попытался вонзить его Клоду в живот, но не успел. С перерезанным горлом он вывалился из седла, нелепо взмахнув руками.

Третий зарычал от ярости, но это не могло испугать Клода. Он прокрутил оба меча в руках, разминая затёкшие мышцы. По опыту Клод знал, что в таком неуравновешенном состоянии проще простого наделать ошибок. Порывистость редко когда была на пользу, и может потому, что неизменно действовал с холодной головой, Клод и дожил до настоящей минуты.

Предположения его оказались верными. Удары посыпались на него с невероятной частотой, но они были беспорядочны и бессмысленны, и Клоду не составляло труда отражать их. Он терпеливо ждал, пока мужчина выдохнется, и, когда это наконец-то случилось, без особых усилий выбил меч из его рук.

Затем приставил остриё к его горлу. Мужчина замер, с ненавистью глядя Клоду в лицо.

– Кому ты служишь?

Как Клод и ожидал, ответом ему было молчание. С поджатыми губами, поверженный противник твёрдо смотрел ему в глаза и ничего рассказывать, казалось, не собирался. Но эта смелость была явно на показ. Нажав сильнее на кожу, Клод вопросительно приподнял бровь.

– Я не знаю, – прохрипел он, сдаваясь окончательно. – Этот человек не показывает нам своего лица и не называет имени.

– Где он вас нанял?

– В Лондоне.

Клод удивился. Он ожидал услышать, что в Бретани или где-нибудь на севере Франции. Кажется, Беатрис и Тристан птицы куда более высокого полёта, чем ему казалось до этого.

– Зачем ему убивать девушку и мальчика?

– Я не знаю, зачем ему это нужно, – процедил он, – но нам заплатили достаточно денег за исполнение, чтобы мы ещё объяснения требовали.

– Каким образом вы до сих пор не потеряли наш след? – продолжался допрос.

Мужчина замялся, и Клод надавил ещё сильнее. По горлу тоненькими струйками побежала кровь.

– Мы ждали вас в Анжере, но когда вы там не появились, поняли, что вы пошли в обход. Наш главный считал, что вы двинулись на север, поэтому мы и оказались на этой дороге. А вчера вечером мы на пастуха наткнулись, который и сказал, что видел, как вы проезжали мимо несколько часов назад.

Клод внимательно посмотрел на него, вспоминая, имеются ли у него ещё какие-то вопросы. На ум больше ничего не приходило.

– Ладно, слезай давай.

Он дождался, пока тот встанет на землю, затем, свесившись из седла, подобрал лежащий в траве неподалёку меч. Оглядев поле боя, он заметил, что лошадь первого уже исчезла. Тем лучше, ибо оставлять её врагу не хотелось, а прихватить с собой не смог бы более одной.

Эту одну он и взял за поводья и сорвался с места, оставляя обезоруженного противника с унижением глядеть ему вслед.

Она поняла, что позади слишком много преследователей. Встающее на востоке солнце и рассеивающийся туман уже не могли скрыть их с Тристаном. Она испытывала страх, но вместе с тем была полна решимости спасти если не себя, так брата.

– Скачи ещё быстрее! – прокричала она державшемуся рядом мальчику. Она была уверена, что он просто не хочет покидать её. – Я задержу их! – повторила она сказанные совсем недавно Клодом слова.

Она надеялась, что он послушался. По крайней мере, с перекошенным от волнения лицом, он промчался мимо неё вперёд. Она же развернула коня, одновременно хватая со спины лук и вытаскивая стрелу из колчана.

– Получится, обязательно получится, – шептала она, не сознавая слов.

Всё её внимание сосредоточилось на натягивании тетивы. Всё, как учил её Клод. Так ей казалось сейчас. Она прицелилась в ближайшего преследователя и выпустила стрелу. Та пролетела рядом, но мимо.

Беа быстро закинула оружие обратно за спину, и развернула коня к северу. На этот раз она использовала шпоры и делала вообще всё, что было в её силах, чтобы скакать быстрее. Тристан наверняка скрылся за поворотом, куда уводила дорога.

Нужно было попробовать ещё раз, иначе уйти от преследования не удастся. Она считала секунды до поворота. Только повернуть – и она хотя бы ненадолго пропадёт из их поля зрения. Она понимала, что это вряд ли поможет, но не переставала надеяться на что-то.

И вот, взрывая копытами землю, конь повернул влево. Беа едва не упала. На миг перед глазами всё смешалось: светло-коричневая конская грива, его уши на фоне светлеющего неба, пыльная дорога, кромка леса…

– Ну же! – вскричала она, погоняя коня в сторону деревьев. Совсем чуть-чуть от дороги, она успеет.

Спрятавшись за вторым рядом деревьев, она приготовилась. Она не должна промахнуться! Не должна! Руки дрожали от напряжения, но виделось всё предельно чётко и так ярко, что глазам было больно. Дыхание с хрипом вырывалось из горла, тело сводило судорогой, пот лил градом по лицу. Время, что прошло, пока первый всадник не вывернул на дорогу, показалось ей вечностью. И когда, наконец, это случилось, Беа выпустила стрелу. Ей показалось, что она вновь промахнулась, но нет – та сразила врага, и он упал с коня, волочась за животным с одной ногой в стремени.

Не теряя времени, Беа вложила вторую стрелу в тетиву и прицелилась в ещё одного всадника. Пока те были растеряны от случившегося нападения, которого они никак не ожидали, Беа не составило особого труда попасть в ещё одного врага с такого близкого расстояния. Он схватился за горло, из которого торчало древко стрелы, и стал заваливаться на бок, издавая предсмертные хрипы.