Ксения Мирошник - Сквозь века

— А ты не думала, что мистер Хардман может быть не просто покупателем сапфира, но и его истинным обладателем?

В экипаже повисла тяжелая тишина. Если не считать цокота копыт по булыжной мостовой, больше ни один звук не раздался внутри. Я затаила дыхание, обдумывая слова Артура, в которых был смысл. Это прозвучало настолько ужасающе, насколько и правдоподобно. Признаюсь, я тоже была очарована мистером Хардманом и, скорее всего, сама бы не подумала, что подобное возможно. Однако предположение инспектора показалось необоснованным.

— Нет, Артур, это невозможно, — решительно отмела я его слова. — Да, звучит логично, но ты забываешь, что мистер Хардман вообще не обладает магией. Никакой. Я не чувствую в нем ее присутствия.

— Но разве ты не говорила, что Лютер чудовищно силен? — мягко возразил инспектор. — Я вот тут все думал, а может ли маг быть настолько сильным, что ему не составит труда скрыть свои силы?

И снова его слова заставили меня оторопеть. Как ни неприятно мне было думать, что такой милый человек, как мистер Хардман, может быть тем самым Лютером, но рациональное зерно в словах Артура есть.

— Он смог наделить своих прихвостней магией, которую ты не распознала. Лютер использовал древний амулет, который, по словам покойного профессора, мог активировать лишь очень сильный маг. Он смог проникнуть в пансион, зачаровать три десятка людей, тут же потерявших всякий страх и чувство самосохранения. Поправь меня, если я что-то забыл.

Я продолжала обдумывать слова Артура и ужасаться. Когда переживаешь все это по очереди — это одно, а когда инспектор вот так перечисляет одно за другим — совсем другое. Мощь и наглость Лютера поражали своими масштабами.

— Я повторю свой вопрос. — Артур, который сидел напротив, склонился ближе и заглянул в мои глаза. — Возможно ли, что маг, обладающий таким потенциалом, способен скрыть свои силы полностью?

— Возможно, — в ужасе ответила я.

Дворец, показавшийся в окне, отвлек мое внимание, но должного восхищения не вызвал. Если бы не этот разговор, я бы по достоинству оценила его живописное расположение на фоне заснеженных гор, которые походили на изысканную мантию, красивые остроконечные башни, устремляющиеся прямо в суровое северное небо, зимний сад, такой же роскошный, как и строение, которое он окружал. От вида резиденции королевской четы захватывало дух. Но не у меня и не сегодня.

Нас проводили через множество блистательных парадных залов, коридоров и лестниц, пока мы не застыли перед вполне обычными, даже довольно простыми дверями. Слуга поклонился и открыл их.

Его величество король Эдред сидел за столом, и мое сердце взволнованно подпрыгнуло, когда теплые карие глаза правителя Аврии оторвались от бумаг. За эти годы король изменился: возмужал, стал поистине привлекательным мужчиной, с добродушным лицом и внимательным, будто все понимающим взглядом.

Его величество посмотрел сначала на моего спутника и довольно быстро его оценил. То, что король увидел, явно понравилось ему. Он поднялся на ноги и вышел из-за стола для приветствия. Однако стоило правителю заметить меня, как он застыл на месте, долго-долго вглядываясь в мое ничуть не изменившееся за долгие годы лицо. Сначала король Эдред оторопел, но, когда первый шок прошел, наконец улыбнулся и порывисто шагнул ко мне:

— Как я рад видеть тебя, Анна! — воскликнул он и взял мою руку в свои теплые ладони. — Удивительно! Просто удивительно! Ты ни капельки не переменилась! Все такая же сияющая изнутри! Молодая, немного напуганная, но излучающая силу и внутреннюю красоту!

— Благодарю вас, ваше величество! — искренне улыбнулась я и поклонилась.

— О! Неужели ты забыла, дорогая моя? — напомнил король Эдред. — Ты не должна мне кланяться, Анна!

— Я помню, вот только столько лет прошло…

— Ты решила, что я передумал? — с видимым упреком сказал он. — У дружбы нет времени и расстояния, Анна. Я не из тех, кто забывает о привязанностях.

Слова короля согрели душу и напомнили о том, что хоть один друг в Аддлтоне у меня еще остался.

— Теперь меня зовут Аделаида, — сказала я. — Аделаида Хоггарт.

— Ты так и не вспомнила? — с сочувствием посмотрел на меня король.

— Как вы поняли?

— Ты ведь не сказала, что на самом деле тебя зовут Аделаида Хоггарт, ты сказала «теперь».

— Вы правы, я пока не вспомнила. — Пусть это было и не совсем правдой, но вдаваться в подробности сейчас было не время. — Позвольте вам представить моего спутника, инспектора Аддерли. Мы прибыли с очень важным делом. Важным для меня.

Его величество умел быстро переходить к делу, поэтому пожал руку Артуру и предложил нам сесть. Не успела я сделать и шагу по направлению к креслу, как из тени тяжелых портьер появилась фигура, которая заставила меня вновь застыть на месте. Он постарел, осунулся и стал будто ниже ростом, но не узнать его я не смогла бы. Внутренний холод заморозил тело, я будто оцепенела, ощущая, как страх и глубокая неприязнь возвращают меня назад в прошлое, где этот человек мучил меня одним своим существованием.

Артур тут же почувствовал мое переменившееся настроение и вышел чуть вперед, инстинктивно загораживая меня от мага.

— Анна, — выдохнул колдун, и я еще дальше отступила за спину Аддерли, желая оказаться как можно дальше от этих страшных, вновь загоревшихся безумием глаз.

— Огюст, — сорвалось с моих губ, и я невольно вцепилась в руку Артура.

Королевский маг ударил меня только раз, но из шести месяцев, что я прожила в столице, два последних были сущим кошмаром. Преимущественно оттого, что Огюст, сначала казавшийся мне самым добрым из людей, заботливым и по-отечески любящим, слишком резко переменился. Ему не хватило терпения, чтобы разобраться во всем, чтобы найти ответы, не прибегая к насилию.

Поскольку других близких людей рядом со мной не было и большую часть времени я ощущала себя потерянной, Огюст был тем, к кому я стремилась сама. Меня огорчали собственные неудачи и разочарование опекуна. Когда маг выходил из себя, я чувствовала свою вину и изо всех сил пыталась ему угодить. Я боялась одиночества, боялась внешнего мира. Огюст постоянно внушал мне, что одна я не выживу, снаружи меня ждет столько опасностей и каждый будет гнаться за моим долголетием. Я верила.

Когда методы опекуна стали агрессивными, я насторожилась, но считала себя в безопасности под опекой короля. Его величество был очень юн и неопытен, но мы довольно быстро нашли общий язык. В магистиуме король бывал нечасто, поскольку усердно осваивал науки, привыкал к власти и налаживал отношения с соседями. В то время я была абсолютно уверена: правитель знал, что происходит у него под носом. С тех пор немало воды утекло, и за эти годы я пришла к выводу, что король не ведал и половины того, что творилось в Аврии.