Мила Ваниль - Влюбленная в сладости

Я осталась ждать рядом, отойдя к окну в конце коридора. Почти сразу ко мне присоединился Дэн, отец и его выгнал из кабинета. Бедный Ларс, совсем один…

— Да не переживай ты так, — вздохнул Дэн. — Бывало и хуже.

— Жаль…

— А что ты сказала отцу? Он какой-то… тихий.

— Правду. Это я заставила Ларса.

— Брось! Это не так. Ларса невозможно заставить.

— Ну… — Я повела плечом и поежилась. — Если требовать, то, может, и невозможно. А я неосторожно разоткровенничалась, и Ларс захотел мне помочь.

— На его месте должен был быть я, — скривился Дэн.

— А на моем — Нелли. Мы же договорились не вспоминать!

— Да, прости. Хочешь, провожу тебя?

— Нет, дождусь Ларса.

Ждать пришлось недолго. Ларс вышел из кабинета, тихо прикрыл за собой дверь и направился к нам. Дэн исчез тут же, после того, как брат выразительно на него посмотрел. А я молчала, ни в силах вымолвить ни слова. Что тут скажешь? Как дела? Как все прошло? Нет уж, захочет — сам расскажет.

Ларс вздохнул, покачал головой и сгреб меня в объятия. Я прижалась и обвила руками его талию. Наверное, он услышал, как бешено бьется мое сердце, потому что произнес:

— Все в порядке, малышка. Все хорошо. — И тут же, с досадой: — Прости.

— Все в порядке, — всхлипнула я. Отчего-то горло сжал спазм, а из глаз закапали слезы. — Пусть малышка. Можно.

— Эй, ты что, плачешь?!

— Нервное… Ларс, пойдем отсюда?

— Куда?

— Куда-нибудь. Я не хочу сейчас встречаться с твоим отцом. Да и ни с кем, если честно. Или теперь… неприлично?

— Не неприличнее, чем раньше, — усмехнулся Ларс. — Пойдем, но при одном условии. Не плачь. — Он вынул из кармана брюк платок и вытер мои слезы. — Я знаю одно место, где не появится даже Дэн.

Ларс привел меня в заброшенную классную комнату. Здесь было темно и пахло мелом и пыльными бумагами. Ларс зажег свечу, пояснив, что яркий свет в окнах может привлечь слуг. Я с любопытством осматривалась: шкафы с картами, тетрадями, книгами и чертежами, доска на стене, две парты, большой учительский стол, заваленный бумагами, поверх которых лежали сухие прутья. Я округлила глаза и посмотрела на Ларса.

— Перестань, малышка, — устало улыбнулся он. — Мальчиков воспитывают иначе. И все давно в прошлом. Иди лучше ко мне.

Он смахнул пыль с парты и сел на нее, приглашая меня присоединиться. Я не заставила себя упрашивать, уселась рядом и, поколебавшись, прижалась щекой к его плечу. Из меня та еще возлюбленная, но как еще передать свои чувства?

Ларс тут же приобнял меня и даже поцеловал в лоб.

— Спасибо, малышка.

Кажется, ему нравилось так ко мне обращаться. Интересно, почему?

— Это ирония? — рискнула поинтересоваться я. — Малышка. Я же… не маленькая.

— Я не о размерах, — хмыкнул Ларс. — Ты — очаровательный ребенок, Милли.

— А-а-а… — протянула я… и надулась.

— Не ворчи, — попросил Ларс, по-своему расценив мое пыхтение. — Нет ничего дурного в том, что ты чиста и наивна, как ребенок. Это восхищает, потому что при этом ты не глупа.

— М-м-м… — И не выдержала: — Ларс, это не мое дело, но…

— Я же сказал, все хорошо, — перебил он, поняв с полуслова. — Никаких последствий. Отец имел право злиться. Кто-то из родственников претенденток посчитает род оскорбленным, а разбираться со всем, конечно же, императору. А я даже не предупредил его о своих намерениях.

— Он запретил бы…

— Конечно.

— Может, стоило подождать? Всего ничего осталось.

— Пусть ждет тот, кто хочет ждать. А я хочу, чтобы ты улыбалась и не боялась новых интриг и покушений, — отрезал мой своенравный жених.

— Ла-а-а-арс… — протянула я, зажмуриваясь от удовольствия. Кому ж неприятно услышать такое? — Ларс, а…

Он наклонился и поцеловал меня в губы, не дав договорить.

— Хочешь, научу целоваться? — спросил он.

— А я не умею?

— Это может доставлять удовольствие. Если ты не испугаешься и позволишь…

— Не позволю, — отказалась я. — Только после свадьбы.

Он смиренно склонил голову.

Ничего серьезного в тот вечер мы не обсуждали, да и вообще мало разговаривали. Сидели на парте, болтали ногами, прижимались друг к другу, вспоминали какую-то ерунду из детства и времен учебы. Потом Ларс проводил меня, и мы простились очень тепло, пожелав друг другу приятных снов.

Лаки все еще спала, Нелли не вернулась с бала. Я легла, не дожидаясь ее.

Мое обручение с Ларсом стало темой дня. Девушки, переварившие за ночь эту новость, приходили с поздравлениями. Как назло, после завтрака брат с сестрой снова уехали в город, и я одна принимала гостей. Нелли всерьез взялась за мой свадебный наряд, искала какие-то аксессуары. Они звали меня с собой, но я не хотела оставлять Лаки, да и переживала, что она так долго спит. Даррен, конечно, предупреждал. Но не слишком ли?

К счастью, к обеду Лаки проснулась, облизала мне лицо, от избытка чувств, и набросилась на еду. Я попросила Мари больше никого не пускать, ее саму отпустила отдохнуть и закрылась с Лаки в спальне.

— Надо поговорить, — сообщила я ей. — Новости прекрасные.

«Да, да! — радостно согласилась Лаки. — Ты счастлива, я чувствую».

«Надеюсь и тебя сделать счастливой».

Я стала отвечать ей мысленно. Вроде бы одна, некому подслушать, но все же осторожность не помешает.

Лаки расположилась на моих коленях, довольно урча и перебирая лапками.

«Я познакомилась с драконом с Касры, — выпалила я. — И он пообещал помочь. У тебя будут крылья, Лаки!»

Малышка замерла, вытаращив глазки, а потом взвизгнула… и чуть не опрокинула меня, бурно радуясь.

«Летать? Летать? Смогу летать?» — тараторила она.

— Да, да, — смеялась я вслух. — И летать, и деток завести, когда подрастешь.

«Когда? Когда?»

«А это от тебя зависит. И, наверное, от того дракона. Когда он сможет отвезти тебя в Касру».

«В Касру? — Мне послышались испуганные нотки. — А ты? С нами? А как же Ларс? Свадьба?»

Кажется, просто не получится.

«Хорошо, давай по порядку. В Касру я с тобой не поеду. И одно из условий твоего лечения — разорвать магическую связь между нами. То есть ты будешь…»

Договорить я не смогла. Лаки заплакала, да так горько и безутешно, что я растерялась. Лучше бы мне никогда не видеть, как плачут драконы-тэй: в полной тишине, огромными слезами, катящимися из печальных глаз.

— Лаки, ты чего?

«Я тебе не нужна-а-а…» — прорыдала моя глупышка.

— Ты с ума сошла! Я тебя обожаю! Я хочу, чтобы исполнились твои мечты.

«Ты меня прогоня-а-аешь…» — тянула она.

— Я тебя отпускаю! — не выдержала я. — На свободу, Лаки! Тебя вылечат, ты сможешь летать. Если захочешь — сможешь вернуться, когда пожелаешь. И… и…

Тут и меня разобрало. Все же у нас с ней связь — магическая, эмоциональная. Я всхлипнула раз, другой, и тоже заплакала: