Мила Ваниль - Влюбленная в сладости

Ларс ошалел, когда я положила руки ему на плечи, под рубашку, заставляя его раздеться. Когда я поцеловала его сосок, он застонал, запрокинув голову.

— Милли, остановись. Милли… умоляю…

Я поцеловала другой, провела ладонями по его широкой спине.

— Милли, ты пожалеешь… Я не смогу остановиться…

— Не пожалею.

Он впился в мои губы поцелуем, и на этот раз мне не было ни страшно, ни противно. Я целовалась так же неистово, как и он. Я прижималась к нему, и моя кожа горела от прикосновений, несмотря на ткань ночной сорочки.

— Милли… — выдохнул Ларс, оторвавшись от моих губ. — Ты должна уйти.

— Ты не сможешь меня выгнать, — заявила я. — Мне не становится хуже, наоборот. Голова почти прошла, так что… продолжай, пожалуйста.

И я не соврала, так и было.

Стать ближе… И откуда Лаки знала? Ох, эти хитрые драконы-тэй…

— Милли, как ты себя чувствуешь? — спросил Ларс много позже, когда мы, утомленные, лежали на его кровати, крепко обнявшись.

— Я чувствую себя счастливой.

— Я же о…

— Да поняла, поняла, — улыбнулась я, проводя пальцем по его руке — от локтя вверх и обратно. — Я же не в обмороке, верно? Значит, все замечательно.

Ларс счастливо выдохнул, зарываясь лицом в мои волосы, разметавшиеся по подушке.

— Все хорошо, да, Милли?

— За-ме-ча-тель-но. М-м-м… Если ты не разочарован, конечно.

— Я?! — Ларс дернулся от возмущения. — Издеваешься?

— Немножко, — призналась я. — И если ты еще раз упрекнешь меня в том, что я тебе не доверяю…

— Никогда.

— Никогда?

— Никогда.

— Я запом…

Ларс прервал меня поцелуем, а после встал, подобрал ночную сорочку и кинул ее мне.

— Пойдем, я провожу тебя. Сейчас оденусь.

— Не хочу уходить.

— Малышка, надо. Зачем тебе сплетни? Скоро встанут слуги.

— Хорошо, — вздохнула я.

Да, тут он прав. Мне нельзя компрометировать имя Лэррис.

Мы попрощались тепло, и я уснула, чувствуя себя счастливой и умиротворенной, впервые за долгое время. Видимо, усталость взяла свое, я спала до самого обеда. Потом долго принимала ванну, прихорашивалась. К Нелли заглянула, не надеясь застать ее в покоях. Однако она сидела в гостиной с вышиванием.

— Где Дэн, чего скучаешь одна? — спросила я после приветствий.

— Да уехал же, — грустно ответила Нелли. — Вместе с Ларсом, по распоряжению императора. Разве ты не знаешь?

— Знаю… — пробормотала я. — Прости, запамятовала. Ларс мне писал…

Значит, уехал. После того, что вчера было. Любить — больно. Даже когда есть крылья.

Ничто не должно отвлекать невесту от подготовки к свадьбе. И никто, даже жених. Учитывая, что наше с Нелли участие в хлопотах сводилось к примеркам нарядов, Терриан поступил жестоко. Его оправдывало только то, что он не знал, как мы с Ларсом решили проблему магического наказания. К счастью, об этом никто не знал. Лаки, может, и догадывалась, но у нее хватало такта не заводить разговора на эту тему.

Если честно, близость с Ларсом не доставила мне особенного удовольствия. То есть, все было чудесно, кроме соития. Нежные ласки и бережная забота Ларса примирили меня с болью. Я чувствовала его удовлетворение, даже блаженство, но собственные эмоции и ощущения казались мне противоречивыми.

Я решилась на близость, потому что хотела, чтобы Ларс остался со мной. Мы заплатили сполна, прошли испытание. А он все равно уехал. Я понимала, что не по своей воле, но почему надолго? Как будто этот дом нужно заново отстраивать, причем самому!

В свободное от примерок время я занималась рукоделием или пропадала на кухне у Полара — варила сладости, пекла пирожные. Он давал мне толковые советы, делился рецептами, а иногда мы просто пили чай и разговаривали. Думаю, Ларс был бы не в восторге от наших бесед, потому что если Полар не расспрашивал о чем-то меня, то рассказывал о нем. По моей просьбе, конечно.

Детство принца-Тени не прошло на кухне, однако Полар знал о нем немало историй, которые приятно грели мое сердце. Вернее, не сами истории, а поведение Ларса. Полар повторял, что уважает его за порядочность, и я довольно соглашалась, мол, он такой.

Кстати, познакомились они вскоре после того, как Дэн осознал свою «мощь» и, как говорил он сам, вел себя, как мерзавец и скотина. Нетрудно догадаться, кого из близнецов выпорол отец, когда в кладовой скисло варенье из айвы с орехами, причем во всех банках. Дэн лакомился орехами, вроде как «незаметно», понемногу из каждой банки. Когда все открылось он, недолго думая, «отразил» все на брата. Им тогда едва исполнилось восемь.

— Его величество прислал ко мне Ларса, — рассказывал Полар, — и он извинился за воровство. А я ему не поверил. Они с братом, конечно, похожи, как две капли воды, но если их рядом поставить, то разница видна. Это потом Дэн взялся за ум, а тогда взгляд у него был лживый, бегающий, он в глаза не смотрел. А Ларс, наоборот, взгляд не отводил. Такие глазищи — в каждом слез по целому озеру, но не плачет. И отчаяние, что его считают подлецом. Это ж ни с чем не спутаешь…

Я роняла слезы в чашку с чаем, представляя маленького Ларса. А я же в то время только-только родилась.

В общем, с той поры они и подружились — Полар и Ларс. Дэна в свою компанию они приняли значительно позже.

Если я не пропадала у Полара, то сидела в библиотеке — учила историю, занималась переводами рецептов с аберинского языка. Пару раз встречалась с Дарреном. Первый — чтобы узнать что-нибудь о Змее.

— Терриан знает имя, — ответил он, не задумываясь. — А я не скажу. Ни один дракон не скажет человеку. Только ваш император знает.

Второй раз мы встретились, когда он помогал нам с Лаки разорвать связь. Малышке нужно привыкнуть к новым ощущениям до того, как она отправится в дорогу.

Набравшись наглости, я напросилась на аудиенцию к Терриану.

— Тебе зачем? — ошалело спросил он, когда я задала вопрос об имени Змея.

— Надо, — «веско» ответила я. — Поговорить хочу.

Терриан глухо застонал и схватился за голову:

— Милли, я от сыновей-то до сих пор не знаю, чего ожидать, а тут еще ты! Тебе мало того, что уже есть? Ты хоть представляешь, какую плату магия потребует за вызов звездного дракона? Да я и при угрозе империи сто раз подумаю, прежде чем обратиться к нему за помощью!

— Так это магия Змея. Наверное, с ним можно будет договориться, чтоб без платы, — возразила я.

Терриан указал мне на дверь. Я не стала говорить ему, что мы еще вернемся к этому разговору. Как выиграю турнир, так и пожелаю, чтобы он открыл тайну имени!

И все же я никогда не переставала думать о Ларсе. Скучала, перебирала в памяти наши встречи и разговоры, ждала писем. Ларс рассказывал о нашем будущем доме, о месте, где он расположен. И не только текстом — присылал рисунки. Мои ответы были немногословны. О чем мне писать? «Вышивала крестиком, пила чай, читала книгу». Очень интересно! А еще я старалась не ныть, хотя ревела над каждым письмом. Мне не хватало Ларса, как воздуха. Дышала ли я, пока мы с ним находились в разлуке? Кажется, просто существовала, отмеряя дни и заставляя себя заниматься делом.