Анна Бахтиярова - Похищение с сюрпризом

— Оно было необходимо. Мне магия подсказала. Хотя заключение в планы точно не входило. Где-где, а в темнице отца не найти.

— Отца? — Гастон остановился посреди улицы и посмотрел на сестру ошалело.

— Ну да, — бросила она сердито. — Я пыталась помочь тебе его разыскать.

Голова пошла кругом.

— Так я того… нашел. Мы вместе сбежать хотели. У нас был план. Но ты вмешалась! Всё испортила. Отец, может, и выберется. Теперь все три медальона у него. Но как мне-то его разыскать! Я ж не знаю имени, под которым он нынче живет!

Дина качнулась.

— Как это — нашел? В темнице?!

— Нет! В карете начальника тюрьмы! — распалился Гастон. — Всё! С меня хватит! Я к Лизетте. А ты, коли хочешь, ступай следом. Но только, ради всех богов, молчи!

Не дожидаясь Дининого ответа, Гастон поспешил на восток, где располагался амбар, и ждала (он очень на это надеялся!) жена в обличье очередной животинки. Дина отправилась за ним. В молчании, как и требовали. Если б Гастон не был так зол и сосредоточен на проблемах, то заметил бы загадочное выражение лица сестры. Но, увы, он не взглянул на Дину, потому не приближался к Лизетте, а уходил от нее всё дальше и дальше…

Лизетта выла. И скреблась когтями. А еще мысленно костерила на все лады Дину. А как иначе? Раз Борден принес «противоядие», значит, встретился с чародейкой. Оба получили, что хотели, а она — Лизетта — не у дел. Как еще всё это воспринимать, коли вынудили с копьями наперевес залезть в повозку и теперь везут в неизвестном направлении.

Но почему? Почему?

Неужели, Дина не понимает: если что-то случится с ней, то и Гастону не жить!

Страх сковывал от волчьей макушки до павлиньего хвоста. Лизетта боялась наступления ночи. Днем-то она худо-бедно способна за себя постоять. А с заходом солнца обернется в беспомощную девицу. Да, с Гастоном и Себастьеном Винзуром Лизетта вела себя вызывающе после похищения. Но эти двое выглядели слишком несуразно, чтобы их бояться. Она чувствовала: ничего ужасного не случится до обращения в воинственную живность. Но начальник Борден — другое дело. Он по-настоящему опасен.

Когда повозка, наконец, остановилась, Лизетта забилась в угол, не желая выходить наружу. Волчьи инстинкты подсказывали — дело плохо.

— Ну, показывай зверушку, — приказал насмешливый властный голос. — Коли она мне не понравится, останешься не только без награды, но и без работы, Борден.

Зубы Лизетты сжались до хруста, шерсть встала дыбом. Но по задней стенке замолотили палками, а следом запахло паленным, и пришлось выбираться, пока не подгорела серая шкура или разноцветный хвост. Она выбралась и завертелась на месте, огрызаясь на всех разом. А собралась вокруг целая толпа. Стражники с копьями и палками, бледный Борден, явно жалеющий, что влез в эту историю, и… высокий мужчина, облаченный во всё черное. Лизетте он не понравился с первого взгляда. Лицо красивое, но надменное, неприятное. Глаза — карие, яркие, но жестокие, беспощадные. Он рассматривал ее, как… необычную игрушку. Или приобретение для коллекции.

« Черный принц, значит , — пронеслось в опустевшей голове. — Ну, ты и влипла, принцесса …»

— Ладно, Борден, живи пока, — протянул он, оставшись довольным «подношением». — Интересная зверушка. Посмотрим, как быстро приручится. Запереть!

Стражники кинулись к Лизетте, а она с горечью подумала о Гастоне. Бросил, значит. Позволил передать в руки ужасного черного принца. А она дурочка еще переживала за него, поверила, что муж — неплохой человек. Бестолковая корова! Ну и пусть, что нынче ходит в волчьей шкуре. Все равно — корова. Глупая и невезучая…

— Лизетта! — Гастон вбежал в амбар под нервный стук сердца.

Он до последнего надеялся, что увидит животинку, с грустным видом лежащую на соломе. Но в углу обнаружилась вовсе не жена, а мальчика-газетчик с припухшими глазами. Увидев Гастона, он вскочил и громко всхлипнул.

— Простите! — заголосил он отчаянно. — Подвел я Роми. Думал, чародейка поможет. А она… она… Ой! ОНА!

Вслед за Гастоном в амбар вошла Дина, при виде которой мальчишка попятился. Рука взметнулась вверх, указывая на девушку. Губы задрожали.

— Это… это… она Роми того… забрала…

Гастон в недоумении повернулся к сестре, а та пожала плечами.

— Ты же сам молчать велел. Да и не заслужила твоя предательница-жена помощи.

— Дина? — он яростно стащил с головы платок и, не заметив изумленного восклицания мальчишки, спросил: — Что ты сделала с Лизеттой?

Но та и бровью не повела.

— Ничего особенного. На тебя обменяла. Начальник Борден весьма заинтересовался необычной зверушкой. Не смотри на меня так! — Дина закатила глаза. — Тебе ничего не грозит. Ведьма солгала. Вы с оборотнем не связаны. Смерть одного никак не отразится на другом. Старая карга вас напугать хотела.

— Смерть?! — взревел Гастон. — Что Борден намерен делать с Лизеттой?!

— Подозреваю, продать черному принцу. В смысле, принцу Валериану — наследнику трона Эндории. Фальшивому наследнику.

— ДИНА! — он повязал платок назад, намереваясь отправиться к начальнику тюрьмы за женой. Но сестра встала на пути.

— Не вздумай. Лизетта не заслуживает твоих стараний. Ты в курсе, что она за твоей спиной общается с Клотильдой?

Гастон усмехнулся. Мол, что за бред.

— Это правда, Габриэль, — заверила Дина. — Ведьма предложила сделку: коли Лизетта передаст медальон истины, она ее расколдует. Ну а твоя судьба — твоя проблема. Как думаешь, чья шкура Лизетте дороже?

Гастон молчал. Он не верил. Не хотел верить. Жена не такая. Да и сблизились они за последнее время. Но с другой стороны, он всего лишь похититель, а она хочет свободы, мечтает жить в человеческом обличье и без вынужденного мужа.

— Я должен ее выручить, — объявил Гастон сестре.

Какая разница, общалась Лизетта с Клотильдой или нет. Нельзя отдавать ее черному принцу. Она человек, а не игрушка.

— Нет. Нужно найти отца.

— Уйди с дороги!

Дина приготовилась ответить, но скрипнула дверь, и мужской голос проговорил:

— Пересиди тут. Хотя бы до ночи. Это место безопас…

— Папка! — завопил мальчишка и кинулся на шею лекарю Аврелию, вошедшему в амбар в компании Габриэля-старшего.

— Ратмир… — Аврелий обнял сына, непонимающе взирая на Гастона. Мол, а ты, «помощница», как тут очутилась?

Повисла тишина. Такая, что каждый отчетливо слышал стук собственного сердца. И если Гастон ошалело взирал на лекаря с мальчишкой, то Габриэль-старший растерянно рассматривал дочь — точную копию жены.

— Кара? — спросил он с сомнением.

В самом деле, откуда ей — мертвой — тут взяться?!

— Дина, — подсказала та и улыбнулась. — Ну, здравствуй, отец. Вот и вся семья в сборе…