Надежда Волгина - Заиндевевший

Кая горделиво вплыла в гостиную. Впервые за последние много дней на лице ее сияла радостная улыбка. Инга, что сидела в кресле возле камина и читала, отложила книгу и с интересом взглянула на мать.

— Матушка, ты выглядишь так, словно выиграла главный приз на скачках.

— Больше, дорогая моя, гораздо больше, — Кая спохватилась и воровато оглянулась, нет ли в комнате Келды. Присутствие той сейчас было нежелательно. — Просыпайся, милый, у меня для тебя отличные новости.

Кая подошла к соседнему с Ингой креслу и растолкала сына, что крепко спал, откинувшись на спинку и открыв во сне рот.

— Что случилось? — недовольно пробурчал он и попытался удобнее устроиться в кресле. — Дайте вздремнуть после сытного обеда.

— Сытного обеда, — прыснула Инга. — Как же! Излишнего возлияния средь бела дня.

— Кнуд, сейчас же проснись и посмотри на меня! — прикрикнула Кая и даже стукнула каблуком для пущей убедительности.

— Ну что тебе? — выпрямился тот в кресле и потер глаза, которые отказывались держаться открытыми.

— Я еду от губернатора, — еще сильнее вздернула Кая подбородок. — И у меня хорошие новости.

Инга заметно напряглась, но не проронила ни слова. Она лишь пристально смотрела на мать и ждала продолжения. А вот Кнуд заметно занервничал. Не нравилось ему, что мать аж светится от счастья. И даже его ума хватило, чтобы догадаться, чем оно вызвано.

— Разбойника Асмунда схватили и поместили в темницу духов. Теперь он надежно спрятан от порядочных людей. Думаю, больше о нем никто не услышит, как и о его бесчинствах, — расцвела в улыбке Кая. — И догадайтесь, кому мы должны быть за это благодарны?

— Матушка, ну не томи, расскажи уже все, — скривилась Инга, словно съела что-то кислое. — К чему лишние интриги?

— Ты права, дорогая, — кивнула Кая. — Орм сообщил губернатору, где и когда можно схватить этого разбойника. Так что, он заслужил вознаграждение.

— Кто бы сомневался, — буркнул Кнуд. С каждой минутой он становился все мрачнее. — А где?.. — он замялся, боясь выговорить это имя.

Вот уже много дней, как Кнуд совершенно забыл про жену. С окончанием светского сезона и бракосочетанием он уже было распрощался с вольной и веселой жизнью. Но когда Лею похитил разбойник, все вернулось на круги своя, если даже не стало лучше. Он и раньше не был обделен вниманием рабынь, многие мечтали оказаться в его постели. А с тех пор, как Лею похитили, прибавилась еще и жалость. Все ему сочувствовали и старались утешить, ночи не проходило, чтобы одна из рабынь не грела его постель. А сейчас все это могло закончится.

— А все жду, когда же ты вспомнишь про свою жену, — сурово сдвинула брови Кая. — Она тоже нашлась.

— И где же она? — картинно оглянулась Инга, словно Лея пряталась где-то в гостиной.

— Она у своих родителей, и мы сейчас же отправляемся к ним.

— К чему такая спешка?! — едва ли не в один голос воскликнули брат с сестрой.

— Знаете, чего я никак не могу понять? — с вызовом спросила Кая, в упор глядя на детей. — Почему о благополучии этой семьи пекусь я одна? Почему вам обоим наплевать, что будут говорить о нас в свете? Лея — теперь часть нас. Мы должны с почестями вернуть ее в семью, поблагодарив Орма за ее спасение и поимку разбойника. Это надлежит сделать как можно более помпезнее, как и устроить попышнее празднество по случаю благополучного спасения твоей жены, — с укором взглянула она на сына. — Поехали. Экипаж уже ждет во дворе. А ты, — посмотрела она на Ингу, — распорядись насчет праздника и проследи за слугами.

С самого утра Лея с Трюд находились в гостиной. Последняя читала книгу вслух, а Лея дремала под ее ласковый грустный голос. В обществе матери Лее было спокойно. Приятно было ощущать ее заботу и постоянное беспокойство. С момента появления в родительском доме отца Лея практически не «видела». Как только она рассказала, что встретила Бранда в северных землях, и то, что брат просил передать родителям, Орм грязно и длинно выругался и покинул их с матерью. Собственно, примерно такой реакции от отца Лея и ожидала, вспоминая рассказы бывшей рабыни об этом деспотичном человеке.

Уже прошла неделя, как она вернулась домой. Еле удалось уговорить отца с матерью не сообщать сразу же о ее появлении семье мужа. Трюд сразу же согласилась с желанием дочери, понимая, насколько той необходимо освоиться, прийти в себя, попытаться хоть что-нибудь вспомнить. А вот Орм долго возмущался, рассуждая на тему, что место Леи в доме мужа, а не у них, что она нарушает установленные в обществе правила и все в таком роде. Лея уже готовилась к тому, что ее выгонять из отчего дома, но Трюд вывела отца в другую комнату. О чем уж и как они говорили, но с тех пор ее оставили в покое, правда и от Орма Лея больше не услышала ни слова.

— Не иначе, как к нам гости пожаловали, — встрепенулась мать.

Лея отчетливо различила нотки волнения в ее голосе. По негласному соглашению всю эту неделю они жили затворниками — сами никуда не выезжая и никого к себе не приглашая.

— Кто бы это мог быть? Я оставлю тебя ненадолго, дорогая, пойду посмотрю, кто там…

Мать поспешно покинула гостиную, а Лея даже позы не сменила. Она и так знала, кто нанес им визит. Откуда она это знала? Лея и сама не могла объяснить, только сразу же, заслышав, как во двор въезжает экипаж, она поняла, что явился ее муженек.

— Моя дорогая! — раздалось через какое-то время. — Как я рада твоему спасению, что ты цела и невредима!..

Голос Лее показался неприятным, слишком напыщенным, искусственным. Но она встала, почувствовав чье-то приближение. Далее последовали объятья. Хвала богам, длилось это недолго, лишь миг, настолько ненатуральными они Лее показались.

— Где же мой муж? — неожиданно даже для себя самой спросила Лея.

— Да вот же он. Ждет не дождется, когда сможет обнять тебя… — голос свекрови прозвучал удивленно.

— Так пусть подойдет, — вытянула Лея руку.

— Что тут происходит? — куда только подевалась напускная любезность? С самого начала Лея определила, что именно такая личина, холодная и непримиримая, настоящая у свекрови.

— Она слепа?

Лея даже не удивилась, расслышав испуг в голосе мужа. Даже не испуг, а панику. Она примерно могла себе представить, какие мысли сейчас того обуревают, хоть и не могла их прочитать. Он думал, что скажут про них в свете, когда весть о ее слепоте станет достоянием общественности.

— Кая, мне нужно серьезно с тобой поговорить, — раздался голос матери, и женщины покинули гостиную.

Лея осталась наедине с мужем. Он даже не делал попытки приблизиться.

— Дай мне свою руку, — пришлось повторить Лее.

— Зачем?

Глупее вопроса не придумаешь, но и об умственных способностях мужа Лея была предупреждена.