Ульяна Гринь - Чумовая попаданка в невесту

Сидеть было неудобно — спина устала. Да и вчерашне-сегодняшняя конная прогулка начала отдаваться во всех мышцах. Ползком, отталкиваясь пятками и подпрыгивая на многострадальной жопе, я добралась до ближайшего ларя и прислонилась к нему, откинув голову на пирамидальную крышку. Ларь был жёстким и откровенно твёрдым, окованное железо больно впилось в шею. Поелозив по ковру, нашла позу получше, и меня вдруг обдало жаром.

За каким буем мне нож, если у ларя острые железные уголки?!

В общем и целом, я могу порекомендовать древние сундуки и ларцы всем узникам, желающим освободиться от пут. Главное — приноровиться, а потом всё само пойдёт как по маслу. С непривычки, правда, дело движется медленно и неловко, есть риск расцарапать руки в кровь, однако уже через пятнадцать минут верёвка, туго охватывающая мои запястья, ослабла. Видимо, я удачно попала на узел, хотя и действовала вслепую. Зато согрелась и снаружи, и изнутри, ругая себя за недальновидность. Вот зачем отдала каплю Стояну? Мне бы сейчас пригодился камень, внушающий волю окружающим! Или Кусик бы пригодился. Но его ищи-свищи, он кот, который гуляет сам по себе… Мой милый, няшный Кусенька… Охотится, небось, скачет по снегу или спит в вырытой норке. А может, и пробрался в мою горницу, зарылся в меха на кровати и посапывает беззаботно…

Острое чувство беспричинной тоски пронзило моё сердце. Да, звучит несколько киношно и пафосно, но я ощутила именно укол, как будто тонким стилетом попали в грудь и достали до самого сердца. Усмехнулась горько — вот и я становлюсь, как они все здесь. Скоро начну разговаривать устаревшими словами и выражениями, не останется во мне ничего от той Янки, которая когда-то давно (неделю назад) жила в Москве и работала в кафе на Покровке…

За шкурами фигвама тихо поскреблись. Я замерла, прислушавшись. Звуки, раздававшиеся снаружи, не изменились — ржание лошадей, стук деревянного молотка, вычурная брань хриплых голосов. Но это странное скребение выделялось изо всех остальных. Словно кто-то решил подкопаться под полог из шкур… Оглянувшись, я ничего особенного не заметила, но звук повторился.

Когти. Маленькие когти копают землю.

Сердце застыло в груди, а потом застучало сумасшедшими маракасами. А через минуту мне на грудь бросился пушистый и грязный комок шерсти в окружении оперённых крыльев и принялся ласково урчать, потираясь о подбородок велюровой треугольной головой.

Глава 24 Эх, полным-полна моя коробушка…

— Кусь…

Моё горло словно сжали невидимой рукой. Зверёныш дорогой, не бросил мамочку… Видно, почувствовал на расстоянии, что мне грозит беда, ощутил мои волнение и страх, примчался… А я даже погладить его не могу. Руки связаны ещё, не допилила узелок. Но стоило мне подумать об этом, как зверёныш проворно спустился на пол, нырнул мне за спину и принялся там копошиться. Острые, как ножики, коготки быстро расправились с верёвкой, и я смогла, наконец, вытянуть занемевшие запястья, покрутить ими, а потом схватить любимца в объятия:

— Кусёныш, лапочка моя! Как ты меня нашёл?

Малыш коротко приластился, поурчав, и отскочил от меня к стене фигвама, к ямке, прокопанной в мёрзлой земле. Я распутала верёвку на ногах и с сомнением прищурилась:

— Я туда не пролезу, балда!

Кусь взглянул на меня с непониманием, склонив голову набок, а потом пискнул и провёл лапой по шкуре фигвама, распоров её когтями.

— Смело, — оценила я. — Меня поймают.

Но зверёныш уже прыгнул в образовавшуюся дыру. Мне ничего не оставалось, как последовать за Кусем.

Лихие разбойники совершенно неосмотрительно посадили меня в крайний фигвам. Надо было в центр тащить, там у меня шанса не было бы никакого. А так — скрытая шалашом, я птицей метнулась по высокому снегу к елям, по следу Куся короткими перебежками побежала в глубь леса. Наверное, бандиты рассчитывали на моё благоразумие. В одиночку в незнакомом лесу это, конечно, безумие. Не знали они, как и я не знала, что Кусь уже спешит на помощь. Всё-таки у нас с этим мимими-совёнком есть ментальная связь. Не мыслями, а образами. Эмоциями даже, я бы сказала.

Но на самом деле я сказала совсем не это, а шёпотом произнесла любимое выражение нашего дворового алкоголика, слесаря дяди Севы. Ибо провалилась по ляжки в сугроб под елью. Ну мать жеж перемать, когда мои приключения закончатся уже? Оказалось — уже закончились, потому что в сугробе я нашла довольного Кусика. Между корней ели была выкопана отличная нора, присыпанная снегом, прикрытая раскидистыми лапами. Тут даже звуков разбойничьей стоянки почти не было слышно. Зверёк покрутился по узкой норе, где мне пришлось сесть и пригнуться, потом пискнул тихонько, словно спрашивая — понравилось ли? Оглядевшись, я вынуждена была признать, что жилище моего личного сово-котёнка было хорошо спрятано, очень надёжно, никто меня здесь не найдёт, я в полной безопасности… Даже погрызть можно всяких косточек с остатками мяса…

Тьфу ты! Это точно не мои мысли! Вот хитрюга этот Кусь! Как ловко внушает, что надо пересидеть в норе… Но в мои планы смерть от холода посреди леса совершенно не входила. Поэтому я ласково сказала Кусю:

— Миленький, Кусенька, мне необходимо вернуться в город, понимаешь? Нужно известить Стояна о разбойниках, о том, где я нахожусь! Иначе я здесь замёрзну. И умру.

Изо всех сил посылала малышу образ собственного хладного трупа, и, похоже, Кусь впечатлился. Он забрался мне на грудь и принялся самоотверженно греть, распустив уже выросшие крылья, обняв меня лапками. Это было умилительно, но я всё же рассмеялась тихонько:

— Дурачок, не поможет ведь! Я не могу жить зимой в лесу, как ты!

Кусь чихнул, с надеждой заглядывая мне в глаза, однако я была неумолима:

— Нет, нет и нет. Даже ради тебя.

Малыш вздохнул совсем по-человечески и, вероятно, принял волевое решение, потому что куснул меня по своему обыкновению за палец и принялся выбираться наружу. Надо полагать, он всё же очень беспокоился о моей безопасности: я беспрерывно и безнадёжно думала, как же хороша эта дырка в земле, и как отлично в ней сидеть и ждать возвращения Куся.

Да уж. Распрекрасная нора. Запахнув полы влажной тяжёлой шубки, я откинула голову к стенке и прикрыла глаза. Всё равно видно слабо… А так хоть посплю. Ох нет, спать нельзя! Холодно, вдруг не проснусь уже никогда? Распахнув веки, принялась бессмысленно пялиться в темноту, прислушиваясь к треску деревьев на морозе, доносившемуся с поверхности. Вскоре совсем продрогла. Интересно, как Кусь собирается выполнить моё поручение? Может, найдёт Прошку или Фенечку? Лучше бы Прошку, хотя мелкая к нему ближе…

Через несколько минут ноги затекли, и я начала искать удобное положение. Передвинулась в сторону, задевая макушкой за корни, и вдруг нащупала рукой что-то, чего здесь быть не должно было. Шёлк. Провела пальцами и обнаружила витой шнурок. Похоже на мешочек. С дыркой в боку. А внутри что-то твёрдое.