Келли Мур - Невиданное

С этими словами встреча закончилась.

Джексон потянул меня в толпу расходившихся людей, пробивая себе дорогу через поток. Он сказал мне:

— Я хочу познакомить тебя кое с кем.

Я неохотно последовала за ним. У меня была мысль, с кем был этот кто-то, и я абсолютно не была настроена встречаться с ней.

— Хейлин! — прокричал Джексон через толпу.

Азиатская девушка повернулась и улыбнулась. Она миленькая , подумала я, немного обидевшись. Джексон подтолкнул меня поближе. — Я хочу познакомить тебя с моей лучшей подругой, — Сарой Парсонс. — Лучшая подруга. — Я была немного удивлена тем, что он так думает обо мне. — Сара, это Ким Хейлин.

— Хелен, — поправила она его. — Хелен Ким. — Так звучит более Конфедеративно. — Она улыбнулась мне. — Очень рада встретиться с тобой. — Она протянула мне руку.

Я пожала ее.

— Я тоже рада встрече. — Я не могла удержаться и улыбнулась в ответ. — Ким — это китайское имя?

— Моя семья родом из места, которое когда-то называли Кореей.

У нее был акцент — едва заметный — не местный. Что значило, что она и ее семья бежали из Империи. Дома я встречала много беженцев и слышала их рассказы. Я знала, что для успешного побега требуется много денег на взятки или невероятная удача, или героические действия, и чаще всего — сочетание всех трех условий. — Конфедерации повезло, что вы у нее есть.

Она снова улыбнулась и кивнула.

— Спасибо тебе. Хотела бы я, чтобы правительство разделяло твое мнение. — Она повернулась к Джексону. — Я увижу тебя в пятницу?

— Я буду здесь, — сказал он. — Тебе нужен кто-нибудь, чтобы проводить тебя домой?

Она покачала головой.

— Мой брат зайдет за мной, но спасибо. — Она проскользнула мимо нас и, уходя, сказала. — Спокойной ночи, Сара.

Джексон наклонился, чтобы собрать свои вещи со скамейки. И это дало мне подтверждение того, что он сидел рядом с ней. Наверное, на моем лице было заметно легкое отчаяние, потому что он вопросительно посмотрел на меня. Я легонько покачала головой и нацепила легкую улыбку. — Я могу предположить, что ты проводишь меня до дома.

— Ага.

Теперь я была на втором месте. Но это было хорошо. Если Джексон будет продолжать считать меня своим лучшим другом, то, может быть, я смогу к этому привыкнуть.

Снаружи церкви ясное солнечное утро уже исчезло; ветер с Атлантики принес облака. В моем мозгу была полная каша от накопившихся вопросов. Насчет Еврейской разведки, фальшивой группы по изучению Библии, и симпатичной корейской девушки. И это если не вспоминать.

— Откуда ты знаешь Нангу?

Он оглянулся на людей, которые все еще толпились у передней двери.

— Давай уйдем отсюда, — сказал он. — Когда мы достигли конца дороги и начали пересекать поле, он снова вернулся к теме разговора. — Я не знаю Нангу, — сказал он. — Я знаю о ней. Она моя прапрабабушка и еще где-то восемь раз пра. Умерла сто восемьдесят лет назад. Меня больше интересует вопрос, откуда о ней знаешь ты?

Я подумывала о том, чтобы солгать. Притвориться, что это что-то вроде шутки, ссылки в книге Фионы о Доме Эмбер, что-то, что я видела в доме, что могло бы объяснить то, почему я использовала это имя для оправдания преследования Джексона. Потому что я не представляла, каким образом могу сказать ему правду и не выглядеть при этом как сумасшедшая.

— Могу я высказать предположение? — спокойно спросил он. Я кивнула, решив, что с радостью предоставлю ему придумать объяснение, которое снимет меня с крючка. Но затем он произнес. — Она разговаривала с тобой в видении.

Боже мой. Я замерла.

— Ты хочешь сказать мне, что ты уже знал о тенях? — И что я не схожу с ума?

Он тоже остановился.

— Да, я уже знал.

Я почувствовала облегчение. И возбуждение. И недоумение. Погодите минутку…

— Как давно ты знаешь?

Он изучал свои ботинки.

— Где-то лет десять.

— Господи боже, Джей. Почему ты не рассказал мне о них?

Он посмотрел на меня и еле заметно пожал плечами.

— Я не хотел, чтобы ты считала меня сумасшедшим.

В ответ на это я лишь улыбнулась.

— Принято, — сказала я. Мы снова начали двигаться. — Как ты узнал о них?

— Кое-кто рассказал мне.

— Кто?

Он слегка нахмурил лоб. Как будто ему было тяжело произносить это. Или было тяжело слушать об этом.

— Ты сказала, Сара.

Я просто покачала головой.

— О чем ты говоришь?

Он отвернулся, пытаясь подобрать слова.

— Я должен тебе кое-что рассказать, — сказал он, и меня снова охватило знакомо ощущение дежавю. Он раньше уже говорил мне это. Мы стояли на причале Дома Эмбер. В тот раз он тоже боялся. Боялся сказать мне…

— У тебя тоже есть дар, — сказала я.

Он выглядел обескураженным.

— Да.

Семейное наследие , подумала я. У меня было мое, у него — свое. Перешло к нему от женщины, чье имя дало старт этому разговору.

— Ты знал о тенях, потому что десять лет назад ты слышал, как я рассказываю тебе о них, потому что у тебя было видение этого разговора, — сказала я. — Потому что ты можешь видеть будущее.

На этот раз он резко остановился.

— Откуда ты знаешь это?

Я стояла и раздумывала, что я должна сказать. Молчание между нами заполнил звук снега, падающего с веток деревьев, перекрикивание кардиналов в поисках пищи, дальний гул машин с дороги, которая шла мимо Дома Эмбер. Как я могла объяснить ему, что он рассказал мне о своем даре на том речном причале, во времени, которого уже никогда не будет.

— Я знаю это, — осторожно сказала я, — потому что ты мне когда-то рассказал об этом.

— Мне кажется, я бы помнил, что рассказывал тебе что-то настолько важное, — сказал он.

Я подняла брови и покачала головой. Это должно быть самая безумная беседа всех времен. Я заставила себя произнести слова, выпалив все сразу.

— Ты не помнишь, как рассказывал мне об этом, потому что говорил мне это в другой реальности — в прошлом, которого больше не существует.

Я ожидала, что он не поверит мне, даже рассмеется. Но то, что я видела в его лице, было… восхищением. Он протянул руку, чтобы успокоиться, взяв за руку меня.

— Ты не знаешь, — сказал он, — ты не можешь представить насколько невероятно, насколько восхитительно слышать твои слова. — Его руки взметнулись к его лицу; он тряхнул головой, казалось, он едва может себя сдерживать.

Наверное, я выглядела так же остолбеневшей, как и чувствовала себя.

— Сара, — произнес он, — это восхитительно, потому что всю свою жизнь, с тех пор как я был ребенком, некоторые вещи, которые я видел, — лучшие, что я видел… — Он осмотрелся, чтобы убедиться, что мы одни, но в парке, который простирался между домом и городом был пустынным. Он снова начал идти, длинные, быстрые шаги отражали его возбуждение, и я бросилась за ним, чтобы его догнать. — Лучшие события, которые я предвидел, — повторил он, — могли произойти только в другом будущем, в будущем, которого здесь не может быть.