Эвелина Тень - Жена его высочества [litres]

Феи-цветочницы разом выпустили из лапок мои волосы, и они тугими спиралями упали на плечи и спину. Ну, я и без крылатых существ в голове выглядела полной феей: по крайней мере глаза стали такими же круглыми и выпученными, как у подружки Оскалки.

Сделала еще один шажочек, отпуская на волю фэйри-бабочку, и еще один, во все глаза глядя на живописное трио, но отчетливо видя, пожалуй, только Повелителя. Узнать его было легко и по «тронному» месту в дупле Короля-Дуба, и по мощным ветвистым рогам, украшавшим голову своеобразной тяжеловесной короной, посрамившей всех оленей мира. Показалось или многочисленных разветвлений-отростков стало еще больше?

Он, как и запомнилось в пограничном подземелье, оказался очень высок, это можно было понять даже сидя. Плюс огромные сильные рога добавляли роста и значимости. В лице причудливым, но приятным и гармоничным образом смешались черты человека и животного: опушенные светлыми ресницами вишенно-карие большие продолговатые глаза, вытянутое лицо тонкой благородной лепки, узкий нос с изящными трепещущими ноздрями и… очаровательные, совершенно оленьи, широкие заостренные уши. Шея, удерживающая немаленький вес, оказалась короткой и мощной и переходила в не менее впечатляющие плечи. Одет главный фэйри был в длинную юбку из совершенно немыслимого материала: словно дубовые листья ряд за рядом аккуратно подобрали один к одному, и они переливались оттенками от пронзительно-золотого до бронзово-медного. Распахнувшийся разрез приоткрывал голое, рыжевато-коричневое крепкое колено.

Повелитель ждал моего приближения, немного наклонив голову вперед, исподлобья изучая немигающим взглядом одновременно и напряженных, и томных, не удержусь от повторения, оленьих глаз. То ли смотрел так внимательно, то ли у фэйри моргать не принято: ну, я же не в курсе, всего второй раз в Фейвальде, а это вообще мир малоисследованный. Я тоже не отводила от него чуток испуганного взгляда: был он настолько завораживающе-нечеловеческим и энергетически-магнетическим, что все остальное блекло и терялось. Ну и, скажу прямо, определенной пикантности придавал тот факт, что я, хоть и недолго, числилась его невестой, так что мое неприкрытое любопытство было вполне простительным.

Ритм нарастал и нарастал, все фэйри отбивали его, кто – ударяя в барабаны, кто – встряхивая бубны, кто – позвякивая в колокольчики. Лишенные музыкальных инструментов тоже не терялись, интенсивно хлопали в ладоши, постукивали по деревьям, притоптывали по земле… Радостное возбуждение и напряженное ожидание, умело доведенные музыкой до с трудом переносимого накала, мощным энергетическим вихрем охватили весь мир Фейвальда, вовлекая, подчиняя, заставляя двигаться в едином ритме, экстатически растворяться в одной общей вибрации, дрожать и сокращаться подобно пульсации заходящегося в бешеном стуке сердца.

Грамотный разогрев не оставил меня равнодушной, и я поклонилась Повелителю и его приближенным с легким, но заметным кокетством. Потрясение от столкновения с иным миром в дни его самого яркого, самобытного проявления словно впрыснуло мне валарийского игристого вина в кровь, наполняя ее легкомысленными шипучими пузырьками и разнося по телу восхитительное, едва уловимое опьянение.

Главный фэйри подался вперед, с силой втянул носом воздух, зажмурился и вдруг встал, тяжело упираясь обеими руками в увитые подлокотники трона, резко задрал голову к радужному небу Фейвальда и… заревел.

Мейра! Ну у меня от этого звериного самцового рева разом игристое вино из крови-то и вынесло, только волосы за спиной колыхнулись. И ладно, я крупная, устояла, а вот кружащихся в воздухе фей отбросило к самым деревьям, да и прочие фэйри, кто помельче, раскатились в стороны.

Трубный зов Повелителя длился и длился, утверждая свои права, вызывая на бой возможных соперников, победным громовым ревом напоминая, кто тут, собственно, главный самец, и я, струхнув, внезапно вспомнила, что у оленей в природе считается вполне нормальным покрыть за брачный сезон нескольких самок, так, может, это… Повелитель практикует многоженство? Не поняла, феи меня ему по старой памяти сосватали, что ли?!

Эту тревожную мысль подкрепил и дружный радостный вопль:

– Да!

Все, кого разбросало, снова собрались, быстренько выстроились в ряды на земле и в воздухе.

– Повелитель признал Аглацию! – закричал-запищал-засвистел-завизжал-заскрежетал народ Фейвальда и под разлившийся триумфальный звон колокольчиков, удары тарелок и грохот литавр понесся сумасшедшим хороводом в заключительной части неистового Танца фей, прихлопывая, притоптывая, подпрыгивая и подлетая.

Вновь подпав под очарование головокружительной пляски, я едва не пропустила тот волнующий момент, когда Повелитель закончил демонстрировать свои внушительные вокальные данные и стремительно приблизился ко мне. Шел он не как человек, с большей амплитудой движений, но грациозно и уверенно.

Я моргнула, приготовившись сказать что-нибудь светски-учтивое, всецело и строго в рамках дипломатического визита, но он забросил мои руки себе на плечи, играючи подхватил за спину и под попу и бросился бежать под одобрительные крики фэйри, унося меня вглубь Первозданного леса.

Все, что случилось со мной в Фейвальде, было удивительным, и этот бег – плавный, волнообразный, ритмичный – не явился исключением. Меня словно мягко подбрасывало вверх, а потом опускало, и это качание в очереднй раз подчеркнуло нечеловеческую природу существа, несшего меня на руках.

Он остановился внезапно, прислонил меня к теплому шершавому стволу, поставил мои ступни на свои, чтобы не сползала вниз, уперся мускулистой рукой в дерево рядом с моим лицом.

Я, ошеломленная происходящим, тряхнула головой, приходя в себя и отыскивая нужные слова. Вдохнула глубоко и… зависла, увидев Повелителя фэйри так близко. Его грудь размеренно вздымалась, не похоже было, чтобы он устал или запыхался от бега по лесу с ношей на руках. Это движение вольно-невольно приковывало взгляд к рельефным мышцам, подтверждающим, что их обладатель силен и отлично тренирован. Кожа на лице, груди и животе фэйри была светлее, чем в других местах, смугловатая, но вполне человеческого оттенка, не темнее, чем у выходцев из Календусса. А вот на плечах, спине, руках и доступных взгляду ногах она была рыжевато-буровато-коричневой и – о Мейра! – покрытой мягким светлым ворсом.

Я заглянула в дивное лицо Повелителя и поймала себя на мысли, что подумываю об измене. Нет, не Делаэрту, разумеется, а магистру Рейден-танну, декану факультета прикладной боевой магии. Что, если мне перейти на кафедру межвидовых и межрасовых отношений? Возьму себе научным руководителем магистра Арентранеса, пообещаю сводить его в Фейвальд на экскурсию, глядишь, Повелитель не откажет в пустяке бывшей невесте… А магистр от такого неслыханного счастья наверняка мне не только все курсовые напишет, но и основную работу по диплому провернет! Я причмокнула довольно, чувствуя, что растащило меня не на шутку, и на этой волне обнаглела настолько, что любознательно протянула руку к уху Царя Первозданного леса, уточнив в самый последний момент: