Делия Росси - Служанка

А потом огненная вспышка смела мои грезы, и я забилась в удерживающих руках, не в силах справиться с тем, что чувствовала, что горело внутри меня, подожженное арном. Тело снова испытывало то непередаваемое словами и бесстыдное, что делало меня женщиной, будило ненасытную собственницу, заставляло безмолвно кричать о своей любви и о желании принадлежать моему арну.

— Все, девочка, — тихо шептал тот. — Все.

Он держал меня, не давая отстраниться, закрывая своим горячим телом, успокаивая поглаживаниями мозолистых ладоней. Спустя пару минут, позволив немного отдышаться, арн подхватил меня на руки и отнес на кровать.

— Оставайся сегодня здесь, — укрыв меня покрывалом, негромко сказал он. — Завтрак тебе принесут.

«А вы?» — беззвучно спросила я.

— А меня дела ждут, — голос Штефана звучал напряженно. И в глазах алый огонь плясал, но не тот, от которого пальчики на ногах в предвкушении поджимались, а другой, злой и опасный, которым зверь смотрел-злобился.

У меня внутри обмерло все. Неужто вернулся? Что ж он так недоволен, зверюга недоверчивый? Почему на меня рычит и злится? Не хочет, чтобы я рядом с арном была?

— Дознавателей я выпроводил, но тебе пока лучше без нужды по замку не бродить. Это воронье, если уж почуяло добычу, просто так не уберется. Не ровен час, вернутся, так что сиди пока здесь, — пояснил лорд Штефан, а потом обтерся влажным полотенцем, быстро оделся и вышел из комнаты.

Время тянулось медленно. Я попыталась немного поспать, но ум, взбудораженный произошедшим за последние сутки, не давал мне забыться. В голове мысли теснились. И об арне, и о том, что я в подземелье видела, и о словах Микошки про душу замка, что в сердце запали и желание пробудили попробовать ее найти. Может, сумею арну помочь. И зверю. Что, если он такой злой только из-за того, что душа замка его зовет-тревожит? Вдруг у меня получится их примирить?

Я поднялась с постели, стянула испачканную простыню, расправила атласное покрывало и, как могла, привела себя в порядок. А потом подошла к окну и закрыла глаза, вдыхая прохладный, пахнущий влажной землей и цветущим жасмином воздух.

— Илинка, ты, что ли? — послышался от двери голос Станки. — Вот, стало быть, с кем арн ночи проводит, а мы-то гадаем, почему он девок в свои покои больше не зовет! Ну, тихоня!

Я обернулась, а горничная бухнула поднос и принялась выставлять с него на стол небольшой изящный чайничек, тарелки с берками — маленькими слоеными пирожками, чашку фарфоровую и блюда с сыром и фруктами.

— Не зря хозяин на тебя так смотрел, — хмыкнула Станка. — Выходит, понравилась ты ему.

Я только улыбнулась. Мысль о том, что остальные заметили, что Штефан ко мне неравнодушен, зажгла внутри яркое солнце. Значит, не обманывалась я, когда решила, что арну небезразлична! Не стал бы он просто так зверя своего в узде держать!

— Ешь, пока горячие, — сказала Станка, а я взяла один из пирожков и протянула ей. — Ну, благодарствуйте, миледи, — усмехнулась горничная.

Она быстро умяла слойку и огляделась по сторонам.

— А что, Илинка, граф тебя в постоянные полюбовницы выбрал или так, на одну ночь? Хотя Златке он завтраки в постель не носил, видать, надолго ты в его спальне поселилась, — сама ответила она на свой вопрос. — Повезло, высоко взлетела. Только вот с высоты падать больнее, — остро взглянула на меня горничная. — Что делать-то будешь, когда арн тобой натешится?

Солнце, так ярко вспыхнувшее внутри, потускнело, спряталось за тучи сомнений, погасло. А ведь и правда. Что дальше будет? Надоем я арну, выкинет он меня вон за ненадобностью — и вся любовь. И как мне тогда жить?

— Ой, ты ж, наверное, новость еще не слышала! — воскликнула Станка, и ее остренькое личико расплылось в улыбке. — Из столицы воины приехали, те, что под началом лорда Штефана служили! Ох и справные! Один другого краше! Пятнадцать мужиков, крепкие как на подбор! Я даже про своего Йонаса забыла. А что? Он всего лишь помощник пекаря, а я, может, кого и повыше подцеплю, при моей-то красоте, — ухватив с блюда еще один пирожок, сказала Станка. — Мне один приглянулся, сам здоровенный, а волосы светлые, как лен, и глаза смешливые. Справный парень, за таким, как за крепостной стеной, ничего не страшно. Да и он меня отметил. Смотрит так призывно и усмехается с намеком. Я такие взгляды завсегда понимаю. Когда у мужика в штанах свербит, все по лицу видать, все мысли нескромные.

Она ухмыльнулась, облизала с губ сладкую крошку и вздохнула:

— Эх, Илинка, хорошо с тобой болтать, но надо идти. Это ты теперь бездельница, знай ноги раздвигай, а нам, честным девушкам, своим трудом стависы зарабатывать нужно. Хозяин вместо Салты Самиру старшей поставил, а та, хоть и своя, а спуску никому не дает.

Станка забрала поднос и вышла из комнаты, а у меня от ее слов на душе холодно стало. Вот, значит, как со стороны все выглядит. И никто о любви моей не догадывается, слуги считать будут, что я ради выгоды к арну в постель легла. Впрочем, какое мне дело до чужих пересудов?

Я отломила кусочек слойки, подошла к портрету арна и заглянула в суровые алые глаза. Интересно, что Штефан обо мне думает? И думает ли вообще, или это только непонятная прихоть хозяина, взявшего то, что, как он полагает, принадлежит ему по праву. Ведь в наших землях до сих пор старый закон действует, по которому господин волен делать со своими слугами все, что ему заблагорассудится, а те и возражать не смеют. Паница потому и отправила меня в Белвиль, что тут хозяина не было. «Главное, веди себя незаметно, и все хорошо будет, — напутствовала она меня. — Управляющий там до баб не охочий, ему мальчики нравятся, а с остальными как-нибудь справишься». Во всем права оказалась наставница — Винкошу женщины без надобности были, а со слугами я на расстоянии держалась, не позволяла им охальничать. Вот только одного Паница предвидеть не могла, что война закончится и в замок сам хозяин вернется. Лорд Штефан Крон, собственной персоной.

Я всматривалась в живое, дышащее силой лицо и думала о том, что меня в будущем ждет. Мысли эти невеселыми были. Сейчас, когда я служанка и беглая преступница, нет у нас со Штефаном никакого будущего. Любят равных. А с низшими…

Я не стала додумывать. Слишком больно было.

Вздохнув, отошла к зеркалу и принялась расчесывать спутанные волосы. Как бы там ни было, жизнь сама все расставит по своим местам.

Я не собиралась унывать и расстраиваться. Не сейчас. Не тогда, когда душу переполняли яркие воспоминания о минувшей ночи и о глазах, в которых отблески чувств почудились. Сердце хотело верить, что все возможно. И я верила. Не зря ведь узоры наших с арном вирошей совпали?

В открытое окно долетел какой-то шум. Во дворе слышались громкие выкрики, ржание лошадей, скрип ворот. Я выглянула наружу, но из комнаты арна виднелись только лес да крепостная стена, и мне не удалось разглядеть, что происходит.