Делия Росси - Служанка

— Имя? — окрик стражника резанул своей грубостью.

Штефан усмехнулся. Быстро же его забыли! Раньше за несколько эров кланялись, а теперь, гляди-ка, осмелели. Хотя этих парней он что-то не помнит. Судя по толстым белым рожам, явно из Дерта пожаловали.

— Штефан Крон, граф Стобардский, — ровно ответил он, позволив зверю выглянуть из глаз.

— Цель визита? — голос стражника дрогнул.

— Аудиенция у его величества. Мне назначено.

— Я проверю списки.

Стражник исчез в караулке. Его товарищ старался смотреть прямо перед собой, но Штефан видел, как парень то и дело косит в его сторону и как его щеки медленно заливает румянец. Все-таки он оказался прав. Дертцы. Те всегда легко краснеют.

— Похоже, вам здесь не рады, милорд, — хмыкнул Давор.

— А я говорил, нужно было домой возвращаться, — подхватил Гойко. — Чего мы тут забыли?

В этот момент массивные ворота дрогнули и сами собой распахнулись.

— Поздно, Гойко, — усмехнулся Штефан. — Его величество ждет.

Они проехали под тяжелыми сводами и направились к дворцу. Штефан незаметно оглядывался по сторонам, подмечая и огромное количество стражников, и магические ловушки, и оружие, скрытое за фальшивыми арками дворцовых стен.

— Они тут что, к войне готовятся? — удивленно присвистнул Гойко.

— Не иначе, — озадаченно протянул Давор и потянулся к ножнам.

Штефан молчал, но чувствовал, как поднимает голову нехорошее предчувствие, появившееся еще в тот момент, как он уехал из Белвиля.

— Имя? — грубый окрик очередного стража уже не удивил.

— Штефан Крон, граф Стобардский, — ответил он, наблюдая за тем, как смыкаются за его спиной ряды стражи.

— Это что, почетный караул? — напряженно спросил Давор.

— Похоже на то, — сквозь зубы процедил Гойко, а Штефан промолчал, прикидывая шансы. Втроем против десятерых они справятся с легкостью, а вот если вмешаются маги…

— Проходите, милорд граф, — послышался голос стражника.

Штефан шагнул вперед, к открывшимся позолоченным дверям, Давор с Гойко двинулись следом, но наткнулись на скрещенные алебарды.

— В чем дело? — резко спросил Штефан.

— Ваши спутники останутся здесь, — грубо ответил стражник. — Их нет в списке.

Гойко попробовал было возмутиться, но Штефан отрицательно качнул головой, и друг замолчал.

— Я могу идти?

Он бросил взгляд на стражника.

— Пожалуйте, милорд граф, — слегка склонил голову тот, и Штефан вошел в Кер-Таур.

Внутри было непривычно тихо. По прошлым своим визитам он помнил, что во дворце всегда толпились придворные, а сейчас его встретили лишь бесчисленные колонны, среди которых так легко заблудиться, и мрачная стража, застывшая по обеим сторонам Золотого холла.

А лица все незнакомые. Никогда раньше их не видел.

Штефан шел по залам и коридорам Кер-Таура, приглядываясь и прислушиваясь к жизни замка. Она была скрытой, но он знал, что за ним наблюдают, чувствовал настороженные взгляды, нутром чуял чужой интерес и злобу.

Перед Лисьим залом, в котором обычно проходили аудиенции, уже собрались придворные. Он заметил Гершина, с недавних пор назначенного лордом-хранителем Большой печати, графа Дарвена, родственника императрицы, у самых дверей мелькнула лысина Вердена. Отец Бранимиры тоже его заметил и поспешно отвел взгляд. Да и все остальные его сторонились, будто зачумленного, он ощущал это незримое отторжение всей кожей, обострившимися инстинктами, интуицией. Что ж, права была Мира. Дворцовая клика его уже списала.

— Милорд, — легким поклоном поприветствовал он Гершина.

Тот кивнул, но тут же отвернулся и что-то сказал Дарвену.

— Этот? — громко переспросил кузен императрицы, разглядывая Штефана с брезгливым удивлением. — Не думаю, что у его величества найдется для него время.

Штефан понимал, что говорят о нем. Зверь внутри дернулся, но он удержал его и ответил придворному спокойным взглядом. Все-таки жаль, что Георг на лантийской принцессе женился. У той в роду одни шакалы трусливые — перед сильными гнутся, а на слабых тявкают.

Он отошел к окну и уставился на дворцовую площадь, по которой сновали военные. И снова предчувствие дурное зашевелилось. Не нравилось ему все происходящее, ох как не нравилось.

— Ваше сиятельство.

Рядом с ним остановился Уго Шрон, один из членов ордена Золотого орла.

— Приветствую, милорд герцог, — посмотрел на него Штефан.

— Любуетесь? — кивнул на марширующих стражников Шрон, и в его выпуклых голубых глазах блеснула ирония. — Его величество решил сменить охрану дворца, специально из Дерта два полка выписал.

— И чем же ему олденцы не угодили?

— Говорят, они слишком привыкли держаться своих привязанностей, — с намеком ответил герцог и кивнул, прощаясь: — Ваше сиятельство.

— Ваша светлость, — поклонился Штефан, заметив, как внимательно наблюдает за ним Гершин.

Он снова отвернулся к окну. Если двор и изменился за время его отсутствия, то уж точно не в лучшую сторону. Тихие шепотки, сбившиеся вместе родственники императрицы, поглядывающие на всех остальных с плохо скрытым превосходством, угодливые лица мелкого дворянства… Нет, все это было и раньше, но он никогда не задерживался в Большом зале, проходя сразу к императору, а вот теперь угодил в самую гущу придворных интриг и подленького любопытства.

Время шло. Двери Лисьего зала открывались и закрывались, церемониймейстер громко произносил имена дворян, удостоенных аудиенции, а про Штефана будто забыли. Что ж, он знал, что Георг не преминет задеть его самолюбие. Судя по тому, что близится время обеда, с императором он сегодня вряд ли увидится.

Штефан обвел взглядом опустевший зал, который торопились покинуть последние придворные. Что ж, это и понятно. Все они спешили занять места, чтобы встретить Георга в Синей столовой, в которой тот будет обедать с императрицей.

— Ваше сиятельство, его величество велел передать, что примет вас завтра, — подошел к нему камергер Ланчек.

— Поблагодарите его величество за милость, — ровно ответил Штефан.

Ему очень хотелось громко выругаться, но он знал, что нельзя показывать свои эмоции. Император именно этого и добивается — унизить его, вывести из себя, заставить почувствовать свою слабость.

— Милорд, — поклонился Ланчек.

Штефан только кивнул ему и пошел прочь, к позолоченным дверям Большого зала, оставляя позади и Лисий зал, и видевшую его унижение кучку придворных, и лживого императора.

Илинка

— А я говорю, хватит торчать здесь и ждать, — горячился Эйзер.

Он расхаживал по столовой, не в силах усидеть на месте, а остальные арны расположились за столом и решали, что делать. Штефана не было уже целую седмицу, как не было и никаких известий о том, где он и что с ним и его друзьями происходит.