Делия Росси - Служанка

Больше они не разговаривали. Молча доехали до особняка, спешились и вошли в дом.

— Милорд, прибыл гонец из Белвиля, — тут же доложил дворецкий.

— Где он?

Штефан почувствовал, как быстро забилось сердце. А перед глазами лицо нежное мелькнуло. Элиния… Если с ней что-то случилось…

— На кухне, — ответил дворецкий, и он расслышал в его голосе неодобрительные нотки.

— Жду его в кабинете, — бросил Штефан, с трудом удержавшись от желания самому ринуться на кухню и узнать, с чем прибыл гонец.

— Да, милорд.

Дворецкий отвесил поклон и пошел к лестнице, ведущей в подвал.

— Неужто случилось чего? — встревоженно спросил Гойко.

— Скоро узнаем, — посмотрел на него Штефан и снова почувствовал, как беспокойно стало на душе при одной только мысли о жене. Плохо они расстались, неправильно. Ни обнять он ее не смог, ни успокоить, а все из-за зверя взбесившегося. Сейчас вон молчит, а тогда рвался зубами в нежную шею Илинки вцепиться, убить хотел.

— Ваше сиятельство! — не успел он войти в кабинет, как дверь открылась и на пороге показался молодой парнишка.

— Кто такой? — спросил Штефан.

— Вестовой лорда Ханта, — вытянувшись, доложил тот.

— Докладывай, — коротко бросил он, стараясь унять волнение.

Рука потянулась к карману, где вышитая обережная лента лежала. Он ее из дома прихватил, не удержался, уж больно хотелось хоть что-то на память о жене взять.

— Меня послали узнать, все ли с вами в порядке и не нужна ли вашему сиятельству помощь, — парнишка слегка заикался от усердия.

— Подожди, — посмотрел на него Штефан. — Я же отправлял магический вестник, в котором подробно описал все, что происходит.

«Или, скорее, чего не происходит», — усмехнулся он про себя.

— В Белвиле его не получали.

— А как ты в Белвиле оказался?

Он прошел к письменному столу и выдвинул кресло. Сидеть не хотелось, но он себя заставил. Нельзя идти на поводу у собственного беспокойства, нельзя показывать эмоции.

— Так с хозяином своим, милорд. Лорд Хант вместе с остальными арнами сейчас в замке гостит. Вот письмо, там все написано, — парень достал из сумки запечатанный свиток и протянул ему.

Штефан сломал печать, развернул лист и вчитался в ровные, написанные рукой Ханта строчки. И чем дольше читал, тем сильнее хмурил брови.

— Что там, командир? — не выдержал Гойко.

— Пишет, что все, к кому я обращался за помощью, прибыли в Белвиль и готовы по первому зову выдвинуться в столицу к нам на помощь, — задумчиво произнес Штефан, прикидывая, как поступить. — Бежин! — позвал он.

— Милорд? — слуга бесшумно вошел в кабинет и уставился на него ничего не выражающим взглядом.

— Кто отправлял магический вестник?

— Лонко, милорд, — без запинки ответил дворецкий.

— Зови.

— Милорд?

— Зови его сюда, — повторил Штефан и кивнул вестовому на кресло, предлагая парнишке сесть. — Вы тоже садитесь, — посмотрел на друзей.

Давор прошел к дивану, а Гойко покачал головой и остался стоять, переминаясь с ноги на ногу и покусывая указательный палец, как делал всегда, когда нервничал.

В комнате дух густым стал, тяжелым. В воздухе ненастье повисло.

— Как обстановка в замке? — прервал тяжелое молчание Штефан. — Как вас принимают?

— Благодарствуйте, милорд, — улыбнулся гонец. — Кормят-поят досыта, казармы просторные, места всем хватает, а что еще служивому человеку нужно?

— А графиня? С ней все в порядке?

— Леди Элиния? — в глазах паренька мелькнуло что-то, что Штефану совсем не понравилось. — Миледи заботится, чтобы мы ни в чем не испытывали нужды. Сама проверяет, что нам на обед дают, и разговаривает со всеми ласково.

От этих слов у него внутри засвербело все. Ишь ты, ласково… А с чего это ей с посторонними мужиками ласковой быть?

— Графиня знала, что тебя в столицу отправили? — переборов гнев, спросил он.

— Да, милорд. Леди Элиния самолично распорядилась, чтобы мне еды с собой собрали.

— А письмо она тебе не передавала?

А сердце бьется о ребра, грохочет, из груди рвется.

— Нет, милорд, — с готовностью ответил гонец, а Штефан с трудом удержался от желания свернуть ему шею.

Значит, для чужого парнишки у Илинки и слова ласковые нашлись, и забота, а для собственного мужа не смогла и пары строк написать…

— Милорд?

В кабинет заглянул дворецкий.

— Лонко здесь, велите ему войти?

Штефан махнул рукой. В груди свербела проклятая обида. И понимал вроде, что глупо, а ничего с собой поделать не мог.

— Ваше сиятельство, — низко поклонился худой неказистый лакей.

— Ты отправлял магический вестник? — пристально посмотрел на него Штефан.

— Да, милорд, — не поднимая глаз, ответил слуга.

— И что? В бюро его приняли?

— Да, милорд, — последовал уверенный ответ, но чуткое ухо Штефана расслышало фальшь.

— Подойди, — негромко сказал он.

— Милорд? — вскинул на него взгляд лакей.

— Ты ведь знаешь, что бывает с теми, кто лжет своему хозяину? — спокойно спросил Штефан и разгладил ладонью послание Ханта.

— Я не лгу, м-милорд, — голос слуги дрогнул.

— Правду, Лонко, — жестко сказал Штефан. — И тогда, возможно, останешься жив. Кому ты отдал мое письмо?

— Ваше сиятельство, простите! — лакей рухнул на колени и уставился на него с нескрываемым страхом. — Они пригрозили, что если я расскажу кому-нибудь, то меня отправят в тюрьму!

— А если не расскажешь, то я велю тебя повесить, — надавил голосом Штефан, и Лонко согнулся от ужаса. — Ну? Говори.

— Я не виноват, милорд. Я хотел сделать, как вы велели, да только стоило мне дойти до бюро, как рядом тут же оказались двое дознавателей. Они сказали, что расследуют ваши преступления и что если я не хочу попасть вместе с вами в тюрьму, то должен отдать им письмо и забыть о том, что видел.

— И ты отдал, — задумчиво произнес Штефан.

Нет, он не винил слугу. Глупо ожидать от наемного работника преданности.

— Простите, милорд. Они мне угрожали, — опустил голову Лонко.

Что ж, значит, он прав. Обложили его со всех сторон, за каждым шагом следят, доказательства вины ищут. Еще в самый первый день, когда он только приехал и попытался разузнать, что происходит, понял, что против него устроили заговор. И он все больше склонялся к тому, что Мира была права. Она ведь многое понимала — с детства при дворе выросла, с молоком матери придворную науку впитала, в суждениях никогда не ошибалась. Какой смысл ей лгать? Что бы ни было между ними, но в одном он всегда был уверен: Бранимира ему не лжет. Все так и есть, как она сказала. И если раньше он думал, что Георг сам заинтересован в его устранении, то теперь склонялся к тому, что все происходящее — дело рук Сварда и его бывших генералов. Уж больно много выгод для них с его смертью открывается: и земли бесхозные, и слава, и влияние. Главное, подать все императору правильно.