Витамина Мятная - Кровавый блюз

Конечно, я могу добиться того, что патент на ее свободу перейдет в мои руки. Алек, как всегда, действовал от балды, не подумав прежде хорошенько. Вытащил деньги из общего бизнеса. Исходя из этого, по сути, девушку усыновила моя фирма. В документах тоже стоит фамилия акционерного общества – семейного бизнеса, который мы создали. Получается, три крупных акционера усыновили ребенка, будущего наследника. Но так как я председатель совета и владею большим пакетом акций, этот бизнес мой, значит, и решение, с кем останется усыновленный ребенок, за мной. Но шум в совете директоров ни к чему. Пусть документы на усыновление мелькнут и, не привлекая всеобщего внимания, уйдут в производство.

Сегодня я получил желанное даром, якобы как долг за спасение жизни. Хотя, по сути, был обязан шкурой своей пожертвовать. Потому что вместе с усыновлением и покупкой прав на нее она становилась нашим продолжением, будущим бизнеса и клана. Гордячка обязана будет взять фамилию семьи, в которую входит. Правда, для девочки из трущоб такие сложные вещи будут как китайская грамота.

Глоток ее крови примирил меня с моей жаждой обладания. Пока я скрываю то, что она интересует меня, все будет в порядке. Девочка не заслужила по моей вине попасть в неприятности. У меня опасная миссия, кругом шпионы Дракона, моего отчима, они вынюхивают и шныряют вокруг, высматривают добычу, как ястребы. Выжидают, когда я оступлюсь и полечу вниз. Они могут подозревать меня сколько угодно, пока у них нет доказательств, я в безопасности, а вот она…

Девушке со мной будет так же спокойно, как утке в пасти у аллигатора. Одно движение челюстью – и ее нет. Я не могу подставить ее. Несчастную будут атаковать вместо меня, пытаясь шантажировать, мучить и издеваться. Поэтому никаких отношений и никакого соблазна. Мы всего лишь родственники друг для друга.

«Достаточно разлеживаться!» – приказал я сам себе. Пора строить из себя прекрасного принца на белом коне. Хотя на самом деле я кровожадный волк в овечьей шкуре. Глупая овечка бродит по туннелям, распространяя вокруг божественные флюиды человеческого запаха. Подобный сладкий кусочек должен достаться мне, а не деградантам и диггерам.

Я на самом дне, здесь мрак, но этот подпольный мир – моя вотчина. Это мой город. Я знаю здесь каждый уголок, каждый закоулок, любой завшивевший туннель. Где-то должен быть схрон, я их раскидал по всей территории Блад-Сити. В нем чистая сухая одежда, деньги, вяленая колбаса – поразительная гадость от речных жителей, но хранится долго. Там есть запасные склянки с кровью, и все, что нужно на всякий случай.

Экипируюсь, а потом направлюсь на поиски заблудшей овечки. План составлен. Что ж, идем «вертать долг взад», как говорят малообразованные речные. Я не привык оставаться в должниках надолго.

Рывком встав, шлепая по воде, я направился в боковой туннель.

***

Зловоние отбивало обоняние и аппетит, но тепло давало надежду. Впереди стальная дверь. Замок прогнил в сырости подземного этажа. Небольшое движение, и засов посыпался на пол ржавыми хлопьями. Я осторожно заглянула за дверь.

Большой зал с низким потолком. Бетонный пол и толстые колонны. Между ними прибиты доски, создающие отдельные отсеки. В них шевелятся белесые твари с красными глазами, издавая протяжные, тягучие звуки.

Коровы. Я узнала их по картинкам, которые видела в школе. Училась я недолго, когда в классе появляться стало опасно, мне пришлось вернуться домой, но читать и писать я научилась. А рисовать, казалось, умела с детства. Дальше моим образованием занимался Дэн.

Я посмотрела на стойло с животным. Вот за счет их крови мы и живем. От шеи коровы рядами шли красные трубки и ныряли куда-то в пол. Но бледной буренке это не мешало, она лениво двигала челюстями, пережевывая мелкий комбикорм, и ни на что не обращала внимания.

Поежившись от сырости, пробиравшей до костей, я залезла в стойло и зарылась в сухую солому. Корова-альбинос не обратила на меня внимания – все так же подергивая ушами, она насыщалась. Усталость брала верх, несколько дней, до отказа наполненных событиями, вымотали полностью. После того как я поделилась с лордом кровью, есть хотелось немилосердно. Внутри образовалась дыра, требующая пищи, и немедленно. Так сказывалась привязанность на крови.

Я понимала, что мне хотелось укусить только его, для меня перестали существовать все остальные. В этом неутолимом желании содержалось что-то ненормальное. Это все реакция организма на загадочное влияние связи.

Надо избавиться от этой постыдной жажды.

Здесь, вдали от всех, в укромном месте могла себе признаться: я до смерти боюсь того, что высший узнает о том, как я его привязала к себе подобным образом.

Он более серьезен, чем лорд Алек, скорее всего, не имеет многочисленных связей на стороне и не знает, какой эффект дает обмен кровью. Пусть уж лучше я сама буду в одиночестве мучиться нестерпимой жаждой.

В принципе, лорд Дэрек мне нравился, но я его немного побаивалась. Человек, готовый пожертвовать собой, не настолько плох, как казалось, но его гнев и шрамы пугали. И характер не сахар, – жесткий, строгий, непримиримый. Может быть, мне со временем удастся привыкнуть к нему, мы смогли бы вполне приемлемо сосуществовать вместе. Но где я, а где он? Слишком много различий! Мы всегда будем людьми из разных сословий, он богач, а я девочка из трущоб.

От Алека меня, напротив, передергивало и выворачивало наизнанку. Что-то в этом лорде было такое, отчего ты начинал его люто ненавидеть. Высший был двуличен и пакостен, его слова расходились с делом.

Голод не давал покоя, резал и обжигал внутренности. Еда совсем рядом, нужно только добыть. Кусать корову не очень приятно, тем более такую бледную и чахлую, как эта. Поэтому я открутила трубочку, идущую от шеи буренки и, как через соломинку, втянула свежий гемоглобиновый коктейль. В желудке сразу полегчало, в теле появились силы.

Теперь я готова бежать подальше от этих мрачных подземелий, утихшей жажды и лорда, который ее вызывал.

***

Помещения с дойными животными не кончались. Сытая жизнь в четырех стенах, в обмен на то, что ты мог дать. Только теперь из бледных, лишенных света существ выдаивали не молоко, а иные жидкости. Я попыталась с помощью боковых ответвлений выбраться из помещений для скота. Мне это удалось. Но я попала в совершенно заброшенные катакомбы. Они отличались от коллекторов и городских туннелей, в которых я лазила раньше. По внешнему виду, это были природные пещеры, образовавшиеся сами собой под действием воды. С потолка свисали сталактиты, под ногами хрустели сталагмиты и хлюпала речная жижа. Воняло гниющими водорослями и ракушками, но лицо холодил стойкий поток свежего ветерка из небольшого ответвления пещеры. Согнувшись, я нырнула в него, чтобы разведать обстановку.