Юлия Ляпина - Хранитель [СИ litres]

Следующие дни леди Фарину окружали вниманием и лестью. Ее то и дело, будто случайно, просили создать какой-нибудь пустячок – розу для прически, пряжку для туфельки, заменить сломанный веер или смятый шарф. Цветок девушка создала легко и с улыбкой вручила его ровеснице, а потом перехватила расчетливый внимательный взгляд сбоку. Сделала вид, что не заметила ничего, но потянулась пальцами к вискам:

– Прошу прощения, леди Цинта, после использования магии ужасно болит голова. Давайте выпьем чая? Этот восхитительный напиток помогает мне восстановить силы.

Ее просили, умоляли, ловили в коридорах и углах, на встречу попадались то рыдающие служанки, разбившие вазы, то дети со сломанными лошадками. К вечеру Фарина просто сбежала в покои родителей и упала в кресло с настоящей мигренью – выдержать такое напряжение было непросто.

– Детка, – мама, как всегда солнечная и прекрасная, сидела в соседнем кресле и с интересом смотрела на корзину и несколько шкатулок. – Чем я могу тебе помочь?

– Просто побудь рядом, мама, – ответила с гримасой боли Фарина и начаровала несколько капель мятного масла на платок, чтобы приложить его к ноющим вискам.

– Взгляни, – матушка обвела рукой заставленный стол, – все это подарки от господина советника, Его Величества и Ее Величества.

– Подарки? – девушка удивленно посмотрела на шкатулки, – и что там?

– Везде чай, – герцогиня озадаченно развела руками. – разных сортов, с добавками ароматных масел и целебных трав!

Фарина сдержала смешок:

– Как обо мне заботятся Их Величества! Чай помогает мне восстанавливать силы после магии.

Солнечная фея с интересом взглянула на старшую дочь и понимающе кивнула:

– Чай помогает отлично. Значит, у нас всегда будет много чая.

Фарина еще немного посидела с матерью, болтая о пустяках, а потом все же ушла в спальню – нужно было отдохнуть и продумать дальнейшие шаги.

Ей было очевидно, раз жалость не помогла заставить воплотительницу создавать ценности, будут давить на другие чувства. Напугают? Или начнут угрожать близким? С женихом получилось плохо, но влюбленность в очередного светского красавца никто не отменял. Как же избавиться от этих испытаний? От тягостных мыслей голова разболелась еще сиьнее.

Ночь прошла быстро. Утром в покои герцогской семьи явились слуги, чтобы помочь дамам собраться на прогулку с Ее Величеством.

Хорошенько подумав, Фарина выбрала легкомысленное платье из легкой ткани. Белое кружево оттеняло ее кожу, высокая прическа делала чуть старше и кокетливей. Полупрозрачная накидка из вышитого газа дополняла образ. Фа хотела, чтобы ее не пугали, а соблазняли – соблазняли возможностями Двора, обещаниями сладкой, красивой жизни. Пока вокруг нее будет вертеться хоровод, она найдет Хранителя, и…

В двери постучали. Пора в парк. Главное, не забыть взять с собой Лапку, а для поддержания образа повязать псу на ошейник пышный алый бант.

Королевские сады и парки окружающие дворец славились своей удивительной красотой и строгим стилем. Ровные аллеи, посыпанные песком разного цвета, стриженные кусты, аккуратные клумбы строгой формы. Все идеально и скучно. Однако Фарина делала вид, что любуется ровными рядами кустов, нюхает розы и совсем не замечает косых взглядов и пустой болтовни.

Когда к ней начали подбираться девы – все, как одна, юные, свежие и болтливые, Фарина хлопнула ресницами, вспоминая южанок, больших искусниц в умении стрелять глазами. Девушки щебетали, делились восторгом от своего пребывания при дворе:

– Ах, столько любезных, галантных кавалеров!

– Такие красивые комнаты!

– Ее Величество невероятно добра!

– Это платье мне пошили здесь по милости Ее Величества!

Слушая это щебетание, Фарина едва сдерживала тоскливую усмешку. Рядом с лордом Натаном местные красавцы меркли. В ее памяти любая комната в таверне была лучше дворца, полного зависти и злобы. Платье она сама себе могла сотворить, какое пожелает, а в доброту королевы верилось слабо. Ее благоволение зависит от пользы государству.

Однако девушка делала восторженное лицо, кивала и улыбалась. Ее рука расслаблено лежала на голове замаскированного пустошного пса, а скромный пояс, расшитый горным хрусталем, на самом деле был накопителем, способным выстроить и поддержать щит.

Вскоре юные леди догнали Ее Величество со свитой и присоединились к толпе нарядных дам и кавалеров. Эти хищники были старше, крупнее и умнее. Фарина подавила дрожь и погладила Лапку по голове.

– Отличный пес, – рядом появился немолодой уже мужчина, самого мягкого и располагающего к себе облика, – Вы с ним не расстаетесь, леди Фарина?

Девушка мысленно сжалась, но ответила ровным голосом:

– Лапка спас мне жизнь, когда мы скрывались в Пустошах. К тому же, он тонко чувствует людей и не подпускает ко мне негодяев.

К ее удивлению, лорд Амрис (так был представлен располагающий к себе придворный) одобрительно кивнул:

– Для юной леди иметь такого защитника – большая удача.

Фа промолчала. Между тем мужчина продолжил беседу, со знанием дела вспоминая дорогу к Пустошам и гарнизон. Не удержавшись, девушка спросила:

– Вы так хорошо все описываете, милорд, Вы бывали в пустошах?

– Бывал, – тонкая горькая улыбка скользнула по тонким губам, – Его Величество разгневался и отправил меня туда служить на три года. Тогда я думал, что готов на все, чтобы вырваться из кольца стен, теперь же вспоминаю то время с редким удовольствием.

Их беседу прервала полная дама с недовольным лицом. Она подошла, шурша шелковыми юбками, и, словно не замечая Фарину, принялась выговаривать что-то лорду Амрису. Судя по парным кольцам и браслетам, эта дама была супругой лорда, а глядя на ее лицо, становилось понятно, что благородная леди любила покапризничать и поскандалить. Уж не свадьба ли стала камнем преткновения между Его Величеством и лордом? Задумавшись, Фарина чуть не налетела на другую даму. Извинилась, хотела обойти, но была остановлена нетерпеливым жестом:

– Вы знакомы с Клариссой, дитя? – дама была не молодая, весьма статная и высокомерная.

– С кем, миледи? – девушка подняла брови, изображая полное недоумение.

– На этом животном, – изящный веер указал на Лапку, – я чувствую след ее магии.

– Может быть, – пожала плечами Фа, не собираясь сдавать иллюзионистку.

Дама помолчала, сдерживая рвущиеся слова. Потом опустила аккуратно подкрашенные ресницы и сказала:

– Кларисса – моя дочь. Когда она поступила в Академию магии, мы надеялись, что это поможет ей выбрать более титулованного мужа. Наша семья не имеет громких титулов, мы всего добились верной службой Короне. Когда Клара сбежала со своим магом, – тут голос дамы стал печальным, – шансы ее сестер выбрать более удачную партию упали.