Мари Ардмир - Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли

Собственно, посмотрев на успех остальных участниц, я уверовала в удачу и, уже не осматриваясь по сторонам, смело шла вперед. Я не придала значения тому, что леди N дважды обернулась, чтобы с ехидным предвкушением глянуть на меня. Также я не придала значения шуму, что усиливался по мере приближения к нужной двери. Зато меня удивили встретившаяся по пути тринадцатая в обсыпанном пеплом платье и четырнадцатая, что прижимала к груди разорванную книгу.

— Что случилось? — спросила я у последней. Расстроенная до слез, она не смогла ответить, только помотала головой. — Бедный ребенок. Даниэль, присмотри за ней, — обратилась я к личу, но была остановлена суровым тоном матроны.

— Не стоит. Леди не справилась с заданием. Теперь за переговоры возьметесь вы.

— В смысле?

— Все очень просто. Ввиду вашего отсутствия я вычеркнула из списков пятнадцатую пару переговорщиков. Но вы вернулись, и время идет, поэтому к вам переходит четырнадцатая группа.

— Но они совсем не готовы к переговорам, — прошептала четырнадцатая.

— Не стоит беспокоиться, дама из фавора должна быть готова ко всему.

— Даже к побоям? — изумилась малышка, и голос ее окреп. — Вальдемина Найрис, простите, но переговорщики не желают слышать никого. И, надо сказать, они встретились не для разговоров. То есть там уже драка.

— Именно так, — с садистским удовольствием пропела леди N и указала на дверь, которую тотчас попытался разбить запущенный с силой чайный столик. По прозрачной преграде тихо расползлась внушительная трещина. И глядя на нее, я совсем не хотела услышать: «Пятнадцатая, ваш выход!» и последовавшее за этим восклицание четырнадцатой: «Я с ней».

— Вы нарушаете правила, — воскликнула матрона.

— Вы тоже, — ответила ей маленькая книгочей, вручила свое сокровище Даниэлю и шагнула за мной.

— Вы будете дисквалифицированы!

— Это бессмысленно, я уже провалилась, — ответила девушка и закрыла за нами дверь.

В комнате был погром и два разъяренных зверя. Я не раз встречалась с оборотнями, но таких крупных видела впервые. Пума и волчица, не полностью трансформировавшие свои тела, в обрывках одежды катались по полу. Разбив почти всю обстановку переговорной, они явно решили ее раскрошить, поэтому мордовали друг дружку, не жалея коленей, локтей и кулаков. Если одна вскакивала, то вторая ударом хвоста валила ее на пол, если другая пыталась отскочить, первая прытко хватала ее пастью за ногу. Со стороны они смотрелись как белая собака и черная кошка, символ вечного противостояния добра и зла, или глупости и тупости.

— Четырнадцатая… — обратилась я к самопровозглашенной помощнице, напрочь забыв, как ее зовут.

— Тайс Дандрэ, — подсказала она.

— Точно, леди D! — Я хлопнула себя по лбу. — Прощу прощения. А я Лилли, Лиллиан… Каволлада. — Чуть не сказала «Горэ», но вовремя исправилась и пояснила, что титул ношу с недавних пор.

— Очень приятно познакомиться, — степенно ответила герцогиня и вернула меня к вопросу: — Вы что-то хотели?

— Распорядитесь, чтобы нам принесли два халата, чай на четыре персоны и столько же кресел.

Чему поразилась, эта девушка не пыталась возразить или спросить: «Зачем?», кивнула и вышла. А я потянулась к корсету, вспоминая, где у меня хранятся иглы со снотворным. По одной дозе оборотницам вряд ли хватит, нужно взять по две.

К моменту, когда вернулась Тайс, пара горничных с чаем и одеждой и двое лакеев с креслами, драчуньи уже не пытались друг друга убить. Вяло давали пощечины, и чем дальше, тем больше промахиваясь мимо цели. Оборот с них начал спадать, так что предложенные халаты они надели без лишних слов. Куда сложнее было заставить их сесть в кресла, на ногах дамы не держались. К счастью, в этот раз с нами был отличный дворецкий, он в два счета усадил обеих, движением руки расчистил погром и принес столик, о котором я не подумала. А затем подал булочки с яблоком, о которых я не просила, но съела целых три, пусть и без сладкой глазури.

— Итак. — Присмотревшись к уснувшим оборотницам, я улыбнулась Тайс. — Расскажите мне предысторию.

Девушка назвала их имена, и я поняла, что матрона вознамерилась зверски поиздеваться над нами обеими. Потому что история противостояния этих дам долетела даже до Выжженной степи, где совершила переворот в умах оставшихся жителей и в их подходе к брачным контрактам.

Все началось с того, что волчица из рода Снежных Жизоли Харс, будучи замужем за Давидом Харсом, успела поднять небольшое прибыльное дело. Затем смогла приобрести поместье, переехать из тихого городка в столичный шум и за развитие ранее недоступной в Грене сырной промышленности получила титул. По-своему незначительный, без дворянского рода, зато целый X. И все бы ничего, но за время ее продвижения к монополизации сыров ее добрый супруг успел завести на стороне не только интрижку, но и детей. Мальчика и девочку, коим по доброте душевной отписал все имущество и тот самый пресловутый X. После чего благородно свернул себе шею на скачках.

По чести — заработала все жена. По закону — все принадлежит супругу и его потомкам, а потомки — от другой.

Дослушав Тайс и освежив свою память, я бесстрастно ждала, когда действие снотворного пройдет и отпущенный час завершится. Первой очнулась пума-любовница и мать. Зарычав в сторону спящей соперницы, она медленно поднялась, сильнее запахнула халат и возжелала покинуть поле боя.

— Задерживать не смеем, — улыбнулась я. — Но для завершения тура нам нужно знать ваше мнение. На каких условиях вы согласны подписать обоюдовыгодный договор?

— Все должно быть по закону, — ответила она и тряхнула головой. Шпильки посыпались на пол, волна гладких черных волос закрыла плечи. Обсидиановые блестящие довольством глаза смотрели хищно и прямо. — Любимый Давид отписал все нашим детям. Значит, так тому и быть. А пустышка пусть уймется!

С кривой ухмылкой эта мерзость направилась к двери, так что спрашивать пришлось спину.

— И вас не заботит, что так называемое «все» — плод именно ее действий, а не Давида?

— Не заботит. Если жить захочет — заработает еще.

Довод, конечно, но какой-то хамский. И накрывает ощущение, что Харс неспроста свернул себе шею. Как раз на следующий день после того, как подписал завещание. Даже интересно стало, отчего он спешил вписать в бумаги имена детишек. Не верил в долгую счастливую жизнь или понял, что многолетней интрижке вскоре наступит конец?