Мари Ардмир - Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли

Помня о ненависти лакеев главнокомандующего к чистокровным людям и о том, что вампиры двигаются быстрее меня, я, не делая резких движений, вернула иглы на место и попыталась вернуться сама. Не разворачиваясь, отступила назад, спиной ощутила холодок прозрачной глади портала, почти возликовала спасению и дрогнула, когда гладь превратилась в камень, а затухающий магический импульс улетел в старомодный отзовик. Исполненный в виде стальной совы, он сидел над замурованной портальной аркой, смотрел на вжавшуюся в стену меня и чего-то ждал. Чего именно, не знаю, но стоило от удивления моргнуть, отзовик встряхнулся и громко сообщил:

— В поместье прибыла леди К, Лиллиан Каволлада прямым порталом из дворцового комплекса в Девине!

— Сбежавшая дочь герцога?

Я не увидела, как вампир спустился вниз, не почувствовала опасности и весьма удивилась холодной лапище, сжавшей мою шею. Что же натворила та дуреха, из-за которой все пытаются меня убить?

— Нашедшаяся внучка, — отрапортовал отзовик.

— Не знал, что у него есть внучка, — задумчиво протянул вампир и потащил меня наверх.

Мгновение на подъем по лестнице, еще мгновение на темный пыльный коридор, щелчок двери, и меня занесли в знакомую сине-зеленую гостиную, полную расписных сундуков. Ольф Каволлада здесь тоже имелся, как и прежде, в халате. Сидел на столе в позе лотоса, смотрел на собственноручно изрисованные листы и хмурился. Видимо, забыл, кто их рисунком покрыл.

— Простите, что прерываю, лорд К. — Вампир поставил меня на пол и, сжав плечо, невинно поинтересовался: — Вы знаете, что у вас есть внучка?

— С каких пор? — не поднимая взгляда, удивился Каволлада. Давление на плечо усилилось, побуждая ответить.

— С недавних.

— А документы? — последовал новый вопрос.

— Хранятся у главнокомандующего.

— Почему у него?

— Потому что он меня и нашел, и привел, и… на все остальные вопросы может ответить также он. — У Соро опыт работы со склерозниками имелся, ему не привыкать. Я же сюда попала по ошибке. — А на улице уже темнеет, и мне надо бы домой. У меня там…

— Сын! — вдруг на все поместье сообщил отзовик. И герцог Каволлада отложил изрисованные листы, пристально прошелся по мне взглядом, схватил планшетку, щелкнул пером.

— Кролик! У меня там кролик, — заявила громко и с опасением покосилась в сторону коридора. Там уже хлопали крылья. Демоны пожри эту птицу! Она влетела в гостиную, сделала почетный круг под потолком и вольготно устроилась у бывшего советника на плече. Шумно сглотнув, я продолжила: — И кролик ждет не дождется, когда его…

— Убьют! — сдал мои мечты отзовик, которого я начинала бояться. Он что, читает мысли? Если да, то мне нужно быть очень и очень осторожной в словах.

— Было бы неплохо, — ответила как на духу, причем чистую правду. Металлической сове уже нечего добавить. — Но для начала мне нужно домой.

— В Выжженную степь!

Удерживать улыбку становилось все трудней.

— Не подскажете, как в кратчайшие сроки добраться к ближайшей портальной арке? — спрашиваю я и запоздало вспоминаю, что денег при мне нет.

Мои личные вещи остались в доме главнокомандующего в столице по ул. Сэтффилд, 433, вещи, выданные мне главнокомандующим, были уничтожены пигалицами, затиравшими следы своих проделок, с тех пор меня было решено направлять в новом наряде, но без лишних вещей при себе. Итого, у меня есть иглы, жемчужины с ядами и противоядиями, платье, лечебное белье, обувь, маленькое зеркальце, заколки, платки, прикрепленные к платью. Все.

В очередной раз ощутила себя потерянной и несчастной. И зря, отзовик снова подал голос:

— Совесть у нее есть, денег нет. Памогит-тя с проездом!

Эта пакость так и сказала «Памогит-тя!», и мне, пожри их демоны, помогли.

От болот на побережье к самому порту ходили гондолы, на мое счастье, сухопутные. И стоили они всего ничего, особенно если пассажира сопровождает коренной житель. А меня сопровождали. Не в наручниках, но под конвоем, что привлекало внимание. И пока я с восторгом наблюдала за тем, как сгибаются и разгибаются механические лапы-ходули гондолы, до неприязни похожей на металлического скорпиона, сопровождавший меня здоровяк получил три предложения продать девку и одно — выпить пополам.

В другое время я бы с радостью согласилась отдать пару капель и посмотреть, как подействует на вампира кровь, пропитанная ядами и песчинками Выжженной степи. Лет десять назад зубоскал, пожелавший взять пробу, без сознания пролежал двое суток, этот же может отключиться на год. Но приключений последних недель мне хватило с лихвой, так что пусть живет и не ведает ни горя, ни коварства Горэ.

Когда гондола преодолела подъем из низины на взгорье, что прикрывало континент от стужи морей, проползла сквозь осязаемый холод ущелья и вырвалась на песчаный берег, в небе уже загорались первые звезды, а в маленьком портовом городке редкие фонари. Я насчитала штуки три, затем загорелось еще три — и только. На освещении здесь экономили по двум причинам: во-первых, вампиры, составляющие большую часть населения, отлично видят в темноте, во-вторых, даже этот недогород имел свою портальную арку, озаряющую светом все вокруг. Именно к ней меня и повел здоровяк, едва мы спустились с ладьи.

— Лучше паромом, — запротестовала я.

— Оплата — за мной.

— Вот паром и оплатите. — Здоровяк недоуменно сморщил лоб, пришлось пояснить: — Поплавать хочу. Покачаться на волнах. — А еще подумать, отчего меня накрывает смутное предчувствие, что из портала я тотчас буду доставлена на слет невест. И вроде бы для беспокойства причин особых нет, меня выставили по правилам, но лучше поостерегусь.

— Ваша взяла.

Вампир наконец-то проникся моим просительным взглядом. Повел меня в сторону причала. Оплатил проезд через пролив, дал денег на дилижанс от следующего порта до города Жемч и, пожелав всего наилучшего, отбыл.

Свобода!

Давненько я не ощущала ее всей душой, каждой частичкой естества, каждым сантиметром кожи. Эйфория захватывала. Паром пришвартовался в срок, в срок же отошел, и никто… совсем никто не явился по мою душу в эти двадцать минут. Взошедшим на борт пассажирам было предложено спуститься в трюм, посидеть в креслах или за отдельную плату занять лежачие места. Я осталась стоять у поручней наверху и наслаждаться мерным покачиванием волн, черным, пропитанным солью простором и безмолвием. Огни городка, оставшегося позади, с каждым мигом все больше растворялись в темноте, огни впереди все больше наливались силой. Плеск волн за бортом успокаивал, навевая сон, сияние восходящей луны умиротворяло, но я боялась уйти, отвлечься или расслабиться.