Алана Русс - Укротитель Хаоса на полставки 2

– Захватчик? – от гнева, в одно мгновение сменившего радость, стало трудно дышать. – Мало того, что этот гаденыш хотел мою и Оксанкину, и… – обличительно ткнула я в аспиранта пальцем, сверкая глазами, – вашу тоже ауру изничтожить, так еще и мир захватил?

– Да, – просто ответил Бранов. Кажется, его эта информация совершенно не трогала. – Хаосы частенько воюют друг с другом за территорию. Каждый стремится занять наиболее выгодную площадку, мир, ну, и портал, разумеется. Либо подчиняют себе другие Хаосы, наращивая мощь. Вспомни слова Джахо. Люди заключили союз с Черным Псом, и тогда котов изгнали.

– Помню! И статую видела из дворца, – оживилась я. – Мужик с головой собаки. Нет, даже с двумя! Метров семь-восемь, наверное, будет, зараза.

Бранов кивнул.

– Очевидно, до Черного Пса был иной. Он питал весь мир, одушевил кошкотов и людей. В общем, всю черную работу сделал. Думаю, он же и на тебя воздействовал.

Я приподняла брови, и аспирант поспешил пояснить.

– Люди называют это вдохновением.

– Ах, вот оно что… Выходит, нечто из параллельной вселенной воздействовало на меня, чтобы я написала книжку?

– Создала мир, – терпеливо в очередной раз подсказал Бранов. – Да, возможно. Но это не точно. Несколько десятков лет назад появилась такая теория. Не знаю, насколько уместно говорить о ней сейчас. М-м-м, кстати! – встрепенулся аспирант, – Оксану тоже починили, так что ее ауре и жизни ничто не угрожает.

– Вот и хорошо, – совсем успокоилась я.

Выходит, аура все же существует и она штука важная. Подумать страшно, сколько людей может погибать из-за дыр в этой невидимой обычному глазу защите жизненной энергии. Живешь себе, горя не зная, и вдруг… раз! Хорошо все же, что у аспиранта столь полезные друзья водятся.

– А он забавный, – следила я за Сергеем, беспечно болтающим с клиентами.

Те, будто зная о чудесной особенности собеседника, с удовольствием подходили, пожимали ему руки и присаживались рядом, светясь от улыбок и счастья.

– Ага, – криво усмехнулся Бранов, отводя взгляд. – Серега умеет нравиться девушкам.

Это мелкое уточнение я мимо ушей предпочла пропустить.

– Выходит, – огляделась я, – все здесь Укротители или Слышащие? Всех Хаос покалечил?

В баре стоял гул, рожденный бурчанием мягкой мелодии из колонок и десятками голосов.

– Нет, конечно. Думаю, мы с тобой здесь такие одни. Все вокруг обычные люди. Просто им здесь хорошо и они охотно возвращаются.

– Так это его бар? Сергея?

Бранов отрывисто кивнул, вновь следя за мной немигающим взглядом.

Теперь понятно, почему разноглазый с такой легкостью выделил тем дамам VIP, и ясно, отчего сюда даже в будни народ валом валит. Каждому хочется хоть капельку счастья урвать и зарядиться энергией на неделю вперед.

– Нереальщина какая-то, – пробормотала я, подперев лоб руками. – И что бы вы там ни говорили о моих обостренных рецепторах, это все равно гадость несусветная, – проворчала я, морально приготовившись сделать еще глоток из огроменной кружки.

– Зато побочные эффекты устранит, – улыбнулся аспирант. – Слушай, – смущенно поскреб висок пальцем он. – Я тут извиниться хотел…

– За что это? – удивленно откинулась я на спинку стула. – Кажется, это мне извиняться нужно. Втянула вас, не пойми во что. То ауры рвут, то псы-мутанты гоняют.

Сказала и засмеялась. Нет, это же надо так вляпаться! Сумасшествие чистой воды.

– Нет, – Бранов словно смутился и прошелся ладонью по взъерошенным волосам, – я говорю о том, что я тебя... Ну, помнишь, тогда? Когда Хаос напал...

Таким косноязычным его я видела впервые.

– О чем вы? Помню только, как мне голову чуть изнутри не разорвало, а остальное, как в тумане.

– М-м-м да?

– Ага, – кивнула, отпив еще этого странного тягучего питья.

Главное, не отводить взгляд. Не отводить взгляд! Иначе, Бранище ни в жизнь не поверит, что я и впрямь о поцелуе забыла.

– И ты не помнишь, что я… – Бранов чуть нахмурился, ковыряя меня пытливым взглядом.

– О чем я должна помнить?

Аспирант выдохнул, опустив напряженные донельзя плечи.

– Да ничего особенного. Хотел извиниться, что не уберег тебя там, в закулисье. Должен был, а не сумел.

– Пустяк! – наконец позволила себе отвести взгляд и кажется, только это пойло и чувство веселья, обостренное вследствие восстановления ауры, не позволяло расстроенно поникнуть. – Вы же пошли со мной, помогали, как могли. Это важно.

Бранов искренне улыбнулся, подняв палец вверх.

– Значит, никаких обид? – приподнял он кружку, предлагая чокнуться.

– Разумеется.

Глухой звяк, и мы оба отпили, одновременно сморщившись и выдохнув.

– М-м-м! – спохватился аспирант, вытерев губы тыльной стороной ладони и окончательно оттаяв. – Мы же с тобой вроде на «ты». Чего опять выкаешь?

– Так на «ты» мы ведь были там, – многозначительно вытаращила глаза я. – А тут добро на панибратство я не получала.

– Ну, тогда выдаю добро, – засмеялся аспирант. – Могу даже в письменном виде.

Я отрицательно покачала головой. Не нужно усугублять. Пусть вся эта выдумка с потерей памяти и была дурацкой поверкой, она принесла плоды. Бранов предпочел забыть о том поцелуе. Не напомнил, смолчал. Вероятно оттого, что стыдился. Или боялся, что на шею сяду.

– А если кто-то услышит? – привела я единственный аргумент, соизволивший в путающихся мыслях появиться.

– Думаешь, Завлинский посещает столь злачные места? – скептически приподняв бровь, отставил Бранов кружку и протянул мне руку через весь стол. – Начнем заново? Итак, мое имя Ян.

Я закусила губу в нерешительности. Безумно хотелось послать все к черту! Хоть раз в жизни сделать так, как хочется, а не так, как нужно.

– Не бойся, – засмеялся аспирант, приняв мою медлительность за боязнь вновь утонуть в постыдных желаниях. – Эта штука в кружке уже должна была блокировать тактильные ощущения при взаимодействии аур, так что я держу себя в узде. Честное пионерское, – отсалютовал он.

– Скорее уж, честное аспирантское, – поправила я, и Бранов снова совершенно искренне захохотал, сделав лисьи глаза.

Странно. Таким забавным и раскованным мне видеть его еще не доводилось. Были ли тому причиной залатанные Сергеем дыры в ауре или что-то еще, но это было чертовски приятно.

И кто сказал, что мы и впрямь не можем начать все сначала и попробовать общаться как самые обычные люди? Хотя бы сегодня, пока все преграды не возведены заново, а условности еще не придуманы.

– Очень приятно, Ян, – украдкой утерев вспотевшую ладонь о штанину, подала руку в ответ я. – Меня зовут Мика.

– Ми-ка, – зажмурился аспирант, словно впервые слышал. – Какое необычное имя. Кстати, чем тебе наша обычная, русская «Маша» не угодила? – подобрался он, заинтересованно уставившись на меня. – Давно хотел узнать.