Александра Стрельникова - Ветер с севера

— Это бывает… иногда, — уже немолодая эльфийка мечтательно улыбнулась, вспоминая что-то.

— Ты выглядишь так, словно влюбилась, Ана, — раздался веселый голос от дверей. — Что думает об этом Эрик?

Смеясь, Кэлибор шагнул в кухню и, мгновенно смешавшись, замер — его карие глаза с золотистыми искорками обнаружили изящную фигурку Куиниэ. Один взгляд на нее поверг все еще разгоряченного боем воина в смятение, заставив сердце стучать еще громче, а кровь быстрее бежать по жилам. Куиниэ потупилась и спрятала руки за спину, не осознавая, что так ткань платья еще отчетливее обрисовывает ее высокую грудь. Темные вьющиеся волосы почти скрыли нежный овал лица, но Кэлибору показалось, что Куиниэ не меньше его взволнована этой встречей… Вдруг он почувствовал, что кто-то решительно трясет его за плечо.

— Что?

— Проснись, Кэлибор, — терпеливо проговорила Анайриэль. — Давай посмотрю твои царапины.

«Уж если тут кто-то и горит в любовной лихорадке, так это не я. Бедные детки…» — подумала Ана про себя и, покачав головой, усадила своего, считай, ежедневного пациента на табурет.

Кэлибор послушно снял простую тунику без рукавов, позволяя осмотреть себя. Ана начала смывать кровь с его плеча, а он сам тем временем получил возможность бросить еще один быстрый взгляд на Куиниэ. Широко раскрыв глаза юная эльфийка разглядывала его покрытую загаром грудь и плоский живот.

Под этим невинно-восторженным и оттого особо волнующим взглядом Кэлибор заерзал, чувствуя толчки плоти в узких кожаных штанах. Он нервно откашлялся, чтобы скрыть смущение. Глаза Куиниэ немедленно метнулись к его лицу и, натолкнувшись на его жаркий взгляд, тут же спрятались в густых ресницах. Краска мгновенно затопила ее щеки. Куиниэ судорожно перевела дыхание и шагнула к деревянной маслобойке. Кэлибор же, стремясь не выпустить ее из поля зрения, изогнулся, за что тотчас получил увесистый шлепок по спине.

— Не крутись, — проворчала Анайриэль. — Штаны протрешь.

Она осторожно смазала рану на плече и несколько мелких порезов на руках густой желтоватой мазью, остро пахнувшей какими-то травами, а после приказала:

— Одевайся и марш отсюда. Все уже, небось, в гавани.

— Вы куда-то плывете? — голос Куиниэ был полон тревоги.

— Нет, эль-тэ. Все походы окончены до следующей весны. Сегодня ладью вытащат на берег и укроют в том большом сарае, что вы, должно быть, видели у самого берега. Скоро полетят первые белые мухи…

— Вы уже зимовали здесь?

— Да.

— Зима и правда такая холодная?

— Он с удовольствием погреет тебя, глупышка! — грубовато рассмеялась Ана. — А теперь хватит ворковать. Пора браться за дело.

Управившись на кухне, Куиниэ тоже пошла в бухту. Огромная ладья, словно кит, выброшенный на берег, лежала на боку, узкий киль, проходивший под всем ее днищем, был облеплен водорослями и ракушками. Снежные эльфы из дружины Тир методично отчищали их, соскребая специальными лопатками. Когда же ладья вновь засверкала чистым скобленым деревом, ее тщательно проконопатили, просмолили, а после, подкладывая на ее пути бревна, закатили в сарай, где она удобно устроилась в специальных лесах. Теперь только следующей весной этот невиданный зверь увидит солнце и умоется соленой морской водой.

У Куиниэ защемило сердце. Именно сейчас она особенно остро почувствовала пропасть, отделившую ее от прежней жизни. Корабль был связующим звеном между прошлым и настоящим, между свободой и неволей, между высокородной эльфийкой Куиниэ из Дома Красного дуба и рабыней, чья ценность состояла лишь в хорошеньком личике и нетронутой девственности. Пока нетронутой…

Загрустив, Куиниэ пошла дальше. Туда, где пологий берег вновь вздымался, образуя скалистый мыс, по одну сторону которого шептало холодное северное море, а по другую вздыхал фьорд. Она забралась на самый край, потом ступила на выпирающий еще дальше камень и, повинуясь какому-то внутреннему порыву, раскинула в стороны руки, подставляя лицо сильному, уже совсем холодному ветру.

Внизу у пристани Кэлибор поднял глаза и замер, до боли всматриваясь в хрупкую фигурку на вершине скалистой кручи. Платье и волосы Куиниэ развевались, раскинутые в стороны руки ловили ветер, и, казалось, еще мгновение — и это удастся ей, хрупкая эльфийка полетит, словно птица. Но вот напряженные руки Куиниэ упали, голова поникла, и она, ссутулившись, начала спускаться вниз. Кэлибор вздохнул. Может, кому-то из древних великих эльфийских магов такое колдовство и было доступно, но не теперь. В нынешние непростые времена, когда могущество долгоживущей расы пошло на убыль, когда силу стали набирать те, о ком и подумать было нельзя — не гномы или наги, а люди с их смешным сроком бытия! — крылья были даны только птицам…

Тир, наблюдая за ними обоими, вдруг тоже испытала острый приступ необъяснимой тоски. Перед ней были два красивых гордых существа, которые невольно тянулись друг к другу, незаметно влюбляясь. Как легко сломить их, осквернить души, уничтожить волю… Она слишком хорошо знала это на собственном опыте.

Жизнь заставила ее быть жестокой, научила не открывать сердце чувствам… Через ее руки прошло множество эльфов и представителей других рас. Одних она продавала, за других брала выкуп, третьи оставались в ее доме… Но эти двое чем-то зацепили ее. Быть может, просто красотой и молодостью. А может, волей к жизни, внутренней силой, непокоренностью. И тем, что не боялись любить. Даже здесь… Даже так…

Внезапно Тир краем глаза заметила какую-то тень, которая скользнула к тем камням, за которыми только что скрылась Куиниэ. Нахмурившись, она поспешила туда же и, обогнув гряду, увидела молодого раба-человека, захваченного ею совсем недавно, в одном из последних походов. Прижимая Куиниэ к скале, он пытался поцеловать уворачивающуюся эльфийку.

— Ну, только один поцелуйчик, красавица, — неразборчиво бормотал он, а рука его уже шарила по высокой груди.

— Убирайся, — прошипела Куиниэ, отталкивая его жадные руки.

— Только один…

Внезапно человек охнул и скрючился, ухватившись за пах. Куиниэ не зря росла рядом с братом-близнецом, от хулиганских проделок которого стонал весь дом, не подозревая, что половину из них брат и сестра совершали вместе. Тэргон научил ее многим полезным вещам. Вот и сейчас точно нацеленный удар принес ей легкую победу.

— Сначала научись быть мужчиной, — презрительно проговорила Куиниэ, отпихнула неудачливого воздыхателя и, оправляя платье, двинулась в сторону дома.

Однако не прошла и нескольких шагов, как нос к носу столкнулась со своей госпожой. Ей мгновенно вспомнились слова Тир, что любой, кто покусится на нее, будет жестоко наказан…

— Под юбку он не лез, — тут же выпалила Куиниэ, робко посматривая на хмурую госпожу.