Татьяна Коростышевская - Проклятие – миньон! [publisher: ИДДК]

Горбун кивнул.

– Девку бери с собой.

Он кивнул опять:

– Вальденс будет ждать в условленном месте.

Я мысленно ругнулась. А не упомяни она про меня, может, и обошлось бы. Вальденс?

– Лорд Вальденс может хвастаться самым коротким заточением за всю историю Ардеры, – возбужденно хихикнула Моник. – Так ты уже испробовал новую игрушку?

– Да.

– Тогда начинай. Я хочу это видеть.

И в руках Караколя будто из воздуха соткался огромный, с его рост двуручник.

– Его только называют меч Спящего, – шепнула мне Моник, – или меч Арктура, на самом деле ни один человек им воспользоваться не может, даже золотая кость, даже чародей.

Я покачнулась на ниточке, как бы поддерживая беседу.

– А теперь смотри, что может сделать с ним фея!

Как будто меня нужно было уговаривать! Да я даже если бы хотела отвернуться и не смотреть, не смогла бы.

Меч сиял, Караколь тоже что-то испускал, и то, что поначалу приняла я за его личное сияние, оказалось раскрывшимися за спиной крыльями. Святые бубенчики, у него были крылья! Все это время были крылья, которые я принимала за горб. Он же и не скрывался от людей особо, ходил среди нас – красноглазый, крылатый, острозубый. А мы не замечали, потому что всем известно, что фей-мужчин не бывает. Да и кто вообще будет смотреть на слугу при купальнях? Разве что, если горячая вода закончится, вот тогда на него внимание обратят. Ну или если ты урод, тогда тоже обратят, но брезгливое и недолгое. Всем неприятно лицезреть безобразие. Люди невнимательны, даже матушка моя об этом говорила, поверхностные и легкомысленные ротозеи. И многие этим пользуются. Караколь, например, или даже ты, Шерези. Ты такой же уродец, только вместо горба у тебя пумекс в штанах.

Интересно, а у моей феи, дарующей имена, крылья есть? Мысли она читать точно не умеет, иначе торговаться с ней у меня бы не получилось. Но крылья-то у нее есть?

– Нету! – проорал Караколь раздраженно. – У фей-изгнанниц нет крыльев! Прекрати! Ты мешаешь мне колдовать!

Моник дернула меня за волосы, боли я не почувствовала, зато ощутила себя как будто внутри фиалкового бутона, фиолетово-лилово-черной воронки, и внутри пульсирующего фиолетово-лилово-черного дождевого червя. А еще до того, как ощутила себя червем (не исключаю и такого эффекта от фейского колдовства) поняла, что Караколь открыл путь.

И уже много-много позже, когда осталась одна и смогла раскрыть свой разум, не опасаясь быть подслушанной, впустила в себя тщательно скрываемую мысль. Патрик лорд Уолес жив, его лицо я видела за спиной Караколя. Мой друг жив и спасет меня. Потому что друзья прощают друзей, даже если те – глупцы и проламывают головы рукоятками мечей.

Ее величество любовалась закатом, опершись локтями о перила балюстрады. Лорд наш Солнце прощался с миром, его закатные лучи, будто пальцы музыканта, перебирающего струны волшебной лютни, играли струями большого королевского фонтана, в честь окончания празднеств работающего на полную мощность. Вода выстреливала в небеса на высоту пятнадцати туазов, так что для того, чтоб рассмотреть место, где струи изгибались, устремляясь обратно к земле, приходилось задирать голову. Ее величество улыбалась. Цвет воды был насыщенно-лиловым, ее цветом, цветом Авроры.

– Довольна? – Мармадюк подошел неслышно и оперся локтями о перила, прислонившись плечом к плечу ее величества. – Подданные в восторге, а слухи, что вода в столице изменила цвет, разнеслись далеко за пределы дворца. Площадные предсказатели сулят благоденствие и процветание Ардеры под короной Авроры.

– Как тебе это удалось?

– Слухи? Да все как обычно, бродячие театрики и пара-тройка специально подготовленных менестрелей, которые только и ждут советов и указаний.

– Я про цвет.

– Если киноварно-красный смешать с холодным синим, на выходе он даст тот самый лиловый оттенок, который в Ардере льстиво называют адамантовым. Цветочек мне все доступно написала.

– Мы с тобой дураки, Мармадюк.

– Только я, милая. – Шут приобнял величество за плечи, чем вызвал недовольное шевеление в рядах стоящих поодаль фрейлин. – Только я…

– Да ладно, – королева прислонилась виском к камзолу шута, – оба хороши, стратеги фахановы. Если бы мы не стали выжидать, а сразу дернули за ниточки убийства феи Богдены…

– И что бы нашли? Ну пользовала покойница наших куртизанок, так к ней, наверное, половина столицы за услугами хаживала. Хотя что я говорю? Точно половина. Да и ведь хорошо в канву ложилось: прибытие в столицу миньонов, убийство, покушение.

– Как в дамском рукоделии – на лицевой стороне идиллическая сцена, а с изнанки – хаос и узелки, – улыбнулась Аврора.

– В дамском! Вот уж точно!

– А все потому, что ты, дурак, женщин нисколечко не уважаешь! Поэтому тебе даже в голову не пришло, что наследник наш не мужского пола!

– А тебе, можно подумать, пришло!

– Вот потому я и говорю, что оба дураки!

– Ну ладно, хорошо, – шут отстранился и покаянно сложил на груди руки, – ты права, моя королева, мы с тобой оба – дураки.

На лице ее величества выражение удовольствия от победы сменилось сначала растерянностью, а затем понимающей улыбкой:

– Ну уж нет, милый. Носи это звание в одиночестве. Итак?

– Все не так уж плохо, – Мармадюк опять придвинулся к Авроре и обнял ее за плечи, – мы знаем, что Ригель – женщина, что у нее есть меч Арктура и фея, чтоб им воспользоваться.

– Фея-мужчина!

– Ригель – женщина, фея – мужчина. Мы не могли бы разгадать эту головоломку, тут я требую от тебя отметить изящную фигуру речи, если бы не Патрик лорд Уолес и его поломанная голова. Ты же подаришь страдальцу бриллиантовую сережку?

– Подарю! Но знай, что мода носить мой личный знак в ушах мне не нравится.

– Расскажешь об этом законодателю адамантовых мод графу Цветочку при встрече.

Аврора погрустнела:

– Мне очень жаль нашу девочку, за роль джокера ей приходится платить неподъемную цену.

Мармадюк опустил глаза:

– Ригель оставит ее в живых, это пока главное.

– Надолго ли?

– Пока Ригель будет уверена, что Басти нужна нам с тобой, девочке ничего не грозит. Мы не повторим ошибки и лучше переоценим врага.

– А наш интерес к Бастиану Мартере графу Шерези выразится…

– Мы направим на его спасение экспедицию. Твои миньоны уже прядут ушами, ожидая королевского приказа. Лорд Оливер Виклунд, лорд Станислас Доре и лорд Патрик Уолес, связанные с графом клятвой вечной дружбы, просят королевского соизволения на подвиги.

– Мы его даруем, пусть разыщут и вернут мне моего любимчика!

– Я почему-то уверен, что там будет и четвертый претендент на подвиг.

Аврора кивнула:

– Повелеваю возглавить экспедицию Гэбриелу ван Харту.