Татьяна Коростышевская - Проклятие – миньон! [publisher: ИДДК]

– Все вон! Ждать меня в коридоре, не менее чем в десяти шагах от двери!

Фрейлины зашуршали юбками, ван Харт тоже попятился к двери, рассудив, что Аврора явилась побеседовать с шутом, и что этот факт позволит ему, Гэбриелу, разыскать графа Цветочка.

– Стоять! – крикнула королева.

Все замерли.

– Вы, пошли вон! – Ручка венценосной особы описала широкий круг, включив в него всех присутствующих. – А вы, – ручка замерла, – останьтесь.

– Ее величество имеет в виду ван Харта, – любезно пояснил всем Мармадюк, украдкой зевнув. – То есть удалиться должны все, кроме поименованного лорда. Тебе не удастся сбежать от меня, милый…

И он послал Гэбриелу воздушный поцелуй.

Наконец, когда все правильно уяснили себе, чего хочет королева, и это исполнили, лорд-шут обошел письменный стол, уступив Авроре хозяйское кресло, пересек комнату, выглянул за дверь, проверив, не отирается ли за ней некто любопытный, и захлопнул ее.

– Итак? – Он повернул ключ в замке и вернулся к королеве.

– Почему лорд Уолес до сих пор не арестован? – грозно спросила ее величество, доставая из-за корсажа смятый лист бумаги.

– У нас нет доказательств, – пожал плечами Мармадюк, – кроме, признаю, вполне конкретных подозрений милого, – он одарил Гэбриела сладкой улыбкой, – ван Харта. Мы сейчас допросим Вальденса и уж затем…

– И куда же вы с милым, – ее величество скривилась, будто хлебнув уксуса, – ван Хартом заключили Вальденса?

– В башню Арктура, – в голосе шута послышалась тревога, – ее легко обеспечить охраной и туда не ведет ни единого подземного хода…

– Потому что… – подбодрила запнувшегося лорда-шута Аврора.

– Потому что серебряный меч, хранящийся в ее подвале… У нас украли меч?

– И Вальденса! – Аврора расплакалась. – Но фахан с ним, с Вальденсом! Смотри!

Она расправила бумагу на столешнице. Несколько смазанных строчек угольным карандашом и грязный отпечаток губ. Ван Харт заглянул через плечо лорда-шута.

– У меня украли миньона!

Ван Харт, не испрашивая разрешения, побежал к двери. Ключ не слушался, он погнул его, проворачивая. Виклунд с Доре стояли у дальнего окна, великан дремал, прислонившись к стене, Доре пощипывал струны мандолины.

– Где Басти?

– Они не попрощались, – грустно сказал Станислас, – оставили записку, что уезжают в Шерези.

– И любовное письмо ее величеству. – Виклунд говорил с закрытыми глазами. – Вчера все свински перепились, мы не успели…

– Мы пытались их догнать, – лорд Доре забросил за плечо мандолину и достал из кармана футлярчик, – но ни на одном посту их не заметили, поэтому мы с лордом Виклундом отправились к ее величеству с нижайшей просьбой отпустить нас в Шерези. Ну и весточку от Цветочка передать.

В футляре лежали стеклянные окуляры в проволочной оправе, Станислас закрепил их на переносице и развернул перед Гэбриелом бумагу:

– Смотри, Цветочек написал про неотложные дела. Мы думаем, что его дядюшка опять досаждает леди Шерези, а это значит, что нашему другу понадобится помощь.

– Ее величество, кажется, не порадовало любовное письмо. – Оливер потер ладонями лицо и зевнул. – Что случилось, Гэб?

– Вы опросили всех стражников? – не ответил ван Харт.

– Наверное, всех, но мы особо не настаивали. Шерезский замок никуда не денется, там-то мы их точно… Ты куда?

Ван Харт бегом вернулся в комнату. Королева с шутом прервали беседу, ведущуюся на повышенных тонах.

– К фахану этикет! – Поклон Гэбриела вызвал венценосное раздражение. – Что?

– Это не Патрик лорд Уолес. Мы подозревали невиновного.

Свет погас, я рванула с пояса фамильный клинок Шерези, стукнулась о стену плечом, запуталась в перевязи и выбросила вперед руку, изо всех сил опуская рукоять на голову Патрика, то есть Ригеля. Судя по звукам, попала – шорох оседающего тела и дребезжание катящегося по ступеням светильника.

Туше! И что мне теперь делать? Наверное, несложно будет на ощупь вернуться к входу, но отодвинуть снизу крышку люка мне вряд ли удастся, я до него не допрыгну. Значит, идти вперед? Но у меня нет ни карты, ни даже светильника. Сколь долго смогу я блуждать здесь в темноте и одиночестве?

Я шагнула вперед и вниз, преодолев две ступени и не наткнувшись ни на чье бездыханное тело.

И сколь долго я смогу выигрывать в прятки у Безумного Ригеля?

– Ты здесь, любовь моя? – нежный голосок, разнесшийся по коридору, принадлежал красавице Моник и доносился он из-за моей спины.

– Здесь! – Я вскарабкалась обратно и побежала на звук. – Продолжай говорить, любовь моя, я скоро буду.

Вдали появилось пятно света. Слава Спящему!

– Я шла за тобой, мой любезный граф, чтоб попрощаться, – Моник капризно растягивала гласные, – наша миссия в замке закончилась, лорд Мармадюк более не нуждается в услугах сестричек. А потом мне стало любопытно, куда ты отправляешься с красавцем Уолесом.

Она хихикнула и озвучила свои предположения, куда и для чего направлялись в рассветный час два пригожих лорда.

Фантазия ее, как обычно, простиралась недалеко, и начиная, и заканчиваясь в штанах. Я сейчас буду у люка, Моник подаст мне руку, поможет выбраться…

– Ты же не сердишься на меня, милый?

– Нет-нет, Моник! Я тебя обожаю.

Потом раздался вскрик, затем звук, будто кто-то в раздражении хлопнул дверью, и наконец, громкий женский плач.

Я подбежала к прекрасной куртизанке. Ее одежда была в беспорядке, белокурые локоны растрепались, а сурьма, которой девушка по обыкновению подвела глаза, оставила на щеках черные дорожки.

– Я упала, – сообщила Моник, шмыгнув носом.

– Хорошо, что вместе со светильником, – я потрепала ее по пухлому плечику. – Не плачь, мы сейчас выберемся.

– И главное, какая досада, я не отодвинула этот фаханов люк, а только приоткрыла, чтоб заглянуть под него, он-то своей тяжестью и втолкнул меня внутрь. Кстати, куда подевался твой дружок лорд Уолес?

Я сделала вид, что не услышала вопрос.

– Нужно, чтобы один из нас поддержал другого. Давай ты встанешь мне на плечи и сдвинешь крышку изнутри.

Мы попробовали. Моник, на твердой земле отличавшаяся изяществом движений, поднятая над нею, все свое изящество теряла. Я не могла удержать куртизанку на плечах, как ни старалась.

Мы поменялись ролями, но хрупкая девушка не в силах была даже поднять графа Шерези. Она опять расплакалась, я обняла ее, утешая.

– А красавчик Патрик далеко ушел? – доверчиво спрашивала Моник, не прерывая рыданий. – Давай позовем его. Он повыше тебя и, наверное, гораздо сильнее. Слышишь шаги? Он идет к нам!

Я отстранила девушку и, вытянув из ножен клинок, встала в стойку. Кажется, пришло время применить на практике воинское искусство, которое вдалбливали в королевских миньонов «лиловые плащи».