Бьянка Скардони - Горечь

Осознание рухнуло на меня, будто тонна кирпичей.

Он не был каким-то случайным Воскрешенным, желавшим отведать моей крови, и он не пришел сюда поквитаться со мной от имени бывшей чирлидерши. Его задачей было убедиться, что я не выйду из этого леса живой.

Ошеломляющий выброс адреналина пронзил мои вены, крича, чтобы я боролась за свою жизнь. Я дико сопротивлялась, безжалостно брыкаясь, когда пыталась сбить его с ног, чтобы сломать его хватку. Он крепче сжал руки, таща нас дальше в кусты, его дыхание выходило быстро и тяжело у моего уха, когда он изо всех сил пытался удержать меня… удержать меня на месте.

Еще раз дернув мою голову назад, он поднял лезвие перед моими глазами, будто дразня меня и предупреждая, что будет дальше, а затем опустил его под мой подбородок.

Я почувствовала, как холодная сталь прижалась к моему горлу, и охнула, когда одним движением он полоснул лезвием мою шею, от края до края, будто разрезая теплое масло.

А затем он меня отпустил.

Я схватилась руками за шею и обернулась, чтобы посмотреть нападавшему в глаза, но трус уже исчез, бросившись назад через лес, откуда он пришел, обратно к стае ничего не подозревающих тусовщиков.

Горячая, липкая жидкость просочилась сквозь мои пальцы и побежала вниз по шее. Мой взгляд опустился на странную влагу, укутывающую мое тело, будто пелена.

Кровь.

Моя кровь.

Повсюду.

Я сильнее прижала руки к ране на шее, пытаясь остановить кровотечение, но чем сильнее я нажимала, тем больше бежало крови. С широко раскрытыми от ужаса глазами, я обернулась к Никки и застыла, рухнув на колени, в надежде на ее милость.

— Паамм… — Я попыталась заговорить, но звук исказился странным, булькающим сипением. У меня ушло несколько секунд, пока я поняла, что звук доносился из глубины моего собственного горла.

Никки, молча, смотрела на меня, даже пальцем не пошевелив, чтобы мне помочь. Я могла буквально умереть от потери крови у ее ног (и это если я раньше не утону в луже собственной крови), а она только и могла, что стоять с дурацким выражением лица и смотреть.

— Что это такое? — прогремел голос позади нее — с другой стороны Барьера.

Я знала этот голос и боялась его.

Никки обернулась к Энгелю, высоко подняв плечи, будто собираясь стряхнуть с себя все происходящее.

— Она… кто-то… я…

— Говори, глупая девчонка! — рявкнул Энгель, за спиной которого стоял теперь целый отряд вампиров.

— Кто-то напал на нее сзади! Я не знаю, что случилось! — выкрикнула она, пятясь подальше от Барьера и армии Воскрешенных.

— Приведи ее ко мне, — приказал он, его голос прокатился по лесу, будто раскат грома. — Приведи ее сейчас же!

Никки замешкалась, ее взгляд лихорадочно метался с Энгеля на меня и обратно.

Хватаясь руками за окровавленную шею, я покачала ей головой — прося, умоляя ее не делать этого. Без сомнений, я умирала, но у меня по-прежнему был Амулет. Все еще оставалась надежда, но попадание в руки Энгеля означало верную смерть. Он не упустил бы шанса закончить начатое, и, причем, наихудшим образом.

— Я не стану повторять, дитя.

Все эмоции исчезли с лица Никки, когда она выпрямилась и шагнула ко мне. Пустой взгляд в ее глазах подтвердил, что она не только передаст меня моему заклятому врагу, кровожадному, многовековому вампиру, но и даже не подумает дважды об этом.

Я попыталась сбежать от нее и спасти себя, но мои ноги быстро меня подвели, заставив опрокинуться на землю. Кровь вытекала из моей шеи с немыслимой скоростью, ослабляя тело и замедляя мое дыхание. Мое сердце отчаянно желало вскочить и бежать, бороться насмерть, не жалея кулаков, но я даже не могла найти сил, чтобы сдавить рану на шее.

Я устало моргнула, когда Никки сократила расстояние между нами. Чернота просачивалась в уголки моих глаз, омрачая мой мир, пока не остались только пятнышки моей прошлой жизни.

Тошнотворный звук хрустящих сухих листьев под ногами Никки был едва уловим, когда она спокойно нагнулась рядом со мной. В ее глазах не было ни раскаяния, ни потерянной любви. Возможно, я даже заметила улыбку.

А затем не было уже ничего.

Мои веки слабо трепетали, пытаясь оставаться открытыми, хотя на них давило сейчас все бремя мира. Я с трудом сопротивлялась тьме, отгоняя сонливую растерянность, просочившуюся в мой хрупкий разум, но мне удавалось оставаться в сознании только крохотные промежутки времени.

Я знала, что я все еще в лесу, ощущая запах сосен, чувствуя густой туман в воздухе и видя переплетенные ветви деревьев…

Но я была не одна.

Меня уносили против моей воли, прочь от тепла защитного барьера и оживленной вечеринки за ним. Прочь от любимого и всего светлого, что было в моей жизни. Меня волочили к моей смерти, к месту моего последнего пристанища.

В моем сердце все еще мерцал огонь, побуждая меня что-то сделать, остановить их, убить там, где они стояли. Но этого было недостаточно. У меня больше не было сил бороться. У меня не было возможности бежать. И даже если бы я сбежала, куда бы я пошла? Вернулась на вечеринку? Обратно к моему безликому противнику, который выдавал себя за друга среди бесконечного моря моих врагов?

Не было куда идти, и не было надежды на спасение. Поэтому я и не надеялась. Вместо этого, я сделала то, что требовалось для выживания сейчас. Я отпустила. Все отпустила. Надежду. Мою жизнь. Мои мечты…

Его.

Я позволила всему провалиться в пространстве и времени — обратно к прошлому, к запутанному лабиринту секретов и лжи, раз за разом выбивавших почву у меня из-под ног, и прерывавшихся лишь короткими моментами покоя, когда я была с ним; с единственным парнем, которого я когда-либо любила. Моей собственной версией настоящего рая на Земле.

Но все это теперь исчезло. Осталась лишь тьма. Тьма такая же плотная и удушающая, как и судьба, записанная в моей крови еще задолго до моего рождения.

Мой враг выиграл битву. Он получил свой приз и перебросил его через плечо, будто тушку животного, у которого никогда и не было шанса выбраться из леса живым. Он был волен делать со мной все, что угодно — отдать меня Темному Легиону, чтобы они распорядились моей кровью; моей душой, уничтожив остатки света, что я сохранила в своем сердце. Он мог оставить меня у себя и пытать, пока я не отдам ему Амулет и не стану молить его о смерти. Возможности были бесконечны, и время было бесконечно, так как никто и не узнает, где меня искать.

Смерть скреблась когтями в мою дверь, умоляя меня впустить ее, но это было лишь формальностью. Она не спрашивала моего разрешения, а лишь дразнила своим присутствием. Мучила меня, пока я пыталась угадать, каким будет грандиозный финал.

Я не знала, когда или как, и я не могла понять почему. Лишь одно я знала наверняка.